Хейди Беттс - Обещание розы
К чему такие встряски? Она уже приготовилась отсидеть в тюрьме, покуда тянется вся неразбериха. Но когда-то же все должно выясниться. До сегодняшнего дня она так и думала и жила себе счастливо – ну, если не счастливо, то по крайней мере примирилась со своей участью.
Но нет, ему надо было ввалиться в гостиную ее дома и снова перевернуть все с ног на голову. В точности как две недели назад, когда они оказались в бандитском логове. С такой же улыбочкой, чувственной и сладкой, как кленовый сироп. И с тем же недоверчивым подмигиванием своих синих глаз.
– А чем конкретно занимается твой Брандт?
– Он руководит службой безопасности в «Юнион Пасифик».
Меган возвела глаза к потолку.
– Это я и так знаю. А если бы не знала, так догадалась бы. Надо было видеть, как он вцепился в меня, когда расспрашивал о тех ограблениях. Он так на меня ярился, будто я оскорбила его, сравнив его родную мать с неуклюжим бородавочником. И что он так негодует из-за казенных денег? Можно подумать, что ограбления являются личным вызовом его мужскому достоинству.
– В какой-то степени так оно и есть. Как глава соответствующей службы он отвечает за порядок во время перевозок, безопасность людей и сохранность собственности. В свое время именно Брандт уговорил компанию использовать «Адамс экспресс» для доставки денег из Канзас-Сити в Атчисон. И поэтому теперь на него ополчилось все правление «Юнион Пасифик».
Меган покраснела, чувствуя себя виноватой перед Брандтом Донованом, которого считала нудным и тупоголовым «железнодорожником». Несправедливо делать выводы о человеке, если ты видела его единственный раз.
– Я не знала. В следующий раз, вероятно, надо будет перед ним извиниться. – Она вспомнила, как во время его первого визита без разбора швырялась словами. Но не только словами. Как бы ни было велико ее ожесточение против Брандта Донована, единственно правильным решением будет принести ему извинения. И поблагодарить за то, что он рекомендовал «Юнион Пасифик» использовать для перевозок дилижансы «Адамс экспресс».
Боже, сколько же людей запуталось в дебрях злосчастного происшествия! И как все тесно переплелось! Она и ее работа. Брандт и его работа. Лукас и его преследование Сайласа Скотта.
– Извинения не спасут тебя от тюрьмы. Брандт, если напал на след, пойдет на край земли, но не отстанет. И сколько бы ты ни махала ему ресницами, сколько бы ни хлопала глазами, ничего не изменится.
– Я и не собираюсь хлопать глазами. – Меган отставила свою чашку. – Я просто внесу кое-какие уточнения в те показания, которые давала у себя в конторе. Боюсь, что в тот раз мы не вполне хорошо поняли друг друга.
– Иначе и быть, не могло. Воображаю вас вместе. Все равно что разговор ягненка с волком. – Лукас помолчал секунду и добавил: – Разумеется, волк – ты. Бедный Брандт! Где уж ему выстоять против тебя, с твоим острым как бритва языком!
Меган гневно сверкнула глазами.
– Естественно, – продолжал Лукас, – мне придется его предупредить, чтобы он был настороже, когда повезет тебя в тюрьму. И чтобы он не думал, что все пройдет быстро и гладко, покажу ему свои синяки и шишки.
Она вскочила и сердито подбоченилась.
– Какие синяки и шишки?!
– Какие? – насмешливо сказал Лукас. – Ты думаешь, мне было легко вылезти в окно, когда ты убежала из гостиницы?
– Тупица! Я тебя не заставляла вылезать в окно. Для меня окно было единственным способом бежать, потому что ты запер меня в комнате. Ты когда-нибудь слышал о простой вещи, которая называется лестницей?
– Начнем с того, что в таких действиях с моей стороны не было бы надобности, если бы тебе хватило ума не убегать от меня! – закричал Лукас, поднявшись с дивана. Теперь они стояли посреди гостиной нос к носу.
– Зачем ты догонял меня? Я прекрасно обошлась бы без тебя.
– Не уверен. Думаю, что те три ковбоя могли бы осуществить свои неблаговидные планы.
– Я в состоянии сама о себе позаботиться. Я бы спокойно управилась с теми бандитами без твоей помощи.
– Мне так не показалось. Я помню, как они тебя окружили. Не думаю, чтобы они собирались водить хоровод вокруг розового куста.
– А твоя какая забота? – закричала Меган. – Какая тебе разница, застал бы ты меня живой или нет? Возможно, с мертвой пленницей было бы даже легче.
Лукас двинулся так быстро, что она даже вскрикнула от неожиданности, когда он схватил ее за руки. Его синие глаза, сделавшиеся темными, как тучи в грозу, выражали еле сдерживаемую ярость.
– Не смей так говорить, – сказал он прерывающимся голосом, с усилием проталкивая слова сквозь стиснутые зубы. Он забрал в ладонь ее подбородок и сжал чуть ли не до хруста. – Никогда не произноси таких слов.
У нее защемило сердце, когда вокруг его черных зрачков, как ей показалось, появился намек на влагу.
– Извини, – прошептала она.
– Никогда не говори о смерти, – сказал Лукас. Теперь его голос звучал мягко и был проникнут болью. – Не говори даже в шутку.
– Не буду.
– И больше никогда не упоминай о ней.
– Не буду, – пообещала Меган.
Ослабив руку, Лукас медленно поглаживал ее подбородок большим пальцем.
Она заглянула ему в глаза и подумала, как легко все-таки прочесть его эмоции, если знать его поближе. Проводя с ним двадцать четыре часа в сутки в течение двух недель, она полагала, что изучила его достаточно хорошо. Но ей хотелось знать его лучше. Гораздо лучше.
Голос первого «я» в голове был прав. Она влюбилась.
– Лукас, я…
Он остановил ее мягкими теплыми губами, едва она открыла рот. Сила поцелуя и обвившихся вокруг ее талии рук были таковы, что ее стон застрял глубоко в горле.
Лукас поднял голову.
– То, что я сказал раньше, неправда.
– Ты о чем? – Меган по-прежнему ощущала на лице его теплое дыхание.
– О тюрьме. Я передумал не только что. – Он пробежал кончиком пальца по ее щеке и провел по ней губами. – Я хотел подольше побыть с тобой. Вдвоем. Чтобы мы были совсем одни. – Он подкреплял каждую фразу поцелуем, скользя от подбородка вверх к скулам и далее поверх ресниц к мочке уха. – Я не хочу думать, виновна ты или невиновна. Я не хочу думать о том, что будет, когда появится Брандт. Я просто хочу вместе с тобой предаваться любви, пока у каждого из нас не останется сил стоять на ногах.
– М-м-м… Звучит заманчиво. – Лукас усмехнулся:
– Ты самая необычная женщина, какую я когда-либо встречал. Просто уникальная. Неповторимая.
Меган улыбнулась:
– В самом деле? Почему?
– Потому что тебя не отпугивает секс.
Ее улыбка померкла, и лицо сразу сделалось хмурым.
– То есть? Моя необычность в том, что я не боюсь близости?
