Линн Харрис - Любовница королевских кровей
Его тело было твердым и горячим. Антонелла откинула голову назад — прямо на руку Кристиано. Он ничего не знает о ней, однако самодовольно считает, что ему известно все. Самонадеянный нахал!
Ей казалось, что в такси нечем дышать. Захотелось опустить стекло и высунуть голову наружу, но дождь был слишком сильным. Как же она устала! Чертовски устала. Когда девушка немного успокоилась, глаза ее стали медленно закрываться.
Кристиано пах дождем и пряностями, и неожиданно острая боль пронзила Антонеллу. Это почему‑то напомнило ей детство, те моменты, когда она болела, а мама готовила для нее чай с травами. Этот аромат отождествлялся с покоем. Она никогда не забывала маму, печальную, красивую, умершую слишком рано. Не тогда ли отец озлобился? Трудно сказать…
Она старалась не думать о неоправданно жестоких поступках отца. Например, о том, как он задушил хомячка, потому что Данте забыл его покормить. Ее брат, которому в то время было десять, перенес это стоически. А пятилетняя Антонелла рыдала. Она так и не забыла пережитый ужас и ударялась в слезы даже годы спустя.
Внезапно она осознала, что плачет. Нет, не сейчас! Пожалуйста, только не сейчас!
— Слезы не помогут, — холодно проговорил Кристиано, но голос его звучал несколько хрипло.
Антонелла отвернулась. Это не его дело. Ничто в ее жизни его не касается.
— Я просто устала. Оставьте меня в покое.
Неужели она не сможет освободиться от этого? Неужели эпизоды из прошлого будут доводить ее до слез в самый неподходящий момент?
Слезы потекли сильнее, девушка судорожно всхлипывала. Она должна что‑то сделать, должна…
Кристиано выругался, затем обнял ее и привлек к себе.
— Нет, отпустите меня, — взмолилась она, пытаясь высвободиться. — Отпустите.
Но Кристиано не отпустил. Он обхватил ладонью ее затылок и прижал девушку к своей груди. Она упиралась, но он был сильнее. В конце концов ее плечи обмякли. И, как только она сдалась, рука его стала гладить спину Антонеллы, а он что‑то говорил нараспев. Она силилась расслышать слова сквозь шум дождя и ветра, и наконец до нее дошло, что принц напевает.
Напевает!
Антонелла была потрясена. Это был странный поступок, которого она никак не ожидала от Кристиано ди Саваре. Он словно что‑то понял. У нее есть все причины ненавидеть его, но сейчас он стал ее союзником.
Кристиано обнимал ее, казалось, целую вечность. Уже очень давно никто не был с ней так близок.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Такси доставило их на виллу, расположенную на отдаленном пляже. К тому времени, когда они приехали туда, слезы Антонеллы высохли, и она снова отодвинулась от Кристиано. Ей было неловко. Как можно так расклеиться? И не при ком‑нибудь, а именно при нем? Его рубашка помялась, и на белой ткани осталось пятно от размазанной туши, но Кристиано ничего не сказал.
Как только хозяин виллы впустит их, она закроется в спальне и не выйдет оттуда, пока буря не закончится. Чем меньше времени она проведет в компании Кристиано, тем лучше.
Антонелла ждала в машине, а Кристиано отправился на переговоры. Хозяин был в Нью‑Йорке, однако несколько минут спустя принцу удалось дозвониться до него.
— Обслуга в отпуске, — сообщил он, вернувшись к машине, — но нам разрешили переждать здесь ураган. В коттедже, мимо которого мы проезжали, живет сторож. У него есть ключи.
— Не лучше ли вернуться в город? — Несмотря на свое нежелание ехать в отель, Антонелла решила, что это все же лучше, чем остаться наедине с принцем Монтероссо. В его обществе ей приходится постоянно защищаться, а у нее совсем нет сил. Это все равно что жить на поле боя.
Кристиано, похоже, не понял, что терзает ее.
— Отели, скорее всего, переполнены.
Антонелла вытащила свой телефон, надеясь, что сигнал есть.
— Мы можем позвонить и узнать. — По крайней мере, в отеле будет много людей. И быть может, им достанутся номера на разных этажах. Тогда ей совсем не придется его видеть. А когда аэропорт снова откроется, она спокойно улетит.
Он нахмурился:
— Здесь мы будем в безопасности. А нашему водителю, наверное, хочется вернуться домой, пока ад не разверзся. У него осталось не так много времени.
Сердце Антонеллы замерло. Она об этом не подумала. Шофер взглянул на нее в зеркало заднего вида, а секундой спустя быстро отвел глаза. Он молод, возможно, у него есть жена и маленькие дети, которые ждут его где‑то в маленьком домике. А он возит их с Кристиано по залитым дождем улицам около двух часов.
— Хорошо, — согласилась Антонелла. Как ни хотелось ей оказаться подальше от Кристиано, она не имела права подвергнуть опасности кого‑то другого. Ничего, все будет хорошо.
Через пятнадцать минут они отыскали сторожа, взяли ключ и отперли дверь. Интерьер виллы был выполнен в островном стиле — с низкими кушетками цвета морской волны, бамбуковыми полами, простыми плетеными ковриками и яркими эстампами.
Антонелла прошла через просторную кухню в заднюю часть дома и окинула взглядом окрестности. Французские окна выходили в патио, за которым виднелись бассейн и просторная подстриженная лужайка. За высокой изгородью просматривалась полоса пляжа. Небо было серым от дождя, а пальмы гнулись под напором ветра. Океан, который только вчера был бирюзовым, сейчас стал серым. Белые барашки волн пенились на поверхности.
Девушка стояла очень тихо, наблюдая и слушая. До нее медленно дошло, что приглушенный рев исходит от ветра. Сила его была ошеломляющей.
— Я поместил нас в хозяйскую спальню.
Антонелла чуть не вскрикнула от неожиданности и повернулась к Кристиано. Она не слышала, как он подошел. Сейчас у него был вид пляжного бездельника. Неотразимого пляжного бездельника. Ну почему он выводит ее из равновесия?
— Нас? Вы туги на ухо? Я еще вчера сказала, что не буду с вами спать.
Он вошел в комнату, снял рубашку и бросил ее на мраморную стойку. У Антонеллы перехватило дыхание. Его торс был великолепен: широкие плечи, мощная грудная клетка, узкая талия. Кожа смуглая. Темная стрела волос убегала под свободный пояс шорт, и девушка поймала себя на том, что хочет последовать за ней, увидеть его целиком.
Антонелла посмотрела ему в глаза. Он ухмыльнулся, словно знал, о чем она думает.
— Ты же знаешь, что хочешь.
Она заморгала:
— Чего хочу?
Ухмылка превратилась в широкую улыбку.
— Спать со мной. В хозяйской спальне.
О господи! Она покачала головой, лицо окатило жаром.
— Нет, не хочу и не буду. Я займу другую спальню. Здесь наверняка есть комнаты для гостей.
