Хелен Диксон - Падение мисс Кэмерон
Она желает трудиться. И искренне хотела заполнить пустоту праздной жизни, которая досталась ей по рождению. Дельфина — младшая в семье, где было пятеро детей, и все девочки. Ее родители надеялись, что последним отпрыском будет долгожданный сын, и так расстроились, когда на свет снова появилась девочка, что даже не стали оповещать о ее рождении.
Это проявление безразличного равнодушия наложило отпечаток на характер Дельфины, она чувствовала свою неполноценность, она страдала, не понимая, почему родители не любят ее, и это лишало ее уверенности в себе. В глазах родителей она никогда не станет такой, как ее сестры, — красивой, с безупречными манерами, привлекающей взгляды и внимание мужчин, где бы она ни появилась.
Она пыталась не поддаваться этим сомнениям и не придавать им особого значения, но рядом с красавицами сестрами чувствовала, что волосы у нее не модного белокурого, а странного рыжего цвета, рот слишком велик, скулы слишком высокие, и на них можно заметить веснушки. Оттого, что в детстве она была лишена ласки и ее не баловали, она испытывала чувство заброшенности. Это было жестоко и несправедливо со стороны семьи. Видимо, поэтому Дельфина, когда выросла, решила, что станет самостоятельной и сама будет строить свою судьбу.
Тетя Селия привлекла ее к работе с приютскими детьми. Дельфина занялась благотворительностью и увидела несчастных сирот, заглянула в ужасающую нищету, на дно жизни. Ее сестры и вообразить не могли, что существуют такие места, в которых она бывала. Она работала вместе с другими в сиротском доме на Уотер-Лейн. Дети, попавшие туда, не все были сиротами, например Мэйзи, были и такие, кого бросили родители. Дельфина доставала деньги для приюта, уговаривала мать устраивать со своими богатыми подругами благотворительные мероприятия, надоедая и раздражая просьбами, собирая пожертвования для своих сирот. Так она обрела цель в жизни. Получила возможность свободно дышать и оставаться сама собой, перестала испытывать комплекс неполноценности, который преследовал ее с детства. Впервые переступив порог сиротского дома, увидев этих несчастных детей, она ужасно расстроилась. Но ее тетка, старая дева, которая всю свою жизнь посвятила благотворительности, обладала характером твердым. Всегда уверенная в себе и в своей правоте, она была в этом схожа со своим братом, отцом Дельфины. Она сразу предупредила племянницу, что эмоции только помешают ей делать работу хорошо, что она должна оставаться спокойной и не давать чувству сострадания захлестнуть себя. Если она сможет с этим справиться, это позволит контролировать и себя и других. Дельфина, разумеется, прислушивалась к ее советам и старалась походить во всем на свою тетю Селию. Но это ей удавалось с трудом, Долгое время подавляемые эмоции рвались наружу, общение с обездоленными детьми вызывало глубокое сострадание, заставляя ее иногда действовать по велению сердца, а не холодного рассудка.
Сегодня она впервые стала свидетелем любовной сцены, и все ее чувства пришли в такое смятение, что она не могла думать ни о чем другом, лицо до сих пор горело лихорадочным румянцем, пока она шла за незнакомцем.
Она ненавидела ночные улицы, они таили опасность, казалось, по углам прятались зловещие тени, вызывая в ней трепет. Этот мир был так далек от мира ее матери и сестер, в нем царили насилие и жестокость, поджидали своих жертв грабители и убийцы, и человек, который появлялся здесь с наступлением темноты, подвергался смертельному риску. Дельфина решила, что, как только осмотрит больного или раненого джентльмена, попросит мистера Оакли найти ей наемный экипаж, чтобы поехать домой. Она шла, погруженная в свои мысли, глядя под ноги, а темнота уже сгущалась, над головой зажигались звезды.
Они вошли в «Голубой вепрь» через черный ход. Ночь была оживленным временем для отеля. Дельфина направилась вслед за мистером Оакли по узкой лестнице, потом по коридору. Он остановился у одной из дверей, приоткрыл ее, пропуская Дельфину внутрь, сам остался в коридоре.
— Оставляю вас теперь, — услышала она его шепот, и дверь плотно закрылась.
В комнате царила тишина, нарушаемая лишь ровным дыханием спящего человека. Она стояла, оглядываясь по сторонам, пока глаза привыкали к полумраку. Это была небольшая комната, но с полной меблировкой. На кровати спал мужчина. Одной рукой он прикрывал глаза, на запястье Дельфина увидела повязку. Она решила, что это и есть рана, о которой говорил мистер Оакли, и подошла ближе.
Она уже открыла рот, чтобы его разбудить, но замерла, не в силах отвести взгляд. Ей еще никогда не приходилось видеть ничего подобного. Он лежал обнаженный до пояса. Его тело было совершенно, атлетически подтянутое, мускулистое. Широкая грудь, поросшая густыми волосами, сильные плечи. Видимо, почувствовав рядом ее присутствие, он отвел руку от лица и взглянул на Дельфину. Ее сердце взволнованно стукнуло, потом часто забилось, когда она заглянула в его глаза — они были необычного синего цвета, цвета летнего вечернего неба. Какое-то мгновение он смотрел на нее, и она чувствовала, как пламенеют ее щеки под этим взглядом. Он был так хорош, что, потеряв дар речи, она просто стояла и смотрела на незнакомца. Его губы тронула улыбка, которую бедняжка Дельфина нашла восхитительной и окончательно потеряла голову. В ней поднялся вихрь эмоций, она не узнавала себя, притягиваемая как магнитом к этому человеку.
— Так-так, — сказал он хрипловатым, еще сонным голосом, — что у нас здесь? Такого подарка я не ожидал. Оакли превзошел самого себя. Почему так долго?
Его голос вывел ее из состояния блаженного созерцания, она спохватилась и поняла, что с той минуты, как перешагнула порог этой комнаты, не произнесла ни звука. Она пришла сюда, потому что ей сказали, что этот человек болен или ранен… Но кажется, он совершенно здоров. Ему было на вид лет тридцать, он был исключительно красив, его тело и лицо были совершенны, как будто его изваял чудесный мастер. У него были тонкие, аристократические черты лица, золотистая кожа, густые, волнистые, черные волосы, слегка растрепанные после сна… Синие глаза продолжали ее изучать. Голос был глубокий, бархатный, но язык его слегка запинался, это внушало ей подозрение, что незнакомец нетрезв.
— Я… я пошла сразу, как только мистер Оакли попросил меня.
— Старый добрый Оакли. Он проделал сегодня прекрасную работу, отыскав вас. — Человек вдруг откинул простыню и, абсолютно голый, неуловимо быстрым движением оказался рядом. Обошел вокруг Дельфины, пока она стояла, как будто приросла к полу, обмирая от стыда и смущения. Она не пыталась убежать, хотя он не дотрагивался до нее, находясь под властью его синих глаз, неотрывно смотревших на нее. Наконец он остановился перед ней и широко улыбнулся, кажется весьма довольный осмотром.
