Барбара Картленд - Красотка для маркиза
– Какие могут быть сомнения! – воскликнул один из джентльменов. – У Дрого есть несколько просто восхитительных лошадей. Это еще надо будет посмотреть, Кегля, кому достанутся лавры победителя.
– Лавры победителя! – воскликнула Кегля. – Что вы, черт вас побери, раздумываете? Я ставлю пять к одному, что девчонка вылетит из седла на первом же препятствии.
Услышав последнюю грубость Кегли, Мелинда пришла в негодование, щеки у нее порозовели, но затем глаза ее засверкали, а губы плотно сжались, когда она услышала, как маркиз заявил:
– Я не позволю этого.
– Вы не сможете помешать мне, милорд, – твердо произнесла она.
– Конечно, он не сможет помешать вам, – согласился с Мелиндой один из приятелей маркиза. – Дрого, не отравляй людям настроение. Пусть девушки поступают, как знают. В конце концов, еще неизвестно, что можно ждать от мисс Мелинды.
Капитан Вест взял Мелинду за руку.
– Не делайте этого! Ни в коем случае не делайте этого! – убеждал он Мелинду таким тихим голосом, что она едва могла разобрать его слова. – Вы сумасшедшая! Кегля, пожалуй, лучшая наездница из всех женщин, которых я когда-либо видел. Увильните как-нибудь под благовидным предлогом; ну скажите, что плохо себя чувствуете. Умоляю вас, послушайтесь Дрого.
Если Мелинда и колебалась, то вида совершенно не подала. Она только взглянула еще раз на Кеглю, которая ухватила маркиза за руку и твердила:
– Ты уже давно не видел меня на лошади.
Тебе понравится мой аллюр.
В ее словах явно присутствовала двусмысленность, и Мелинда с трудом заставила себя сохранить хладнокровие.
– И когда же мисс Уолтере желала бы начать состязание? – спросила она.
– Не стоит торопиться, – бросила Кегля ей через плечо. – Для того чтобы обставить вас, мне не потребуется много времени. Надеюсь, мисс Честолюбие, вы сможете заплатить свою ставку. У меня нет желания иметь дело с мошенниками.
– Если вы выиграете, то получите свои деньги, – спокойно проговорила Мелинда.
– Закуски поданы, милорд!
Голос дворецкого, донесшийся из дверей, прозвучал как сигнал к долгожданной разрядке; напряжение между двумя женщинами, от которого, казалось, воздух начал вибрировать, внезапно спало.
– Клянусь Юпитером, с удовольствием перекушу и выпью чего-нибудь! – воскликнул один из джентльменов, которые посторонились, пропуская вперед Кеглю. Последняя удостоила Мелинду лишь презрительным взглядом.
Мелинде пришлось последовать за ней.
Войдя в зал, она направилась к лестнице. Она уже почти взошла на ступеньки, когда голос, раздавшийся сзади, заставил Мелинду остановиться.
– Мелинда!
Это был маркиз. Каким-то образом они оказались в зале совершенно одни: остальные гости уже двинулись по коридору в направлении столовой. Она обернулась и оказалась с ним лицом к лицу.
– Вы маленькая дура, Мелинда! – сказал он. – Вы добьетесь того, что сломаете себе шею!
В его голосе звучали почти свирепые нотки, и Мелинда почувствовала, что, если он скажет еще хоть слово, она не выдержит. Ничего не ответив маркизу, она быстро-быстро поднялась по лестнице, после чего тому осталось лишь молча проводить ее взглядом.
Только оказавшись в своей комнате, Мелинда вдруг осознала, что у нее совершенно нет подходящего костюма для верховой езды. А без него она не сможет принять участие в состязании. Мелинда позвонила, вызывая горничную.
– Скажите, а не найдется ли в этом доме амазонки, которая подошла бы мне? – спросила девушка у горничной.
Вид у горничной был еще более надменный, чем накануне.
– Не имею ни малейшего представления, мисс, – ответила она, – но я спрошу у экономки, миссис Медоуз.
Миссис Медоуз оказалась пожилой, седой женщиной; она, как показалось Мелинде, изучающе окинула ее взглядом.
– Амазонка! Совершенно не представляю, где можно достать подходящую для вас. Вы такая миниатюрная.
– Ну, пожалуйста, – проговорила Мелинда, – прошу вас, подыщите для меня хоть что-нибудь приличное. Это для меня очень важно!
Сейчас Мелинда понимала, что отказ от состязания будет равносилен ее поражению, и не только от Кегли, но и от маркиза тоже. На краткий миг она заколебалась, думая, что поступила неразумно, рискнув всеми своими деньгами, всеми надеждами на собственный домик, на спокойную жизнь вместе с нянечкой, когда согласилась на это неравное пари. Но потом поняла, что поступить иначе была бы не в состоянии, потому что ненавидела Кеглю и обязана была победить ее – и не только в предстоящих скачках.
– Пожалуйста, помогите мне, – умоляла она экономку.
Миссис Медоуз взглянула в ее маленькое взволнованное личико и почти непроизвольно воскликнула:
– Ну никак не могу понять, зачем такой молоденькой очаровательной леди, как вы, принимать участие в этих диких забавах. Вы еще слишком юная для развлечений подобного рода.
– Я обязательно должна соревноваться с ней, – сказала Мелинда скорей себе самой, чем экономке.
– Я ведь имела в виду не только скачки, – сказала миссис Медоуз и тут же одернула себя:
– Но, разумеется, это не мое дело. Пойдемте, мисс, пороемся в моей кладовке: а вдруг там найдется что-нибудь подходящее для вас. Как жаль, что вы не юноша, потому что у меня сохранилась вся одежда его светлости еще с тех времен, как его впервые посадили в седло. А еще там хранится одежда покойной госпожи маркизы; она всегда оставляла часть своей одежды здесь, но, к сожалению, она была гораздо крупнее, и вам из ее гардероба вряд ли что-либо подойдет.
К тому времени они уже добрались до комнаты экономки, за которой располагалась кладовая, целиком заставленная платяными шкафами.
– Здесь только поношенная одежда? – спросила Мелинда, оглядываясь вокруг себя.
– Да, мисс, именно так, – ответила миссис Медоуз, – и большей частью превосходная.
Здесь есть мантия пэра, в которой его светлость присутствовал на коронации ее величества, и даже одежда его деда и его бабки. Здесь хранится диадема ее светлости, а также подвенечные платья четырех поколений. Его светлость иногда поддразнивает меня и называет мою кладовку «музеем». И он не так уж далек от истины, ведь все это – часть истории Чарда, – миссис Медоуз говорила с гордостью, но потом словно тень легла на ее лицо. – Но никогда еще прежде этот дом не видел дам, подобных этой. – Она проговорила слово «дам» так, что в ее устах оно приобрело презрительный оттенок.
– Поэтому я и должна обязательно победить ее, – сказала Мелинда. – На мой взгляд, она просто чудовище. Я еще ни разу не видела такой ужасной женщины. Но в то же время она так красива!
– У женщин, подобных ей, и красота может быть отталкивающей! – резко прервала ее миссис Медоуз, а потом вдруг радостно воскликнула:
