Мишель Энн Янг - По зову сердца
Мужчины. Просто дети-переростки.
Хьюго, смеющийся, обнимающей за плечи Трента, поднял голову и увидел ее. Усмехнулся. Вид у него был счастливый и оживленный. Радость переполняла сердце Люсинды. Она улыбнулась и покачала головой.
Хьюго повернулся, чтобы пожать руку Артуру Доусону, но Доусон смотрел на нее, а не на Хьюго, и в его прищуренных глазах читалось понимание.
Сердце у нее замерло. Что он увидел? Мало подходящих друг другу любовников или беглую графиню? Все внутри у нее перевернулось. Ей захотелось бежать, но, охваченная ужасом, она не могла отвести глаз от этих двух мужчин.
Доусон что-то сказал и ткнул локтем под ребра Хьюго, бросив при этом косой взгляд на Люсинду.
Она довольно наслышалась непристойных замечаний своего мужа, чтобы предположить, о чем он говорил. Слова его не имели отношения к ее имени. Хьюго вспыхнул, и это подтвердило ее подозрения. Ей стало стыдно.
Она выбралась из толпы. О чем только она думала? Зачем уставилась на него, как влюбленная горничная? Когда, наконец, она возьмется за ум? Она позволила себе увлечься недостижимыми мечтами. Не лучше ли прекратить эту связь прежде, чем она падет так, что никогда не сможет искупить грех своего падения?
Вдруг солнце показалось ей не таким жарким, а синее небо не таким ярким. Если бы она не видела по обвисшим флажкам, что сейчас полный штиль, она могла бы подумать, что потянуло холодным ветерком. Она пошла, искать Софию. Она обещала, и она даст ответ Хьюго в среду. Выражение лица Артура Доусона послужило тем сигналом, который был ей нужен.
Энни стояла у загона рядом с Альбертом, держа на руках раскрасневшуюся Софию.
— Бедняжечка, она устала и разгорячилась. Сдается мне, мы все достаточно повеселились для одного дня.
— Вы правы. Я никогда не видела ее такой уставшей.
— А почему бы вам, не остаться на ужин и танцы? Вы же хотели. И мисс Кротчет надеется на вашу помощь. А я отнесу малышку домой. — Энни потерла живот и рассмеялась. — По правде, говоря, я до смерти устала.
— Ах, Энни, мне не следовало оставлять на вас Софию на целый день. С ней нелегко.
Энни взъерошила волосы девочки.
— Перестаньте. Беспокойства от нее никакого, и потом мой папаша с ней занимался. Вот он-то ее и утомил.
Альберт, который помогал похожему на ангелочка маленькому мальчику с копной черных кудрей сесть на пони, остановился и подмигнул Люсинде.
— Никакого беспокойства от этой малышки, — сказал он и отошел.
В настоящий момент было ясно, что хлопот с Софией не предвидится. Веки у нее отяжелели от волнений, пережитых за день, на щеках алели два пятна. Но Люсинде очень хотелось остаться. Если она чем-то займется, это отвлечет ее от мыслей о предстоящем свидании с Хьюго. Энни права — она обещала помочь.
Она посмотрела на усталую Энни, которая раскраснелась почти так же, как София.
— Вы уверены?
— Говорю же вам, — сказала Энни! — Я только заберу Джейни и мальчиков с кукольного представления и пойду домой.
Люсинда смотрела вслед Энни, которая пробиралась сквозь толпу. Головка Софии лежала у нее на плече. Как повезло им с Софией, что у них такие хорошие друзья. Она чуть не потеряла счастливое место, которое нашла для себя и дочки, позволив склонить себя к чему-то, что, по ее мнению, дурно. И не в первый раз.
Они с Хьюго должны снова стать друзьями, не более. Она скажет ему об этом.
Глава 14
Хьюго еще раз прикоснулся к своему галстуку, и Трент с понимающей ухмылкой подал ему фрак.
— Никогда не видел вас таким веселым, капитан. С тех пор как я знаю вас.
— Запомните, Трент, я больше не капитан. Кстати, что вы хотите этим сказать?
— Вы насвистывали.
— Неужели? — А он и не заметил.
Трент расправил черный вечерний фрак на плечах Хьюго и хмыкнул.
— Точно.
Настроение у Хьюго было безоблачным. Он принял очень важное решение. Хьюго посмотрел на себя в зеркало. Пригладил волосы. Он выглядит моложе. В Лондоне можно будет постричься.
— Значит, с нетерпением ждете этого бала, сэр? Пора вам заняться чем-то другим, а не только беспокоиться о своем поместье.
Хьюго тяжело вздохнул. Он до такой степени сосредоточился на будущем, что почти забыл, почему так разоделся.
— Вечер будет довольно приятным. — Он заметил, что в его голосе не прозвучало восторга, как было только что. Черт возьми, этого Трента с его подначками. Вечно лезет не в свое дело.
Трент подобрал с пола два рваных шейных платка и пошел к кучке мокрых полотенец и грязного белья, лежавшей у лохани для купания.
— Это все та вдова? Миссис Грэм?
Сунув в карман маленький батистовый носовой платочек, Хьюго самодовольно ухмыльнулся:
— Не понимаю, о чем вы. Трент помрачнел.
— Будьте осторожны. Может быть, у нее есть семья, которая только и ждет, чтобы воспользоваться вашей оплошностью.
— Что за чушь вы несете!
— Она ведет себя как-то странно. — Трент взмахнул мочалкой. — Альберт словно воды в рот набрал, не отвечает даже на самые простые вопросы.
Люсинда тоже молчит. Хьюго ничего не знает о ее прошлом. Да и не хочет знать. Он знает ее саму. И этого достаточно.
Трент пожал плечами и понес охапку грязного белья к двери.
— Я вам больше не понадоблюсь сегодня?
— Нет. Куда вы собрались?
— Хочу пойти в деревню на танцы. Говорят, Мельникова дочка — девица увлекающаяся.
Хьюго подумал о том, что Трент будет выделывать курбеты с податливой девицей, пока он, Хьюго, любезничает с жеманными юными леди в Холле. Эта мысль немного испортила ему настроение.
— Следите за собой, Трент. Это мои люди. Я за них в ответе. Втянете девчонку в неприятности — вас окрутят еще до того, как осядет пена на кружке пива.
Трент усмехнулся:
— Боитесь, что я обставлю вас с миссис Грэм?
Он закрыл за собой дверь прежде, чем Хьюго успел запустить ему в голову щетку.
Хьюго не боялся, что Трент обставит его. Трент собственной кровью доказал свою преданность, но на танцах в деревне будут и другие мужчины. Браун, здешние фермеры. Кто-то из них может соблазнить Люсинду выйти замуж прежде, чем у Хьюго появится возможность сделать ей предложение. Хьюго не понимал, почему она отказалась от приглашения на бал к сквайру, почему предпочла остаться на празднике. Казалось, ей больше нравится общаться с деревенскими жителями, чем с Доусонами и их гостями. Упрямая благодетельница.
Хьюго очень не хотелось идти на бал к Доусонам. Он хотел отказаться, а не выполнять свой долг землевладельца.
Когда ужин подошел к концу, и деревенские леди под бдительным оком мисс Кротчет убрали остатки угощения, мужчины передвинули столы и скамьи, расставив их по периметру палатки.
