Моника Бернс - Страсть куртизанки
Она слегка выгнулась и своим розовым язычком облизнула губы. В тот момент, когда ее пальцы проникли во влажные складки лона, Гаррик едва не задохнулся. За всю свою жизнь он не видел более эротичного зрелища. Ему хотелось наброситься на Рут и немедленно войти в нее, но в то же время он желал продолжить начатые ласки, доставляя ей удовольствие. Он склонился над ней, и она ласково улыбнулась ему, как будто могла видеть его сквозь повязку. Ее рука легла на затылок Гаррика и потянула его к себе.
Он охотно повиновался. Ощущение ее мягкой шелковистой кожи пьянило его. Он накрыл ее тело своим телом, чувствуя, как ее тепло проникает в него, воспламеняя кровь. Его член оказался между ее ног, и его дыхание сделалось прерывистым, когда ее рука потянулась к нему.
— Нет. — Его резкий голос заставил Рут замереть. Он поморщился и отвел ее руку от себя. — Прости. Я не могу...
— Все хорошо. Не волнуйся.
Хотя повязка скрывала ее фиалковые глаза, он был уверен, что увидел бы в них доброжелательное понимание. Оно чувствовалось в ее голосе и проявлялось в ласковой улыбке.
— Скажи, чего ты хочешь, Рут. Скажи, как еще я могу доставить тебе удовольствие.
— Ты уже знаешь как, — сказала она с улыбкой. Ему снова захотелось увидеть ее глаза. Он знал, что они блестят призывно, так что трудно отказаться от ее приглашения. Он поцеловал ее в губы, затем в подбородок и, наконец, снова сжал зубами мочку уха.
Она была очень приятной на вкус, и исходивший от нее аромат чрезвычайно возбуждал его. Он глубоко вдыхал этот сладостный запах, и его тело жаждало удовлетворения.
— Сейчас подходящее время, чтобы сказать что-нибудь непристойное? — спросил он, прижимаясь к входу в ее лоно. Она ответила толчком бедер. — Это означает согласие?
— Да, да. — Она вся дрожала под ним. Он приник губами к ее шее и нежно прихватил зубами кожу чуть ниже уха.
— Я хочу почувствовать, как ты сжимаешь внутри мой член. — Он подавил стон после такого неловкого высказывания и ждал, что она посмеется над ним.
Но Рут не засмеялась. Вместо этого она обхватила его ногами и уперлась пятками в ягодицы. В следующий момент она вобрала его в себя, прежде чем он понял, что произошло. Ее мышцы плотно обхватили его жезл, и он застонал от наслаждения.
— Ты этого желал? — насмешливо спросила она. Ее хрипловатый смех звучал возбуждающе, но не его хотел услышать Гаррик в данный момент.
— Да, распутница, — напряженно произнес он, яростно прижимаясь бедрами к ее бедрам.
Гаррик испытал удовлетворение, заметив, как ее губы удивленно округлились. Охваченный страстным желанием, он начал осторожно двигаться на ней. Та неспешность, с которой он входил в нее, удивила его. Тело требовало немедленной разрядки, но в отличие от прошлого раза он намеревался продлить удовольствие.
Он хотел наслаждаться ее мягким гладким телом, вдыхать ее пикантный запах, целовать ее в губы и проникать в горячую глубину. Боже, как она прекрасна. Ему хотелось оставаться в ней как можно дольше.
Внезапно она начала двигать бедрами навстречу ему, и от этого его член тоже пришел в движение. Она охватывала его горячим скользким кольцом. Он застонал, чувствуя, как ее лоно сжимает его словно мягкими тисками. Ее мышцы то усиливали, то ослабляли давление. Это крайне возбудило его, и он начал двигаться в естественном равномерном ритме. Ее тихий стон поощрял его, и он глубже вжимался в нее. Он, несомненно, доставлял ей удовольствие.
Постепенно усиливая толчки, он почувствовал, что она тоже двигается ему навстречу. Внезапно ее пальцы впились в его плечи и ее бедра яростно прижались к нему. Все ее тело напряглось, и он, почувствовав пульсации вокруг члена, застонал от наслаждения. Никогда даже в самых непристойных мечтах он не мог представить, что общение с женщиной может быть таким потрясающим.
Ее тело не переставало содрогаться под ним, когда он продолжил свои толчки. Каждый раз, когда он выходил, ее тело, протестуя, плотно сжимало его. Это усиливало трение, и каждое движение внутрь доставляло огромное удовольствие. Его кровь бурлила, требуя удовлетворения.
Он начал неистово двигаться в ее горячем влажном лоне, и чем сильнее были толчки, тем приятнее трение. Это было потрясающее ощущение. Его тело требовало как можно скорее достичь вершины наслаждения.
Напряжение достигло предела, и он, приподнявшись над ней, последним сильным толчком вошел в нее. Из груди Гаррика вырвался стон, его член судорожно дернулся и начал пульсировать внутри. Он тяжело дышал, испытывая невероятное удовольствие. Постепенно острота ощущения спала, и он опустился на нее, прижавшись лбом к ее лбу. Боже, как ему хотелось сейчас заглянуть в ее глаза. Его пальцы потянулись к повязке, но тревожный внутренний голос остановил его, и он лишь погладил ее щеку.
— И этот экзамен ты сдал блестяще, — хрипло сказала она.
— С тобой это было не трудно, — пробормотал он и поцеловал ее. Ему хотелось уснуть и проснуться, не выпуская ее из объятий.
— А как быть с этим? — Она указала на повязку, и его сердце дрогнуло от страха.
Он скатился с нее и, подобрав с пола брюки, быстро натянул их. Повернувшись к Рут, он застыл на месте, глядя на нее. Они не позаботились разобрать постель, и теперь Рут лежала среди скомканных простыней и покрывала. Он никогда не видел более красивой женщины.
Золотистое постельное белье было прекрасным фоном для ее густых каштановых волос и подчеркивало персиковый оттенок бархатистой кожи. Повязка все еще была на месте, и Гаррик удивился, что даже не подумал привязывать Рут к кровати. Это говорило о том, насколько безопасно он чувствовал себя с ней. Еще удивительней было то, что она ждала, когда он сам снимет повязку с ее глаз. Значит она с пониманием относилась к его требованиям. Внезапно ему захотелось рассказать ей все о себе. Однако он решил повременить. Не все сразу.
Гаррик напрягся, вообразив, что она смотрит на него. Вызовет ли его недостаток отвращение у нее? Он поморщился, снимая повязку с ее глаз, и она заморгала, приспосабливаясь к мягкому свету комнаты. Когда глаза привыкли, ее взгляд встретился с его взглядом, и она улыбнулась.
— Возможно, это покажется удивительным, но с завязанными глазами я испытываю особое наслаждение, когда ты ласкаешь меня. — Ее голос звучал подобно страстной музыке в его ушах, и у него снова возникло желание. Это чувство становилось привычным в присутствии Рут.
— Значит, тебе было приятно?
— Гораздо приятнее, чем с любым мужчиной в прошлом, — тихо сказала она.
От этих слов на душе у него стало светлее. Он инстинктивно понимал, что, пожалуй, преждевременно радоваться этому признанию, однако отбросил сомнения. Рут деликатно зевнула, и он заметил, что ее веки слегка опустились. Он поднес ее руку к своим губам и поцеловал запястье.
