Жюли Галан - Красавица и пират
Жаккетта положилась на свою счастливую звезду, решив, что через часок проверит, жива ли еще, скинула с себя ногу виконта, повернулась к нему спиной, поправила обнимающую ее грудь руку и тоже заснула.
Низкие тучи, наконец, прорвало, и они засочились дождем. Дождь серой кисеей прикрыл Шатолу, шумел по крышам, скребся в окна.
«И почему осенний. дождь такой унылый?» – думала, засыпая, Жаккетта.
За стеной смотрела на себя в зеркало и мучилась Жанна.
Проснулась Жаккетта часа через три, вполне живая и еще не придушенная. Проснулась, лежа на животе, придавленная сверху чем-то тяжелым. Повернув голову, Жаккетта посмотрела, что это там с ней. Виконт сладко спал, используя ее пышный зад в качестве подушки. «Ну и ладно!» – подумала Жаккетта. Ведь если Волчье Солнышко пристроил голову на ее зад, то шансы, что он сразу дотянется до ее шеи невелики.
И Жаккетта опять задремала, засунув руки под подушку, туда, где было прохладнее. С одной стороны, дел, конечно, невпроворот: яд сам по себе не сделается; надо бы проверить сундук, в котором спрятаны продукты, вдруг что-то испортилось, да мало ли что еще; а с другой, так сладко подремать в сырую погоду, пусть и в компании с человеком, которого, возможно, придется отравить.
А почему она при этом не чувствует себя великой грешницей, Жаккетта и сама не знала…
Глава XXIV
Вечером в Шатолу царил переполох.
Не так уж часто в замке появлялись гости, которых и не ждали, и не звали.
Дождь к ночи разошелся и принялся лить как из ведра. И под этим сизым секущим дождем в замок решительно, словно в собственное владение, въехал всадник в сопровождении четырех спутников.
Манеры его были надменны и независимы, одежда богата, оружие достойно и манер, и одежды.
Поскольку вид его был слишком важен, чтобы просто указать ему на дверь, а немногочисленная свита не внушала опасений, что всадник сможет причинить владельцу Шатолу какой-либо вред, незнакомец получил доступ в сердце Волчьего замка.
Поднятый с уютной попы Жаккетты слугой, заспанный виконт велел принять гостей и определить на ночлег. А сам отправился в свои покои переодеваться.
Жаккетта немного повалялась и решила, что пора вставать – ночь уже скоро.
Жанна к этому моменту немного пришла в себя: за день пятна на лице исчезли, прыщи уменьшились до такого размера, когда их можно замазать белилами. И теперь она никак не могла решить, нюхать ей опять гадость, намешанную Жаккеттой, или не нюхать?
Что страшнее, спать с Волчьим Солнышком или видеть в зеркале изменившееся лицо?
Жанна решила, что лучше уж спать…
Волчье Солнышко рассудил так: раз уж гостя впустили, придется кормить при музыкантах и в обществе дам.
Жанна и Жаккетта получили распоряжение прибыть на ужин в европейских платьях. Госпоже Нарджис – дополнительное распоряжение прикрыть грудь кружевной косынкой. Косынка прилагалась.
Жаккетта с недоумением ее покрутила, гадая, какой уголок в голове Волчьего Солнышка испортился в этот раз. И решила в точности исполнить волю господина и повелителя.
В соседней комнате Жанна накладывала на лицо третий слой белил, не желая позориться перед незнакомым гостем предательскими следами недавнего эксперимента.
Кавалеры уже сидели за столом, когда появились дамы.
Жанна двигалась в полумраке зала словно призрак, отрешенно взирающий на этот мир. С белилами она немного перестаралась.
Жаккетта добросовестно прикрыла грудь легкой кружевной косынкой. Зато, кроме этой косынки, на груди практически ничего не было, платье делало слабые попытки удержаться на тугих круглых полушариях, но безнадежно сползала вниз. (Нужного эффекта Жаккетта добилась тем, что напихала в вырез дополнительно ветоши.)
Скромно потупясь, она плыла вслед за госпожой Жанной, всем своим видом говоря: «Да, я красивая, но что я могу поделать?»
Приблизившись к столу, Жаккетта первым делом пробежала глазами по стоящим на нем блюдам, а затем подняла невинные синие очи и уставилась на виконта.
– Вот и дамы оказали нам честь, присоединившись к нашему обществу…
Волчье Солнышко выходку Жаккетты оценил, но пока ярости волю не давал.
– Госпожа Нарджис во всей красе, госпожа Жанна, как всегда, божественно прекрасная. Милые дамы, позвольте представить вам нашего гостя, он прибыл издалека. Господин де Сен-Лоран из Ливии, прошу любить и жаловать.
Жанна как-то странно, с всхлипом, вздохнула.
Жаккетта соизволила, наконец, взглянуть на гостя.
В нужном месте и в нужное время сидел, как ни в чем не бывало за столом у виконта рыжий пират. Сидел и одобрительно рассматривал выставленный Жаккеттой напоказ бюст. Только борода у Рыжего, оказывается, росла темная.
– Мы рады приезду нового человека, – невозмутимо заявила Жаккетта. – В Шатолу так одиноко, хоть господин виконт и старается развеселить нас изо всех сил, не жалея на это ни времени, ни воображения.
И решительно села на свое место. Далее ужин проходил в молчании. Виконт гостя разговорами не развлекал, предпочитая есть и задумчиво посматривать на собравшуюся за его столом троицу.
Рыжий, бородатый и сам на себя непохожий, был одет в арабские одежды и вел себя как подобает мужчине с Востока, то есть был спокоен и немногословен. В рамках нового образа он орудовал кинжалом вместо вилки и ел блюда в том порядке, в каком хотел, а не в каком полагается.
У Жанны глаза были так удивленно распахнуты, словно она столкнулась с чудом. Она тоже не произнесла ни слова, но, в отличие от прежних совместных трапез с виконтом, ела охотно, старательно не глядя ни на хозяина Шатолу, ни на гостя.
Жаккетте же было так хорошо, что ей даже казалось странным, почему никто не замечает, как от избытка чувств у нее только что пар из ушей не идет. Какая-то странная слабость и истома охватили ее, так бывает утром после хорошего сна, когда хочется потянуться и стряхнуть! сладкое расслабленное оцепенение. А внутри бешено скакало множество горячих шариков, ударявших в руки и ноги, сразу ставшие тяжелыми, в голову, затуманившуюся, как от вина.
Главной задачей Жаккетты было сдержать глупую, счастливую улыбку, так и растягивающую губы. Сердце колотилось так, что его стук отдавался даже в кончиках пальцев.
Дождь за окном так и не прекратился, по полу мягко кралась сырость, ее отгоняли к стенам волны жара из камина. Что-то ненавязчиво пиликали музыканты, музыка была тоскливая и жалобная, вполне в духе Шатолу. Ярко, но мягко светили хорошие восковые свечи. Четыре фигуры сидели за достойным и двадцати человек столом. И молчали.
– Чем вызван ваш визит в Шатолу? – не выдержала, в конце концов, Жанна.
![Ноэль Шатле - Дама в синем. Бабушка-маков цвет. Девочка и подсолнухи [Авторский сборник]](/uploads/posts/books/122361/122361.jpg)
