Дэнис Хэмптон - Обольщение миледи
Только Лиан могла считать, что несправедливо упрекать незаконнорожденного ребенка в его происхождении. Ее слова вызвали в душе Джоса странное чувство. Он мог поклясться, что его сердце в этот миг распахнулось, и, прежде чем он осознал, что происходит, дочь шерифа шагнула в этот ставший вдруг уязвимым орган. И сердце захлопнулось за ее спиной, словно не хотело ее выпускать.
Джоса обдало новой волной желания, столь сильной, что он пришел в замешательство. Но в этом чувстве он не уловил ни капли похоти. Ему хотелось, просыпаясь утром, видеть рядом с собой Лиан. Хотелось знать, что она будет тосковать по нему, когда рыцарский долг заставит его уехать от нее. Хотелось видеть, как станет расти ее живот, когда она будет вынашивать его детей. Он мечтал, чтобы дочь шерифа была преданной и верной ему и чтобы это длилось до конца его дней.
Эти мысли лишили Джоса присутствия духа, и, выпустив ее руку, он отступил назад. Элиан ахнула от неожиданности и сделала движение к нему, словно хотела вернуть, но тут же передумала. Ее руки безвольно повисли. Лицо вновь стало печальным.
Джос не сдержал вздоха, взволнованный глубиной ее искренности. Он без труда прочитал по выражению ее лица: она позволит ему оставить себя, не бросив ни слова упрека ни сейчас, ни позже, когда он окончательно уедет из Набу-элла, разоблачив ее отца и загубив ее жизнь. Более того, она будет благодарна ему за все, что он сделал. Такой она была, его Лиан.
Она попыталась улыбнуться.
– Ты не представляешь, как я признательна тебе за заботу обо мне. Не знаю, чем отплатить тебе за твою доброту? Позволь мне хотя бы помочь тебе собраться в путь.
Джос вдруг обрадовался присутствию Перрина. Продлевать свидание с Элиан было и впрямь опасно, особенно в его нынешнем состоянии духа.
– В этом нет необходимости. Слуга уже забрал мои вещи из Конитропа и ждет меня здесь, в Набуэлле. Лучше отправляйся домой и позаботься о собственной безопасности, чтобы я о тебе не тревожился, пока буду в отъезде.
– Я поступлю, как ты хочешь, – промолвила Элиан с разочарованием.
Наступил момент прощания. Но ни один из них не сдвинулся с места. Время шло.
Желание поцеловать ее стало непреодолимым. Джос наклонился. Она вскинула руки ему на грудь и подняла голову.
– Бога ради, парень, убери свою лошадь, пока она не попортила мой товар! – крикнул торговец мануфактурой и, высунувшись из окошка лавки, погрозил в их сторону кулаком.
Джос резко выпрямился. Одарив его мимолетной грустной улыбкой, Элиан торопливо вышла из укрытия и оказалась на открытой части улицы. Джос двинулся за ней, ведя лошадь под уздцы. Следуя за девушкой в оживленной дневной толпе, он не спускал с нее глаз.
От торопливой походки ее юбки плавно колыхались. Заплетенные в косы волосы отливали коричневым медом на зеленом фоне платья, облегавшего спину. Зеленый цвет шел ей и делал ее глаза еще ярче. Платье из шерстяной ткани было совсем простенькое, даже без вышивки. После того как они поженятся, он закажет ей платье получше, но такого же оттенка.
После того как они поженятся? Эта мысль заставила Джоса резко остановиться. Лошадь, озадаченная внезапной заминкой, громко фыркнула и подтолкнула его носом в спину. Не отдавая себе отчета в своих действиях, словно во сне, он обошел кобылу и, вскочив в седло, повернул ее в направлении дома Альфреда, золотых дел мастера.
Джос с легкостью представил себе будущее, которого у него не могло быть. Нужно немедленно положить этому конец, пока не ослабли его воля и желание совершить возмездие, пока, он не предал память об отце.
Через какие-нибудь полчаса он покинет Набуэлл и шерифа с его дочерью. Если поездка даст Джосу требуемые доказательства для осуществления правосудия, у него не будет необходимости возвращаться сюда.
На самом деле при наличии соответствующих улик он сможет обратиться в Вестминстерский „суд. По закону дю Омэ должен появиться там к Михайлову дню, то есть к двадцать девятому сентября. Стоя пред лицом короля и пэров этой земли, Джос представит их вниманию собранные за это время факты. Если доказательства будут неоспоримыми, ни один человек не откажет Джосу в праве вызвать дю Омэ на честный поединок и добиваться справедливости с помощью меча.
Даже ради мачехи Джосу не придется возвращаться в Набуэлл. Если к концу сентября Беатрис все еще будет чувствовать недомогание, она сможет перебраться в монастырь.
Если же она поправится, Ник проводит ее домой, в Хейдон.
Но подобный план не устраивал Джоса, и его сердце взбунтовалось. Однако Джос проигнорировал его. Для него и для Элиан будет лучше, если он сюда не вернется.
Глава 19
В шерстяной тунике под доспехами, поверх которых было надето дорогое платье, Адельм шагал вверх по Бейкерсуок, что вела к монастырю. Еще час назад в металлической кольчуге и с широким мечом на поясе он должен был выехать из Набуэлла в Вестминстер, чтобы осуществить передачу помещений Рейнера для проведения Михайловых сессий Высокого суда.
Много лет назад отец дал Адельму поручение подыскать для суда временную резиденцию. Адельм отлично справился с заданием. Благодаря случайной дальновидности Рейнера никто в Набуэлле до сих пор не поинтересовался, почему пропавшие двенадцать человек так и не вернулись с юга графства, где якобы выполняли возложенные на них задачи. Но с чего, собственно, им возвращаться, если можно дождаться своего капитана, который собирался в ближайшее время выехать в Лондон?
Теперь от Адельма требовалось по пути в Вестминстер и Лондон воссоединиться со своим мнимым отрядом.
Как только Адельм вместе с призраками прибудет в этот поганый город, он позволит своим уже мертвым солдатам навестить злачные места Лондона. Там их несчастные души падут жертвами какой-нибудь дурной болезни, подхваченной у проституток, и совершат второй, теперь окончательный, уход с бренной земли.
Из тех людей, кто остался в живых после схватки с лордом Хейдоном, большинство, воспользовавшись неожиданной утренней задержкой, еще раз попрощались с возлюбленными, которыми обзавелись в Набуэлле. Никто из них не собирался возвращаться из Лондона. Все они намеревались оставить службу у шерифа и поискать новых, безопасных способов зарабатывать на хлеб насущный.
Что касается самого Адельма, то час задержки его совсем не радовал. Проволочка лишь давала ему еще один повод беспокоиться о вероятности предательства со стороны Рейнера.
Как только Адельм распрощается с отцом, он тут же утратит возможность им управлять. Вдруг Рейнер, оставшись без бдительного контроля сына, поддастся безудержной панике и признается хейдоновскому бастарду в содеянном? Адельм покачал головой, гоня прочь страшную мысль. Как бы Рейнер ни психовал, он никогда не выдаст себя. Пока изобличающие его товары спрятаны у него в имении, Рейнеру не избежать наказания.
