Карен Хокинс - Ночь в Шотландии
— Мисс, боюсь, мы не можем вам этого позволить.
— Нет, вы должны это сделать. Я умираю, как хочу выпить чашечку чаю.
— Если это все, что вам нужно, мисс, — с облегчением воскликнул лакей, — я могу принести…
— О нет, это не все. Мне надоело есть с подноса, мне нужна компания для общения. Сейчас девять часов, и я предполагаю, что в комнате для завтрака накрыт стол.
Мэри вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Лакей, что повыше ростом, с побелевшим лицом, на котором отчетливо выделялись веснушки, шагнул ей навстречу.
— Мисс, я не могу позволить вам пройти.
— Нет? — притворно удивилась Мэри.
— Нет, мисс. У нас есть приказ. — Он нервно оглянулся на своего партнера. — Правильно?
— Да, мисс, мы не можем позволить вам пройти, — шагнул вперед тот, что помоложе, и на его лице отразилось отчаяние.
— Но я же деликатно прошу.
— Да, мисс, и мы благодарны вам за это, но у нас есть приказ.
— Понятно. Вы не хотите огорчать его светлость.
— И мистера Муира, дворецкого, — подтвердил тот, что помоложе.
— Я вас понимаю, — тихо сказала Мэри, — но это была бы не ваша вина, если бы я сделала это…
Она быстро обогнула одного из лакеев и бросилась бежать по коридору, пока не достигла лестницы. Там она остановилась, и оба лакея резко затормозили, пытаясь не столкнуться с ней.
— Думаете, там будут есть ветчину? — улыбнулась Мэри.
— Я не знаю, мисс, — с подозрением посмотрел на нее лакей постарше.
— Обычно едят, — добавил тот, что помоложе, и получил в награду хмурый взгляд от напарника.
— О, я надеюсь!
Мэри повернулась, чтобы спуститься по лестнице.
— Я не могу позволить вам идти дальше, мисс, — сделал шаг вперед лакей постарше и положил руку ей на плечо.
— Немедленно уберите свою руку, — ледяным тоном произнесла Мэри.
Он начал убирать руку, но заставил себя остановиться, шумно сглотнул и дрожащим голосом сказал:
— Мисс, это моя работа…
— Ваша работа быть лакеем, а не стражником. Если вы сейчас меня не отпустите, я завизжу.
Он открыл рот и широко распахнул глаза.
— Д-Джейми, — с белым как простыня лицом сказал лакей помладше, — она так и поступит. Тебе лучше сделать так, как она говорит.
— Послушай, Джейми, — вздохнула Мэри, — я прекрасно понимаю, что его светлость поставил вас в трудное положение. Но уверяю, я могу поставить вас в еще более затруднительное. — У лакея был такой несчастный вид, что Мэри стало его жалко. — Послушайте. Все, что вам нужно сделать, так это сказать всем, что я побежала так быстро, что вы не смогли меня догнать. И это правда.
— Мы вас почти догнали, мисс, — заморгал глазами Джейми.
— Сомневаюсь. В догонялках я могла победить всех своих братьев, а они прекрасные спортсмены.
— Мисс, вы ставите нас в ужасное положение. Если лорд Эррол увидит вас в комнате для завтрака, он уволит нас обоих. — Джейми посмотрел на напарника: — Разве нет, Донни?
— Да, мисс. Графу не нравится неумелость.
— Да, но тут другое. Это же не то, что вы забыли почистить серебро. Граф сказал вам стоять на страже, но разве он объяснил вам, что делать, если я выйду из комнаты, кроме того, что не позволять этого?
— Нет, мисс, — с изумленным лицом покачал головой Донни.
— Ну вот, видите? Вам дали инструкции, что делать, но не сказали как.
Преследуя личную выгоду, Мэри начала спускаться по лестнице.
— Если вы будете охранять дверь комнаты для завтрака, это продемонстрирует мистеру Муиру, что вы не пренебрегаете своими обязанностями.
— Графу или Муиру мы скажем, что ни на секунду не выпускали ее из виду, — вздохнув, посмотрел на Донни Джейми. — По крайней мере хоть какое-то оправдание.
— Надеюсь, — откликнулся Донни и поспешил вниз, чтобы открыть перед Мэри дверь.
Мэри вошла в комнату для завтрака, в которой никого, кроме мистера Хея, читавшего газету, не было. Увидев Мэри, он удивленно заморгал глазами и поспешил встать.
— Мисс Херст!
— Добрый день, мистер Хей. — Мэри осмотрелась вокруг и кивнула с довольным видом. — Очаровательная комната, и особенно приятно, что окна выходят в парк.
— Это одна из моих самых любимых комнат в доме, — с довольным видом поддержал ее мистер Хей, — она такая светлая.
Он был прав: яркий солнечный свет лился в окна, его веселые лучи падали на золотисто-синий ковер, который по цвету перекликался с обоями и шторами на окнах.
— Боже мой, это обои в восточном стиле?
— Да, — кивнул мистер Хей, — леди Эррол, Кира, заказала их по образцу, который увидела в Королевском павильоне в Брайтоне.
— Очень красиво.
Мэри подошла к стене, чтобы лучше рассмотреть обои. Обилие синих, красных, оранжевых и зеленых цветков красиво переплеталось на фоне насыщенного золотистого цвета, который сочетался с драпировками на окнах, выполненными в античном стиле на французский манер. Золотистая кайма ковра притягивала взгляд в глубину комнаты, к мебели, расставленной перед большим камином, облицованным мрамором и щедро украшенным пилястрами. Над камином висел небольшой любительский портрет леди Эррол. Здесь она была намного моложе, чем на том огромном портрете, что висел в библиотеке.
Несколько мгновений Мэри с любопытством и восхищением разглядывала портрет. Леди Эррол полулежала на софе, искусно расправив вокруг себя платье, лицо окружали локоны русых волос. Она была прекрасна и невинна словно ангел.
— Как красиво, — оглянулась на мистера Хея Мэри.
Он быстро поднял глаза на картину и тут же отвел их, словно картина причиняла ему боль.
— Да, этот портрет был написан за несколько лет до того, как леди Эррол вышла замуж за моего кузена.
— Вот как.
Мэри с любопытством посмотрела на мистера Хея. Трудно поверить, что он — кузен графа, они такие разные. Один — темноволосый, у другого — светлые волосы, один — грубый, другой — мягкий и благородный. И похоже, оба сильно любили графиню.
Мэри прошлась рукой по спинкам стульев, стоявших вокруг стола. Мебель красного дерева выглядела на ярком фоне довольно просто.
— Эта комната очень отличается от библиотеки и гостиной.
— Да, Кира сама все здесь подбирала. У нее был изысканный вкус.
— Похоже, она вызывала у вас сильное восхищение.
— Я знаю ее с тех пор, когда ей наполнилось пять лет. Наши родители очень дружили и всегда надеялись, что мы с Кирой составим пару, хотя мы тогда были детьми. — На губах мистера Хея появилась горькая усмешка. — Но потом мои родители разорились и умерли, а я приехал жить сюда, и обстоятельства сложились так, что я не видел ее много лет.
