Мэри Бэлоу - ПРОСТО ЛЮБОВЬ
Энн оглянулась на него.
– Идите, – повторил Сид. – Я вернусь в коттедж короткой дорогой.
Мгновение Энн колебалась, ее лицо выражало нерешительность, а затем развернулась и побежала вниз по склону, как когда-то ночью, когда он бежал рядом, чтобы достичь подножия раньше нее.
И вот теперь Сиднем наблюдал за нею, размышляя, опечален ли он или рад, что обстоятельства помешали ему заговорить, умоляя ее передумать.
Все-таки он рад, решил Сиднем.
Или будет рад к началу следующей недели.
Или в следующем году.
Или в следующей жизни.
К тому времени, как Энн достигла террасы, а первый из экипажей остановился перед дверями, она уже была весьма близка к слезам. Ей отчаянно хотелось увидеть сына, услышать его голос, сжать его в своих объятиях. И все же она сознавала, что только что покинула Сиднема, даже не попрощавшись с ним, и существует вероятность, что больше она его никогда не увидит.
Но она ненавидела прощания. Она их ненавидела. Так было лучше.
Как только Дэвид заметил мать, он выпрыгнул из второго экипажа и помчался к ней со всех ног. Его глаза сверкали, рот не закрывался, а голос звучал втрое громче обычного, почти оглушая. Смеясь, Энн крепко обняла сына и поцеловала в макушку.
– Тебе следовало быть там, мама… кузен Джошуа…ты бы видела, как я…Дэйви…а потом мы…лорд Эйдан…было так весело…кузен Джошуа…Бекки и Марианна испугались винтовых лестниц, и я помог им подняться наверх, и леди Эйдан сказала, что я просто идеальный джентльмен…и Александр…кузен Джошуа и Дэниел…малыши…я бы так хотел, мама, чтобы ты была там и увидела…
Энн снова рассмеялась, когда они поднимались в детскую. Она пропустила большую часть событий, произошедших с Дэвидом за день, но сейчас это не имело никакого значения.
– Похоже на то, – заметила она, – что ты очень хорошо провел время.
– Это был великолепный день, – ответил Дэвид. – Но мне бы очень хотелось, чтобы ты посмотрела на замок, мама. Он бы тебе понравился.
– Я абсолютно уверена, что так бы и было.
– А тебе понравилось там, куда отвез тебя мистер Батлер?
– В Ти Гвин? Да, очень.
– Но лучше бы ты поехала с нами. Ты бы так хорошо провела время…Кузен Джошуа… – и мальчик снова принялся безостановочно болтать.
Было радостно видеть его таким счастливым и оживленным, с бронзовым от солнца лицом.
Но день на природе утомил его. Когда Энн зашла к сыну, после того, как вернувшись к себе, умылась и переоделась для вечера, Дэвид был в комнате один. Он сидел на кровати в ночной рубашке, обняв руками колени. Он выглядел вялым, но счастливым.
– Устал? – поинтересовалась Энн, склоняясь над сыном. Отведя назад прядь его волос, она поцеловала Дэвида в лоб.
– Мы завтра возвращаемся домой, – сказал мальчик.
В ногах кровати стоял его сундук, уже почти уложенный.
При этой мысли Энн почувствовала слабость в коленях и присела на краешек кровати.
– Да, – ответила она. – Нам пора. Мы провели здесь целый месяц.
– Я не понимаю, – обиженно заметил Дэвид. – Почему все должны возвращаться по домам, когда мы так весело проводим здесь время.
– Ну, проблема с веселым времяпрепровождением и состоит в том, – заметила Энн, – что если оно продолжается слишком долго, то перестает быть веселым и становится скучным.
– Нет, такого просто не может быть, – возразил Дэвид.
И, вероятно, он был прав. Кто первый произнес эту сомнительную мудрость?
– Все были там, кроме тебя, мама, – отрывисто сказал мальчик.
Такое дерзкое поведение не было характерным для Дэвида. Энн охватило чувство тревоги и вины.
– Я тебя спрашивала, не против ли ты, если я не поеду, – заметила она, – и ты сказал, что не против. Я бы поехала, если бы…
– И папы остальных тоже были там, – продолжил Дэвид, – кроме отца Дэйви, который умер. Но с ним был его дядя Эйдан, который совсем как папа для него, потому что живет с ним. И они вместе проводят время. Катаются на лошадях, ходят на рыбалку, плавают и много еще чего.
– Ох, Дэвид, – сказала Энн.
– И Дэниел живет вместе с кузеном Джошуа, – продолжил мальчик. – Кузен Джошуа – его папа. Он возит Дэниела в деревню, где мы раньше жили, и катает на рыбацкой лодке. И позволяет Дэниелу кататься на своих плечах и тянуть себя за волосы, и все такое.
– Дэвид.
– У меня же когда-то был папа, не так ли? – спросил Дэвид. – Ты сказала, что «нет», но Дэйви утверждает, что у каждого должен быть папа, даже если он уже умер. А мой папа умер?
Энн прикрыла глаза. Почему все жизненные проблемы должны возникать именно тогда, когда ты меньше всего готов их решать? Она все еще не оправилась от молчаливого прощания с Сиднемом.
Но это было важнее. Энн попыталась сосредоточиться.
Действительно, раньше, всякий раз, когда Дэвид спрашивал ее, почему у него нет отца, она отвечала ему, что он особенный ребенок, у которого есть только мама. И эта мама любит его вдвое больше, чем любая другая мама любит своего ребенка. Это был глупый ответ даже для маленького ребенка, и она всегда знала, что, в конце концов, ей придется придумать что-то более убедительное.
Ей бы только хотелось, чтобы этот вопрос был задан не сегодня вечером.
– Да, Дэвид, – ответила Энн. – Твой папа умер. Он утонул. Плавал ночью и утонул. Я так сожалею.
Она приготовилась к вопросу: «Кем он был?». Но оказалось, что существовала еще одна проблема, интересовавшая мальчика гораздо сильнее.
– Он меня любил? – спросил Дэвид. Его глаза были похожи на большие темные пятна на бледном лице. – Он проводил со мной время?
– Ох, мой дорогой, – сказала Энн, прикоснувшись кончиками пальцев к щеке сына. – Он бы любил тебя больше всех на свете. Но он умер до того, как ты родился.
– Как же тогда он мог быть моим папой? – нахмурившись, спросил мальчик.
– Он… подарил мне тебя, прежде чем умер, – ответила Энн. – И я заботилась о твоей безопасности, пока ты не родился. Я тебе все объясню, когда подрастешь. Но прямо сейчас у тебя слипаются глазки, а завтра будет тяжелый день. Забирайся под одеяло, я расскажу тебе сказку, подоткну одеяло и поцелую на ночь.
Десять минут спустя, Дэвид посмотрел на мать сонными глазами и, вдруг, хитро улыбнулся.
– На самом деле, я рад, что ты не поехала в замок. Теперь я сам обо всем расскажу мистеру Киблу и экономке, и мисс Мартин.
Энн тихо рассмеялась.
– И про крикет, и катание на лодках, и игры в пиратов, и рисование. Я обещаю, что ты обо всем расскажешь сам. Будет замечательно снова всех увидеть, не так ли?
– Гм, – промычал он в ответ.
И тут же, как все дети, провалился в сон.
Энн сидела возле него, когда, некоторое время спустя, в комнату на цыпочках вошли Дэйви и Александр. Однажды Дэвид задаст те вопросы, которые не задал сегодня, и ей придется отвечать на них. Ей придется рассказать ему про Альберта Мора. Его отца.
