Ребекка Пейсли - C первого взгляда
– Ты не будешь останавливаться сегодня ночью, Сойер? – Ее вопрос прозвучал как утверждение. – Ты ...
– Не буду, Сафиро, – ответил он. – А на твой второй вопрос я отвечаю: да.
Одежда, кроме блузки Сафиро, разом слетела с них, как по мановению волшебной палочки. Теперь любовников разделял лишь воздух. Они обнялись. Страсть их росла с каждой лаской и с каждым поцелуем.
Неожиданно Сойер отстранился от Сафиро и сполз вниз. Он поднял голову и взглянул на девушку. Ее красота ослепила Сойера. У него дух захватило.
Его обдало ее ароматом. От нее пахло не розами, не солнцем и не ветром. Это был запах женственности и мягкости, нежности и понимания, всепрощения и сочувствия – всего того, в чем он сейчас нуждался.
Он слышал ее дыхание, слышал биение ее сердца. Она молчала, но в ушах его звучал ее голос, и это была волшебная музыка, которую нельзя сыграть ни на одном инструменте.
Он видел ее, осязал, обонял и слышал.
А сейчас он попробует ее на вкус.
При мысли об этом его обожгло острым желанием. На лбу выступил пот.
– Сойер, что ты делаешь?
Он хотел бы ей объяснить, но не знал таких слов, поэтому просто показал.
Почувствовав нежное прикосновение его губ к своему лону, Сафиро закрыла глаза и отдалась во власть первому, еще робкому, наслаждению. Она и подумать не могла, что мужчина захочет ласкать женщину таким образом, но она понимала, что Сойер показывает ей лишь один из способов давать и получать удовольствие.
Она непроизвольно раздвинула ноги, требуя большего, и Сойер выполнил ее невысказанные желания, лаская и дразня ее мягкую плоть губами и языком. Стон вырвался из груди Сафиро. Сойер понял: хоть она и незнакома с этим способом любви, однако он ее нисколько не смущает.
Скользнув рукой между ног девушки, он легко просунул два пальца внутрь, не прекращая ласкать сладкую жемчужину чувствительной плоти, вздувшуюся от его прикосновений. Он настойчиво ласкал Сафиро языком, губами и горячим дыханием и сразу почувствовал ее начинающийся экстаз.
Все ее тело напряглось, дыхание сделалось частым и прерывистым. Краем глаза Сойер видел, как она судорожно сжимает одеяло.
Его собственные пальцы еще больше увлажнились. Наслаждение выплескивалось из лона девушки. Наконец она перестала содрогаться, задышала ровнее, и легкая улыбка тронула ее нежные губы.
Однако Сойер продолжал целовать Сафиро.
– Я не знала этого, – прошептала девушка. Она открыла глаза. – Ты мне не говорил.
– Зато теперь знаешь. – Сойер все еще скользил губами по ее влажной мягкой плоти. Он чувствовал, слышал пробовал на вкус и видел Сафиро...
– Сойер. – Сафиро повернулась на бок и похлопала по одеялу, приглашая лечь рядом.
Сойер лег на спину, и она нагнулась над его бедрами. У него захватило дух от волнения. Неужели она сейчас сделает то, что он только что делал с ней?
Но она же не знает как!
Это не важно. Что бы она ни делала, как бы она его ни ласкала...
Она опустила голову, и шелковистые волосы защекотали его ноги. В чреслах Сойера занялся огонь желания. Он глубоко вздохнул.
О Господи, она его едва коснулась, а он уже так воспламенился! Их любовная игра может кончиться, едва начавшись...
– Сафиро, – простонал он хриплым шепотом, – не надо...
– Не надо?
Она покрывала его живот поцелуями, задержалась на пупке и погрузила кончик языка в маленькое углубление.
Сойер ухватил ее за волосы и сжал их так крепко, что онемели пальцы. Он попытался сесть, но Сафиро легко толкнула его в грудь. И он снова повалился на одеяло.
– Подожди, – сказал он. Девушка целовала волосы у него в паху. – Ты не понимаешь. Сафиро, я... я очень сильно хочу тебя и не смогу устоять...
– А ты и не стоишь, Сойер. Ты лежишь на спине.
Она взяла его длинный набухший орган и тронула губами твердый горячий кончик.
– О-о-о! – простонал Сойер.
Блаженство нарастало. Он должен был остановить Сафиро. Немедленно.
Он снова сел. Но в этот момент девушка губами захватила его плоть. Ее рот был таким мягким, теплым и приятным, что его слабые попытки сопротивления мгновенно растаяли. Не в силах слушаться голоса разума, Сойер медленно, ритмично задвигал бедрами, подаваясь то вверх, то вниз.
Самообладание покинуло его. Он сдался во власть своим чувствам, и никакая сила на свете не могла остановить нарастающее удовольствие.
Никакая сила, кроме одной.
Вдруг запахло дымом. Сафиро села и повернулась в ту сторону, откуда шел запах.
Около хижины что-то горело!
– Сойер...
– Одевайся!
Они поспешно натянули на себя одежду и помчались к дому.
Горел огород.
– Санта-Мария! – Сафиро схватилась за голову. – Огород! Сойер, наши овощи...
Она рванулась к горящему забору, но Сойер удержал ее.
– Слишком поздно, Сафиро, – сказал он. – Пожар уже не остановишь...
– Но там Джинджибер! Моя курица...
– Джинджибер здесь, Сафиро! – крикнула Тья. На глазах ее блестели слезы. Рыжая курица сидела у нее на руках.
Тья повернулась к Асукар, которая стояла тут же, закрыв лицо руками.
– Черт возьми, что случилось? – Сойер подошел к старухам, Сафиро спешила за ним. – Как...
– Мы не знаем! – Тья уткнулась в Джинджибер и зарыдала. – Теперь мы останемся без еды! – причитала она. – Зимой нам нечего будет есть!
– Все произошло очень быстро, Сойер. – Педро бросил пустое ведро. – Мы с Лоренсо легли спать, а тут вопли, крики. Тья и Асукар кричат как резаные. Открываю глаза, смотрю в окно – там что-то горит. Я бужу Лоренсо, и мы бежим тушить пожар. Но вода была только на кухне. Пока мы бегали к ручью, огонь уже весь огород охватил. Мы с Лоренсо ничего не могли сделать.
– Я сбивал пламя, – добавил Лоренсо, тяжело дыша. – Вот даже руки обжег.
Он показал Сойеру пузыри на ладонях.
Сойер обнял Лоренсо и похлопал по спине, пытаясь утешить расстроенного старика. Потом посмотрел на огонь.
Интересно, отчего вдруг возник пожар? Совсем недавно, когда они с Сафиро уходили в лес, во дворе все было в порядке...
Тут Сойера осенило:
– Макловио.
Старик был легок на помине. Сильно шатаясь, он вышел во двор с бутылкой в одной руке и обгоревшей палкой в другой. Священный меч крестоносцев болтался у него на бедре.
– А, вот и Джинджибер! – спотыкаясь, Макловио подошел к Тья. – Где ты нашла курочку, Тья? Я искал ее в огороде, но было очень темно. Тогда я сделал факел, чтобы посветить себе, но все равно не нашел ее.
– Факел! – Сойер выхватил палку из рук пьяного старика. – А ты не заметил, что ты наделал своим чертовым факелом, Макловио? Или ты совсем ослеп от своего пойла?
– Ослеп? – Макловио развернулся и увидел стену огня, пожиравшую огород. – Как хорошо, что Тья забрала оттуда Джинджибер!
