Джулия Лонг - Опасные удовольствия
– О, он пользуется превосходным быстрым экипажем и доставляет их к ночи в Марбл-Майл за четыре-пять часов. Потом на пароходах их переправляют в Шотландию.
– Вы сказали, он пользуется превосходным экипажем, Мэри? Что это значит? – Вопрос Мэдлин прозвучав резко. – Это не наемный экипаж и не повозка?
– Да нет же, – презрительно фыркнула Мэри. – Этот экипаж по скорости не уступает почтовому, внутри кожаные сиденья, снаружи он весь сверкает, и запряжены в него гнедые кони! Все очень здорово подобрано. Так говорит Критчли, я видела этот экипаж только в темноте. Он принадлежит клубу «Меркурий».
У Колина едва не остановилось сердце.
– Вспомните, Мэри, какой он снаружи. Вы заметили герб, или какой-нибудь символ, или что-то еще?
– Я не могу сказать вам, мистер Эверси.
– Не можете или не скажете? – Колин чувствовал, что в его голосе отчетливо слышалось напряжение.
Мэдлин бросила на него предупреждающий взгляд.
– Критчли часто ездит в Марбл-Майл, Мэри? – продолжал наступать Колин.
– Раз в месяц. В полнолуние, в это время легче выкапывать тела. Ночи светлее.
Им представилась настолько живая и неприятная картинка, что ни Мэдлин, ни Колин несколько секунд просто не могли говорить.
– Э… понятно… А он ездил в Марбл-Майл на днях? Я был в таком месте, где луны не видно, поэтому не знаю, когда в последний раз луна была полной.
– Он скоро должен ехать, мистер Эверси. Последний раз он ездил более двух недель назад.
Колин почувствовал, как взмокли его ладони. Яркий луч надежды вызвал приступ слабости.
– В какой день, Мэри, он ездил в последний раз?
Вероятно, Колин произнес эти слова слишком напряженно, потому что на лице Мэри появилось упрямое выражение, она сделала шаг назад и нахмурилась, словно размышляя, стоит ли ей за фунт терпеть нечто другое, кроме мягкого флирта. Подумав немного, она снова подняла глаза на Колина.
Черт. Ради информации он готов поцеловать эту девушку.
Колин постарался выдавить из себя улыбку. Сделать это было трудно, учитывая его нетерпение. Упрямство палице Мэри сменилось восхищением.
– Вы помните, в какой именно день он ездил?
– Ну, это, может быть… Точно, это был вторник. В тот день я ходила на рынок и купила любимый сыр Критчли, но он не пришел, и тогда я…
Она много говорила про сыр и про что-то еще, но Колин уже больше ничего не слышал. Теперь он знал: Хораса Пила через день после убийства Роланда Тарбелла в скоростном экипаже, наполненном трупами, отвезли в Марбл-Майл.
Даст Бог, Хорас Пил все еще жив. Но зачем предпринимать такие усилия, везти его в Марбл-Майл на «огненной крылатой колеснице», если его планировали убить? В Лондоне все можно купить, включая убийство. Это убийство было достаточно легко организовать.
Вполне возможно, что они имели дело не со злым человеком, скорее, с… решительным и непреклонным.
Колин вздохнул и постарался прогнать эту мысль, чтобы она не лишила его последней надежды.
– Кому-нибудь известно о работе Критчли, Мэри?
– Знает только моя сестра. Она тоже когда-то работала на миссис Паллатайн. Теперь у нее работа получше. Моя сестра – симпатичная девушка.
– А где она сейчас работает?
– Прислугой в клубе «Меркурий». Нашла себе там любовника.
Колин закрыл глаза, возблагодарив Бога, и, ко всеобщему удивлению да и своему собственному, наклонился и поцеловал Мэри По в щеку.
Мэри прижала пальцы к лицу, словно хотела сохранить этот поцелуй навеки.
– Не рассказывайте Критчли, – прошептал Колин, – и никому не говорите, что видели меня.
– Вы неисправимы, – сказала Мэдлин, когда они отвезли Мэри По к дому миссис Паллатайн и вернулись в парк, чтобы обсудить дальнейшие действия. Мэдлин уже немного устала разговаривать с гробом. Это было абсурдно и жутко.
Сто фунтов. И она бы больше не испытывала этих мучительных эмоций.
– Просто вы тоже хотите, чтобы я вас поцеловал, миссис Гринуэй.
Колин ухмыльнулся, и что-то глубоко спрятанное внутри вдруг пробудилось в ней. Она стремилась к нему и одновременно пыталась сопротивляться этому желанию. Страх и волнение боролись в ней в эту минуту.
– С какой стати я буду хотеть того, что вы так легко раздаете? – холодно поинтересовалась Мэдлин.
– Легко! Этот поцелуй – гарантия преданности и молчания, я надеюсь.
– Неужели вы думаете, что она не похвастается этим поцелуем? Слишком велико искушение.
– Но ей никто не поверит, – довольным тоном ответил Колин. – И Критчли не произвел на меня впечатления приятного парня. Если она расскажет ему об этом, готов держать пари, он плохо это воспримет.
Сто фунтов. Эта мысль не покидала Мэдлин.
– Итак, – сказала Мэдлин вслух, – она сказала, что ее сестра работает в клубе «Меркурий».
– Да.
– Маркус – член этого клуба, – заметила Мэдлин.
– Да, – подтвердил Колин и, собравшись с силами, быстро добавил: – Как и Айзая Редмонд и многие другие. И эмблема на их экипаже – пара крылатых лодыжек, оставляющих огненный след. Я полагаю, что это указывает на скорость. Меркурий – посланник Бога.
– Огненная колесница, – тихо произнесла Мэдлин.
Они позволили себе мгновение тишины, чтобы подумать о том, насколько другой могла бы быть жизнь каждого из них в этот момент, если бы та пьянка в пабе носила обычный характер, а не была похожа на ловушку.
– Хораса Пила той ночью отвезли в Марбл-Майл в экипаже клуба «Меркурий», – подытожил Колин. – Так что мне надо ехать туда.
Марбл-Майл, куда в своей прежней жизни Колин мог добраться в экипаже за несколько часов, теперь можно было считать Америкой, учитывая их нынешнее транспортное средство. Не говоря уже о том, что Колин был беглецом, его разыскивали и он едва дышал в этом гробу.
– Но мы же не можем отправиться в Марбл-Майл вместе с этим гробом и на этой скорбной повозке. Может быть, вам стоит каким-то образом посетить «Меркурий», чтобы удостовериться…
– Четыре дня, миссис Гринуэй, – перебил ее Колин. Он выкрикнул эти слова.
Повисла тишина.
Колин холодно смотрел на Мэдлин, он словно не видел ее. Потом вздохнул, коснулся рукой лба и потер его, будто пытался вызвать джинна из волшебной лампы.
Мэдлин, наконец, поняла, что значили его слова. Осталось четыре дня, и его брат, которого он любит, но который, возможно, и организовал исчезновение Хораса Пила, чтобы жениться на той, которую любит Колин, станет жить жизнью, которая по праву принадлежит Колину.
– Простите меня, миссис Гринуэй, – сухо сказал Колин, – Я хотел сказать, что могу использовать эти четыре дня чтобы задержаться в Лондоне и попытаться найти ответы и, возможно, ничего не найти, или могу отправиться прямо в Кент и Марбл-Майл и, может быть, найти Хораса Пила, и тогда все это… закончится.
