Мэдлин Бейкер - Безрассудное сердце
Проснулась я через двенадцать часов, отлично отдохнув. Тень же всю ночь следил за стариком и старухой, поэтому вид у него был усталый, тем не менее, когда я предложила ему поспать, он отказался и мы ушли.
– Спасибо, – сказала я на прощание.
– Не думай, что это доброта, – стоял на своем Тень. – Они все равно скоро умрут от голода. Или замерзнут. Пуля была бы куда милосерднее.
– Не хочу брать их смерть на свою совесть. И так мы забрали у них чуть не последнюю еду.
– Анна, нам всем приходится иногда стыдиться своих поступков. Но мы должны выжить.
– Бесчестно брать последнее у старых и беззащитных. И стыдно.
Мои слова задели его, и я немедленно пожалела о них. Все, что он делал, он делал ради меня и нашего ребенка.
– Прости, – прошептала я. – Я не хотела тебя обидеть.
– Мне нечего тебе прощать, – ответил он, и на этом разговор закончился.
В начале декабря наши преследователи наконец-то отстали от нас. Мы еще несколько дней старались ехать быстро, чтобы удостовериться в этом, вставали на рассвете, ложились на закате и весь день проводили в седле, лишь изредка позволяя себе передышку. Один раз Тень заметил оленя, но он был слишком далеко для стрелы, а палить из ружья Тень не решился, чтобы не привлечь внимание солдат, которые могли случайно оказаться поблизости.
Еще через несколько миль мы оказались возле заснеженной горы, и я уже настолько устала, что почти не могла шевелиться. В первый раз Тень помог мне слезть с лошади. Потом, положив ружье на плечо, он повел наших лошадей к небольшой пещере, в которой едва хватило места для нас двоих. Я расстелила одеяла, а Тень привязал Солнышко к одинокому дереву, но оставил на воле своего умного коня.
Весь день меня мучили боли, и я жалела, что с нами нет Молодого Листка. Ребенок должен был вот-вот родиться, и я ужасно боялась. Не дай Бог, что-нибудь пойдет не так. Мало ли что могло случиться, а я ничего не знала и не умела.
Когда Тень вошел в пещеру, ему, как всегда, хватило одного взгляда на меня, чтобы понять, о чем я думаю. Ласково повторяя мое имя, он опустился рядом со мной на одеяло и обнял меня, отчего моих страхов как не бывало, и я спокойно уснула, положив голову ему на грудь.
Когда я открыла глаза, уже было утро. Я лежала одна. Услыхав выстрел, я вскочила на ноги, едва дыша от страха, и бросилась к выходу.
Солдаты отыскали нас… Тень убит… Ранен… К счастью, я увидела, как он спускается на Красном Ветре с горы, да еще везет оленью тушу.
Мы уже два дня ничего не ели, и у меня заранее текли слюнки, когда я разжигала костер. Я полезла за горшком, и тут меня схватило. Такого со мной еще никогда не было. Меня словно разрывало на части… Подавив рыдание, я опустилась на одеяло из шкуры бизона.
– Тень! Скорей! – прошептала я. – Пожалуйста, скорей. Я боюсь.
– Анна!
– Началось. Тень, я боюсь.
– Не бойся, – сказал он и поправил упавшую мне на лицо прядь волос. – Все будет в порядке.
Я кивнула и схватила его за руку, когда опять начались схватки.
Все утро Тень не отходил от меня, вытирал мне со лба пот и жалобно смотрел на меня. Схватки становились все чаще, и я так сжимала ему руку, что она покраснела и распухла.
Время от времени он принимался рассказывать мне о прежних временах, и я старательно вслушивалась в каждое его слово, чтобы немножко забыть о нечеловеческой боли. Он вспоминал о своей матери, которая умерла, когда ему было всего пять лет, от какой-то болезни бледнолицых.
– Ты похожа на нее, Анна, – с нежностью проговорил он. – Такая же добрая и красивая. Нашему сыну очень повезло, что у него такая мать.
Его слова согревали мне душу. Но я думала, что повезло мне, потому что Тень был моим мужем и отцом нашего ребенка.
Когда у меня начинала болеть спина, он тер ее, и боль проходила. Мне казалось, что уже прошло несколько дней, и тут мной овладел другой страх.
Я вспомнила рассказы о женщинах, которые никак не могли разродиться, которые рожали мертвых детей или сами погибали от кровотечения…
Не в силах ничем себе помочь, я расплакалась. Мне не хотелось умирать; Мне хотелось родить своего ребенка и состариться рядом с Тенью, чтобы он всегда обнимал меня.
Полил дождь. Вскоре он перестал, и снаружи было на удивление тихо, словно все живое затаило дыхание. Откуда-то издалека до меня донеслось конское ржание. В мгновение ока Тень оказался у входа в пещеру.
– Нас нашли шпионы майора Келли? – спросила я.
– Это не Келли.
– Если не Келли, то кто же?
– Седьмая армия, – спокойно сказал Тень и рассмеялся. – Я знал, что они придут. Хотя бы из-за Кастера. Они никогда нам не простят.
– Беги, Тень! – завопила я. – Беги немедленно, пока не поздно.
– Поздно.
Он встал, снял куртку, а потом принялся разрисовывать себе лицо и грудь красной краской. Я смотрела на него, и мне казалось, что это не краска, а самая настоящая кровь.
Потом он взял свой боевой головной убор. Тень исчез, и на его месте появился воин Два Летящих Ястреба. Я знала, что он выйдет навстречу солдатам и что он погибнет, как подобает воин-шайену, с оружием в руках и с молитвой Великому Духу на устах. И хотя я понимала, что у него нет ни одного шанса на спасение и что он сдастся, если я его попрошу, я не могла выговорить ни слова.
Приготовившись к бою, Тень взял меня за руку, и я почувствовала, что мое сердце переполнено любовью к высокому красивому мужчине, стоявшему возле меня на коленях.
– Анна, я люблю тебя, – тихо сказал он. – Вырасти нашего сына сильным и храбрым. Не позволяй ему забывать, что в его жилах течет кровь многих великих воинов-шайенов.
– Не позволю, – обещала я, подавляя рвавшееся у меня из груди рыдание.
Я слышала, как он подозвал коня, и мысленно видела его уже верхом. Теперь я знала точно, что больше никогда его не увижу. С трудом добралась я до выхода из пещеры. Внизу было много солдат. Они представляли собой красочное зрелище в своих синих мундирах и с бело-красным флагом, трепетавшим на ветру. Впереди я заметила двух индейских проводников, которых легко было отличить от остальных.
Все, что случилось потом, случилось очень быстро.
Тень всегда питал глубокое отвращение к индейцам, которые перешли на службу к бледнолицым, поэтому он первым делом вскинул ружье и двумя пулями без промаха уложил их. Мертвые индейцы еще не успели упасть на землю, как от отряда отделились шесть всадников и галопом помчались наверх, стреляя на ходу. Пули поднимали вокруг Тени фонтаны земли, и я мысленно кричала ему, чтобы он бежал быстрее и где-нибудь спрятался до лучших времен. Однако он стоял, не шелохнувшись, как статуя из камня.
Потом всадники подъехали уже слишком близко, и я увидела, как один из них целится прямо в грудь Тени. Тогда я завопила что было силы: «Нет, Джош, нет!» – и выкатилась из пещеры. Я падала и падала, переворачиваясь с боку на бок и через голову, и мне было очень больно, а потом из меня хлынула теплая вода. «Тень!» – закричала я. Меня будто разорвало пополам. А потом я опять падала в глубокую черную бездну.
