Кэндис Кэмп - Семейные реликвии
На следующее утро Джульетта проснулась с чувством, что она почти не отдохнула. Она одновременно испытывала смесь различных эмоций — волнение, нетерпение, испуг. Ей было трудно представить, как она сможет посмотреть в глаза Эймосу после случившегося этой ночью. Но в то же время она хотела поскорее его увидеть.
Джульетта заторопилась на кухню готовить завтрак, чувствуя нервную дрожь. Когда отворилась входная дверь, она вздрогнула и обернулась, но оказалось, что пришел Итан. Выглядел он немного усталым, однако одарил Джульетту лучезарной улыбкой и жизнерадостным «Доброе утро!»
Когда же дверь открылась снова, Джульетта знала наверняка, что это должен быть Эймос. Но теперь она была лучше к этому подготовлена, не вздрогнула и обернулась медленно и осознанно. Он посмотрел на нее, но, встретившись с ней взглядом, отвел глаза. Неопределенно кивнув всем присутствующим, Эймос направился к умывальнику.
Джульетта разложила еду по тарелкам и поставила их на стол, мысленно все время возвращаясь к поведению Эймоса. Она решила, что он хочет выбросить из головы их полуночный поцелуй. Легко ли ему будет сделать это? Для нее это было просто невозможно.
Джульетта всегда в большой степени зависела от своих чувств и теперь ей было трудно обуздать их логикой и умеренностью поведения. Совершенно ясно что Эймосу это удавалось без труда. Джульетту задела его демонстративная решимость не обращать на нее внимания. Или он сожалеет о том, что произошло? Эта мысль больно уколола ее в самое сердце.
Эймос продолжал избегать ее весь день. Это же происходило и в последующие несколько дней, и Джульетта, наконец, призналась сама себе, что ее опасения оказались правдой. Она решилась сурово подавить в себе душевные терзания. В конце концов, какое значение имеют ее чувства к Эймосу, когда столь очевидно, что сам он не испытывает к ней никакого чувства?
Джульетта очень бы удивилась, если бы узнала, что Эймосу было очень даже не просто держаться в стороне от нее. Его стремление к Джульетте росло с каждым днем, все время, пока она жила в его доме, а после того, как между ними вспыхнуло пылкое чувство тогда, в день их поцелуя, страстное желание и тесно связанное с этим желанием раздражение от невозможности его удовлетворить стали почти невыносимыми. По ночам Эймос ворочался с боку на бок и не мог уснуть, его постоянно мучили соблазнительные видения Джульетты, грезы о ней, лежащей в его постели, о ее белом теле, мягком и нежном под его рукой. Он хотел ее так невыносимо сильно, что удержаться и не броситься на нее, осыпая поцелуями, он мог только уходя от нее как можно дальше. Стоило ему заговорить с ней, даже просто посмотреть на нее подольше, как все то же неистовое желание воспламенялось в нем, и он уже не был уверен, что сможет контролировать свое поведение. Но Эймос обнаружил также, что ему хочется по-прежнему разговаривать с Джульеттой, видеть ее, слушать ее смех и пение.
Единственное, что ему оставалось, — держаться изо всех сил, избегать близких контактов с Джульеттой и ценить мгновения, когда он может смотреть на нее, находиться недалеко от нее, пока пробуждающееся страстное чувство не заставит его снова уходить прочь. Эймос знал, что никоим образом ему не избежать плохого конца во всей этой истории. Он попался основательно и ничего не может поделать с этим.
Прошло две недели и наступило лето. Казалось, за один день погода из теплой стала жаркой, хотя по вечерам все еще опускалась благословенная прохлада. От жары здоровье Франсэз резко ухудшилось. Ее беспрестанно мучили боли, и она настолько ослабела, что нуждалась в помощи Джульетты почти при малейшем движении, даже чтобы сесть на кровать, поесть или попользоваться ночным горшком. На прикроватном столике у Франсэз находился колокольчик, чтобы звонить, когда требуется помощь Джульетты, однако Джульетта боялась, что иногда Франсэз не в состоянии даже дотянуться до колокольчика и позвонить, и поэтому на всякий случай заглядывала к ней каждый час. Невзирая на свою слабость, Франсэз наставляла Джульетту по вопросам консервирования, заготовок и множества дел и забот, надвигающихся с приближением урожая. При этом Франсэз озабоченно морщила лоб, понимая, что ее уже не будет с ними, когда все это придется делать.
Джульетте пришлось запустить некоторые домашние дела, поскольку теперь она больше времени уделяла Франсэз. Вдобавок нужно было пропалывать сорняки в огороде, так как оказалось, что это считается обязанностью домохозяйки. Мужчины занимались борьбой с сорняками на кукурузных и пшеничных полях и для огородных дел у них оставалось мало времени.
— Как будто это менее важно, — говорила Франсэз со слабой улыбкой на лице. — Посмотрела бы я на них, если бы они остались без овощей на зиму.
Джульетта улыбнулась.
— Можно себе представить.
Как-то вечером, вымыв посуду после ужина, Джульетта пошла полоть сорняки в огород. Она уже заметила, что трудная работа на воздухе легче идет по вечерам, когда становится прохладнее. Огород был рядом с куриным двориком, и Джульетта изредка посматривала во время работы на пушистых желтых цыплят, вприпрыжку бегавших за своими мамами и не забывавших при этом что-то склевывать с земли. Глядя на них, Джульетта не могла удержаться от улыбки.
Она ходила взад и вперед по рядам грядок, тяпкой на длинной ручке срезая сорные растения, возникшие, казалось, за одну ночь среди ровных рядов бобов, гороха, тыквы и помидоров. Солнце садилось, тени удлинялись, и вечер становился прохладнее.
Вдруг ужасный крик разорвал тишину. Джульетта вскочила и обернулась с заколотившимся сердцем. Среди кур возник какой-то переполох, поднялся страшный шум от пронзительного писка цыплят, кудахтанья наседок и хлопанья крыльев. Куры и цыплята разбегались во все стороны. Джульетта сразу увидела причину происходящего.
Два цыпленка лежали неподвижно на земле, еще несколько маленьких желтых комочков в ужасе и смятении носились поблизости. А в центре этой суматохи отплясывала дикий танец их матушка-курица, наносившая удары клювом и царапавшая кого-то своими когтями.
Джульетта с испугом поняла, с кем сражается курица: это была длинная змея с коричневым узором, широко раскрывшая рот и впившаяся зубами в бок курицы.
Гремучая змея! Это гремучая змея убила двух цыплят и сейчас сцепилась в смертельной схватке с их матерью!
Но было видно, что и курица-мать протянет совсем недолго, ее острые когти ничего не могут поделать против ядовитого жала.
Джульетту охватила злость. Ах, маленькие бедные цыплятки! Это же ее малыши! Она их вырастила, она ворковала над ними и потешалась над их возней, ласкала эти крошечные комочки из желтого пуха, держа их в руках. Все эти цыплята были ее любимцами. Она насыпала им корм и следила, чтобы их миска всегда была наполнена водой, она собирала яйца. И никакой змее она не даст губить своих цыплят!
