Элоиза Джеймс - Пленительные наслаждения
Все сразу замолчали, осознав, что виконт Дьюленд уже никогда не сможет этого сделать.
– Да, бедняга Терлоу не сможет высказаться, – вздохнула леди Сильвия после минутного молчания. – Но ему не понравится, если ребенок появится через шесть месяцев. Мне тоже это не понравится. И я надеюсь этому воспрепятствовать.
Габби подбежала к своей компаньонке и взяла ее за руку.
– Леди Сильвия, – взмолилась она, – простите меня за мое поведение. Обещаю вам, я больше ни минуты не останусь с Эрскином наедине до нашего венчания. И… и еще… я – не порченый товар! – добавила она обиженно.
– Я тоже так думаю, – нехотя согласилась дама и скупо улыбнулась. – Эрскин, может, и горячий парень, но не распутник.
– Да, тетя, я не должен был разговаривать с вами в таком тоне, – признался Квил. – Прошу простить меня.
Леди Сильвия передернула плечами.
– Ты не умеешь скрывать своих чувств, Эрскин. Поэтому разговор будет предельно короток. Ты, видимо, хочешь, чтобы венчание состоялось на следующей неделе или близко к этому?
– Вовсе нет, – оскорблено возразил Квил. Он был настроен отложить процедуру на добрых три месяца – именно на тот срок, который накануне ему рекомендовал Питер. Но поскольку каждый дюйм его плоти подзуживал снова повалить Габби на ковер у камина, терпеть так долго было невмоготу. По этой причине Квил пребывал в дурном настроении. Но ему не хотелось – нисколько не меньше, чем виконту Дьюленду, – чтобы ребенок родился через пять месяцев после помолвки. Поэтому он сказал: – Мы с Габби дадим официальное объявление, а затем подождем какое-то время до торжественной церемонии. Вероятно, месяц, – нехотя добавил он.
– Ты делаешь успехи, Эрскин, – засмеялась леди Сильвия. – Не подумай, что я не одобряю твоей сдержанности, но мой Лайонел прямо-таки рвался в мою постель! Он даже клялся, что закажет себе гроб, если мой отец будет настаивать, чтобы церемония состоялась лишь через шесть месяцев. В данном случае Габриэла вовремя выбрала себе нового жениха. Я как раз получила послание от Китти. Она пишет, что возвращается в Лондон, я думаю, ей хочется поскорее женить Питера. Ты, Эрскин, должен уведомить брата, что он лишился невесты.
Леди Сильвия взяла свой ридикюль и веер.
– Габриэла, – буркнула она, – пойдемте со мной. Нужно немедленно привести в порядок ваши волосы. А еще час или около того, я полагаю, вам потребуется, чтобы успокоиться. Теперь, когда вы представлены обществу, более того – привлекли его внимание своим первым скандалом, поток визитеров вам гарантирован.
Габби покорно встала и, к огорчению жениха, оставила его в комнате вместе с семнадцатью жемчужными шпильками.
* * *
На пороге своей спальни леди Сильвия неожиданно остановилась.
– Я не такая плохая компаньонка, как вы думаете. Я, как и любой другой, сразу поняла, что вы с Эрскином больше подходите друг другу.
Габби покраснела.
– Я ужасно огорчена из-за сегодняшнего утра. Мне не следовало идти в кабинет Квила одной.
– Всему, и компаньонкам в том числе, свое место и время, – назидательно изрекла леди Сильвия. – Но ни то ни другое не предполагает соучастия в легкомысленных предложениях. Внешне все выглядит так, будто инициатором был Эрскин.
Увидев озорной взгляд немолодой дамы, Габби не удержалась от улыбки.
– Так оно и было.
– Эрскин – мой любимый племянник. Он славный парень. Душевный. Это ничего, что он не больно разговорчив. Он положительный человек.
Габби кивнула.
Леди Сильвия гордо прошествовала к себе, напоследок посоветовав Габби прилечь хотя бы минут на сорок перед натиском ожидаемых сплетников.
– Имейте в виду, их наберется порядочно, учитывая, что прошлой ночью ваш лиф, как говорят моряки, отдал швартовы. Многие придут, чтобы вытянуть шеи – вдруг он снова упадет? Я не сомневаюсь, что история уже известна всему городу. Если б мужчины могли выбирать, которому из лифов упасть, смею заметить, что большинство из них выбрали бы ваш. Поэтому дамы будут раздражены. Обычное дело. Чисто женская зависть.
Габби ушла в свою комнату и послушно легла на кровать, но расслабиться никак не удавалось. Тогда она села и достала миниатюрный портрет. Ласковые глаза и мягкие каштановые кудри Питера уже не казались такими привлекательными. Потребности в идеально уложенных локонах и утонченных манерах больше не существовало. У Квила был мятущийся взгляд. И волосы его никогда не были так ухожены – дай Бог, чтобы их хоть иногда касался гребень камердинера. Но Габби не хотела думать ни о ком другом и от этого чувствовала себя счастливой. Квил общался с ней глазами, которые говорили, что она красива и желанна. И умна – тоже. Да!
Квил был большой и суровый. В нем было сильно мужское начало. Габби вздрогнула, поймав себя на мысли, что постоянно думает о своем новом женихе. Даже когда мистер Брексби сидел рядом, она с трудом заставляла себя сосредоточиться.
Мистер Брексби! Она тут же вспомнила о Кази.
Ее долг – защитить его. Несомненно, компания интересовалась им гораздо больше, чем полагал отец. Это означало, что его план спрятать мальчика в Лондоне в конечном счете мог провалиться. Компания не прекратит поиски, пока не установит его местонахождение. А если у них ничего не получится, эти люди посадят на трон подставное лицо и будут уверять, что это и есть принц.
Несколько месяцев назад она придумала, как им помешать. Ее отец скривил губы, отнеся этот план к одной из ее очередных абсурдных идей. Вспоминая доверчивый взгляд Кази, Габби почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Если его заберут от миссис Мэлбрайт и насильно посадят на трон – страшно даже подумать, к чему это может привести. Как уберечь Кази, если ищейки уже напали на его след?
Впрочем, выход есть. Попытка не пытка, а отец сейчас слишком далеко, чтобы посвящать его в свои планы.
Габби встала и решительно прошла к письменному столу. Вынула из ящика чистый лист бумаги, заточила перо и начала писать. Чтобы привести в действие ее план, нужно сочинить четыре письма и как можно скорее отправить их в Индию.
* * *
Люсьен стоял в дверях маленького домика, чувствуя, что не может совладать с языком – вещь более чем странная для речистого француза. Все знали, какой он был мастак говорить дамам комплименты.
– Я пришел спросить, – выговорил он наконец, – не хотите ли вы пойти со мной на мюзикл? Тот вечер, проведенный вместе, доставил мне истинное удовольствие.
– Как и мне, – пробормотала Эмили.
Однако Люсьен не увидел на ее лице никаких следов этого самого удовольствия. И вдруг она решительно посмотрела ему в глаза.
