Эллен Марш - Бегство от грез
Он не позволил этой мысли развиваться дальше и вслух ничего не сказал, опасаясь причинить беспокойство своей жене. Сегодня он был расстроен более обычного, но никто, казалось, не замечал этого, за исключением, может быть, Ровены, которая также догадывалась о возможных последствиях победы союзников. Фридрих Вольмар возвратился вместе с дядей Анри с винокурни, а поскольку Симон и девочки еще не вернулись с конной прогулки, то обед, по-видимому, откладывался. Ровена спросила господина Вольмара, не желает ли он посмотреть цветы в саду. Он согласился, и они медленно пошли по тропинке, изредка останавливаясь полюбоваться крокусами и подснежниками и серьезно беседуя.
Затем они разошлись по своим комнатам, чтобы привести себя в порядок перед обедом, и когда господин Вольмар через четверть часа спустился вниз, он увидел Армана, старшего конюшенного, прогуливавшегося по террасе. Его присутствие в доме, казалось, не удивило господина Вольмара. Они тихо о чем-то говорили, потом гость вручил конюшенному запечатанный конверт, который тот быстро и незаметно положил к себе в карман. Приложив руку к своему кепи, Арман вежливо попрощался и быстро зашагал через лужайку.
Ровена, наблюдавшая за этой сценой из окна своей спальни, отвернулась, с облегчением вздохнула и подошла к зеркалу, чтобы расчесать волосы. Через некоторое время она спустилась вниз и увидела, что члены семьи уже собрались в столовой и обсуждали последние новости о капитуляции Парижа. Эта тема была главной во время обеда и ее продолжали бы обсуждать и дальше, но тут из-за стола поднялся господин Вольмар и произнес краткую речь, поблагодарив семью за гостеприимство и выразив сожаление, что ему придется уехать из Шартро.
Послышались возражения и протесты, но тут вмешался дядя Анри:
– Я попросил Фридриха вернуться в Берлин. При сложившихся обстоятельствах я придаю очень большое значение тому, чтобы за магазином присматривал надежный человек.
– О, дорогой! – воскликнула тетя Софи. – Ты ожидаешь неприятностей, Анри?
Он заверил ее, что о неприятностях речи не идет, что это всего лишь меры предосторожности. Тетя Софи с ним согласилась и признала, что он поступает предусмотрительно. Ей только хотелось надеяться, что господин Вольмар пообещает вскоре возвратиться, при этом она многозначительно посмотрела на Мадлон.
– Сочту за честь, мадам, – заверил господин Вольмар тетю Софи, но взгляд его был устремлен не на Мадлон, а на Жюстину, которая опустила свою маленькую темную головку, ни на кого не смотрела и молчала с тех пор, как господин Вольмар объявил о своих намерениях.
Тетя Софи, по-видимому, ничего не заметила. С некоторым разочарованием она думала о том, что по отношению к Мадлон господин Вольмар ведет себя несколько апатично. Наверное, не было смысла просить его о возвращении. Много раз господин Вольмар прогуливался по саду с Мадлон и шутил при этом с Жюстиной, поддразнивая ее, как только можно шутить с младшей сестрой, и никому бы и в голову не пришло, что девочка эти шутки может воспринять серьезно, ведь она была еще слишком юной, чтобы думать о замужестве.
«О Господи, – подумала тетя Софи с горестным вздохом, глядя на красивое смуглое лицо немца, – это так прискорбно! Невероятно трудно найти подходящего молодого человека, а теперь вот уходит наиболее достойный из них.»
«Как он смеет покидать нас так внезапно» – думала Мадлон, чувствуя досаду и раздражение. Сможет ли кто-либо понять как будет невообразимо скучна ее жизнь без мужчины, ухаживающего за ней? Как мог папа оказаться столь эгоистичным, чтобы отослать его в Берлин!
Что касается Жюстины, то она чувствовала себя так, будто сердце выпрыгивает у нее из груди, но она сидела с сухими глазами и молчала, не смея даже поднять голову, так как опасалась, что выражение ее лица может выдать ее чувства.
Вскоре Фердинанд – или, если угодно, Джейми – уехал. Свидетелями его отъезда были только Ровена и Хелин Синклер, ибо он счел благоразумным ускользнуть незаметно.
Арман позаботился об экипаже, который был подан к боковой двери, и пока багаж укреплялся с помощью веревок на крыше, Джейми взял руку миссис Синклер в свою и вежливо поклонился ей.
– Прощайте, мадам. Надеюсь, что и вам ничто не помешает вскорости вернуться домой.
К Ровене он обратился тоже подчеркнуто вежливо.
– Прощайте, мадемуазель де Бернар. По-видимому, мы больше не увидимся. Конечно, всегда есть шанс, что вы и Квин.
Он внезапно замолчал, чувствуя, как ее изящная рука пожимает его руку Краска румянца появилась на его щеках.
Они отошли в сторону, чтобы поговорить с глазу на глаз.
– Я верю, что вы не станете говорить ему о том, что видели меня, если снова с ним встретитесь, ладно?
Ровена смотрела на него, потрясенная.
– Значит, у вас нет намерения сообщить ему что вы живы?
– Нет, – сказал Джейми голосом, лишенным эмоций. Зачем мне это делать? Если мое письмо дойдет до Лонгбурна, семья передаст мне новости через него. Кстати, я написал им, что теперь я совершенно выздоровел и служу в одном из английских подразделений прусской армии под началом генерала Кнезебека. При необходимости и вы придерживайтесь этой версии.
Конечно, – сказала Ровена сухо. – Хотя я не понимаю, почему вы не хотите написать Квину лично. Или найти время и встретиться с ним, пока вы еще во Франции?
Он пристально посмотрел на нее и ничего не ответил.
– А если его убьют под Тулузой? Вы знаете не хуже меня, что ни лорд Веллингтон, ни маршал Сульт не откажутся отдать приказ о начале сражения, узнав о капитуляции Наполеона. Неужели вы сможете допустить, чтобы ваш брат так и не узнал правды, тем более что его жизнь находится в опасности Вы не можете быть уверенным в том, что ваша мать и сестра знают где он и что их письмо попадет ему в руки. Неужели он заслуживает, чтобы его брат так поступил с ним?
Ровена перестала говорить, ожидая что Джейми уступит, но он только покачал головой и сказал:
– Я уверен, что, пока Наполеон не примет условия союзников о капитуляции, война будет продолжаться. А в применении к моей ситуации это означает, что никаких перемен не произошло. Вы, конечно, правы, настаивая на том, чтобы я написал семье, и я уверен, что Арман позаботятся о надежной доставке письма через Ла-Манш. Но открывать Квину – офицеру, находящемуся на активной воинской службе во Франции, кем я являюсь в действительности – это совсем другое дело.
– Так уж и другое!
– Ради Бога, Ровена, речь идет не только обо мне. Здесь замешаны другие, этих людей много, и их жизни грозит смертельная опасность, если о нас кто-либо случайно проговорится, и даже мой собственный брат не должен ничего знать!
![Николай Воронков - Порыв ветра [СИ]](/uploads/posts/books/48398/48398.jpg)
