Доводы нежных чувств (СИ) - Завгородняя Яна

— Где вы теперь будете жить? — она взглянула на Адалин.

— В больнице. Там есть комнаты со вполне сносными условиями быта, — ответила ей подруга.

— А главное — не придётся терять время на дорогу и можно будет поспать лишний час, — поддакнула Пати.

— Ну да. Я посмотрю, как ты будешь высыпаться, когда реанимация среди ночи нагрянет.

— Вот, об этом я не подумала.

Некоторое время девушки ещё строили планы на будущее, Адалин обещала на выходных приехать домой, заскочить в школу к профессору. Когда общим решением постановили, что пора ложиться спать, Александр поцеловал дочь, аккуратно взял на руки Маркуса и вместе с Вивьен отправился в гостевую комнату. На дворе была уже ночь. Йозеф, обнявшись с Адалин, покинул друзей, сошёл с крыльца и зашагал к дому своей гостеприимной родственницы с пятнадцатью детьми, будучи уверенным, что в этом доме наверняка ещё кто-то не спит и его приход не станет громом среди ясного неба. Патриция, Адалин и Бьянка остались в компании Виктора и его сестры. Только в этот момент девушки осознали, что идти куда-то среди ночи, тем более в нарядных платьях, было бы по меньшей мере неосмотрительно. Адалин вопросительно взглянула на Бесс.

— Вы что тоже уже спать собрались? Вечер же только начинается! — Бесс досадливо скривила мордашку.

— Милая моя, далеко не всем в этой жизни дано просыпаться после полудня, как тебе. Люди устали, люди хотят спать. — Виктор свистнул лакея, чтобы тот запряг прислугу организовать ещё одну гостевую комнату.

Адалин только теперь поняла, как устала. Она протяжно зевнула и опустилась на свободный диван в ожидании, когда можно будет лечь спать. За её спиной в это время очень деликатно и незаметно Бесс подала сигнал оставшимся девушкам выйти вместе с ней из комнаты, после чего Адалин и Виктор остались совсем одни. Он присел рядом с девушкой.

— Устала? — спросил он, вытягивая перед собой ноги.

— День был насыщен событиями, — начала она. — Но это был самый прекрасный день за последние годы. Спасибо, что всё организовали. Отец бы никогда сам не приехал — в общежитие не пускают посторонних.

— Разве он посторонний?

— Для общежития — да, — она запнулась. — Зря я начала про прививки…

— Нет, почему же. В этом есть логика. Нам ведь нужны здоровые солдаты. Ты правильно сделала, что сказала. Подниму этот вопрос на совещании в следующем месяце. К тебе будет задание, — он перевёл взгляд на девушку. — Поговори с доктором, узнай, когда можно будет организовать достаточное количество вакцин для армии в несколько сотен человек.

— Так много не получится сразу, только этапами. Вакцина долго не хранится.

— Вот и разузнай. Точнее пусть он об этом подробно расскажет на совещании. Официальный приказ о его обязательном присутствии направлю завтра же.

Адалин смотрела перед собой, нервно теребя ткань платья, которое хотелось уже поскорее сбросить и улечься в постель. Она немного нервничала, осознавая, в какую авантюру невольно втянулась сама, ещё и доктора за собой потащила. Хью точно будет недоволен её самодеятельностью, хоть и промолчит деликатно, как делал это, когда она перепутала пробирки с анализами в спешке и потом, когда рассыпала простерилизованные приборы. Погружённая в свои мысли, девушка не обратила внимания на то, что мужчина, сидевший рядом с ней, придвинулся ближе и положил свою руку на спинку дивана прямо позади неё. Она опомнилась только когда он аккуратно взял её за руку и тем самым спас платье от очередных мятых заломов.

— Хочу, чтобы ты знала, — прошептал он. — То, что я сделал для тебя сегодня — дружеский жест, который ни к чему не обязывает. — Он поцеловал её руку, — тем не менее, ты всё ещё дорога мне, Адалин.

— Генерал…

— Подожди, не перебивай. Ты всё ещё дорога мне, и я не оставлю попыток добиться от тебя взаимности.

Адалин взглянула на него с опаской и высвободила руку.

— Я вам уже всё сказала тогда, — возмутилась она.

— Всё меняется, Ада. Тебе ли не знать? — он был уже очень близко, отчего что-то сжалось в животе у девушки, разбегаясь тёплой волной по всему телу. Она резко поднялась с дивана.

— Спокойной ночи, генерал, — быстро проговорила она, не глядя на мужчину и направилась искать девочек.

***

Через две недели Хьюго Хадсон явился на работу мрачнее тучи. Он как обычно созвал персонал на ежедневное утреннее совещание, раздал всем работу, получил отчет о состоянии больных в стационаре и удалился в свой кабинет, бросив на ходу короткое «Девочки, зайдите». Адалин и Патриция повиновались. Стоя напротив доктора, который молча перебирал какие-то папки с документами, не поднимая глаз, они хмуро переглядывались и терпеливо ждали. Когда доктор занял своё место за столом и сцепил в замок пальцы у лица так, что на виду оказались только его серые глаза, преисполненные уныния, он проговорил:

— Девочки, сегодня утром, как вы знаете, я был приглашён на заседание министерства обороны, где командование вооруженными силами имело со мной важный разговор, — он перевёл взгляд на Адалин и задержался на ней дольше, чем та могла вытерпеть. Она отвела глаза в сторону. — В университете вас готовили к работе в разных условиях, и вы знаете, что от вас, что бы ни случилось, требуется мужество и стойкость. К сожалению, тяжелые времена требуют в первую очередь участия тех, кто сумеет оказать помощь, применяя все свои навыки и умения, — Хью умолк, девушки снова переглянулись.

— Что вы хотите сказать? — Патриция не выдержала такого долгого вступления.

— Я хочу сказать, что по недоразумению, которое привело к тому, что военное командование прознало об испытаниях вакцины от полиомиелита, — он с тяжелым вздохом опустил взгляд, — мы вынуждены озаботиться достаточным количеством материала для того, чтобы сделать прививки семи сотням солдат.

— Вы предупредили их о рисках? — задала вопрос Пати.

— Естественно. Я отговаривал всеми силами.

— Но исследования в Питсбурге прошли успешно… — попыталась поддержать решение военного министерства Адалин.

— Это не имеет значения, — оборвал её Хадсон, резко поднявшись из-за стола. — Окончательный вывод можно будет сделать только через год, — он снова сел и откинулся на спинку стула. — Проблема не в этом, — Хью порылся в своём портфеле, вынул оттуда какие-то бумаги и бросил на стол так, чтобы девушки могли дотянуться.

— Что это? — поинтересовалась Пати, беря документы в руки. Адалин подошла к ней, чтобы тоже взглянуть.

— Это повестки. Вы обе завтра же должны явиться в военный комиссариат с вещами. Вас отправляют на фронт, — он закрыл руками лицо и глухо проговорил. — Делать прививки на месте тем, кто еще не переболел.

Девушки испуганно взглянули на доктора.

— Почему мы? — спросила Пати.

— Потому, что таково решение военного министерства и всю ответственность за операцию командование возложило на вас, мисс Виндлоу, — Адалин закрыла глаза, ощущая, как её сердце после этих слов пропустило удар. — Я поеду завтра с вами, помогу всё упаковать. Возьмёте ещё эфир и антибиотики — там пригодятся. Вот еще список необходимых вещей, — он протянул другой листок. — То, что помечено, вам выдадут. То, что я сам пометил, привезу завтра. Остальное, будьте добры, организуйте своими силами. — Хью скорбно взглянул на девушек. — Я всё понимаю, Адалин, ты хотела помочь. Но посмотри, что из этого вышло. Мне страшно отправлять вас туда, и я не хочу этого делать, вы мне здесь нужны. Как это всё не вовремя. Ладно, идите работайте, ещё вечером поговорим. — Доктор махнул рукой и немедленно погрузился в текущие дела.

Девушки вышли из его кабинета на ватных ногах. Адалин непонимающим взглядом изучала свою повестку, Пати смотрела куда-то в пустоту коридора.

— Я тебя ненавижу, — беззлобно проговорила она, не глядя на подругу. Та ничего не ответила.

На другой день они явились вовремя в пункт назначения со всеми вещами, какие предполагал список. Хьюго тоже приехал. Он привёз лекарства и всё, что обещал. Вместе с сопровождающими солдатами он, прилагая на то немалые усилия и смекалку, разместил многочисленный багаж врачей на свободные места в экипаже, после чего распрощался с подчинёнными, крепко обняв каждую из девушек. Всегда сдержанный Хьюго Хадсон даже пустил скупую слезу, не сумев унять волнение.