Бренда Джойс - Невероятное влечение
Услышанное сильно удивило Джефферсона. И все таки этот Клервуд был напыщенным упрямым ослом!
— Уверен, что он — замечательный человек, — не без иронии отозвался Тайн, но тут же осознал, что может попасть в неловкое положение, и улыбнулся. — Я действительно впечатлен.
Мгновение спустя нежданные гости уже были в холле, размерами напоминавшем многие дома северной Калифорнии. Леди вручили свои визитки дворецкому, который тут же положил карточки на маленький серебряный поднос, попросив немного подождать. Через несколько минут нежданные гости все трое оказались в великолепной гостиной с выкрашенными в бирюзовый цвет стенами, которые украшал золотой рисунок, и позолоченной мебелью.
Тайн почувствовал, что его сердце забилось чаще в предвкушении новой встречи с Джулией Маубрей, и приказал себе успокоиться. Нужно взять себя в руки, ведь она, ради всего святого, герцогиня!
Стоило двум молодым леди усесться, как в комнату легко вплыла хозяйка дома.
Джефферсон в изумлении уставился на герцогиню: на ней красовался дамский костюм для верховой езды — амазонка. Это был элегантный, женственный наряд, но утонченное впечатление от костюма немного рассеялось, когда Тайн заметил налет грязи на черных сапогах Джулии и маленькие, типично английские шпоры. Он резко перевел взгляд на ее лицо. Герцогиня раскраснелась после прогулки на свежем воздухе, несколько белокурых завитков выбились из прически и теперь обрамляли лицо, придавая прекрасным чертам еще больше очарования.
Потрясенный привлекательностью этой необычайной женщины, Тайн не верил своим глазам. Утихшее было сердце снова учащенно забилось.
Джулия с порога бросилась к гостьям и обняла их, сердечно расцеловав в щеки.
— Какой восхитительный сюрприз! — с радостью воскликнула она.
Сердце Тайна уже неудержимо колотилось. Он никогда еще не видел герцогиню такой прелестной, поэтому вынужден был напомнить себе о том, что пора остыть… Но Джефферсон никак не мог отделаться от мысли, что Джулия только что отважно скакала на лошади — должно быть, она выбиралась на подобные прогулки каждый день. А еще у нее были такие длинные волосы…
Джулия обернулась к нему, любезно улыбаясь:
— Я так рада, что вы навестили меня, мистер Джефферсон!
Тайн вспомнил о приличествующих случаю манерах и взял ее руку, поцеловав воздух выше кожи. Как же он ненавидел этот глупый жест! Ладонь герцогини казалась особенно крошечной и изящной в его большой, сильной руке.
— Леди настаивали, что нам обязательно стоит зайти. Надеюсь, мы не нарушили ваши планы.
Тайн нисколько не покривил душой, теперь он внимательно смотрел в глаза Джулии, задаваясь вопросом, действительно ли она была так рада видеть его. А потом Джефферсон уловил едва ощутимый аромат разгоряченного женского тела, лошадиного пота и чего то еще, свежего, бодрящего, вроде запаха опавшей осенней листвы, смешанного с благоуханием лилий. Его чресла предательски напряглись, реагируя на близкое присутствие смелой наездницы.
Очнувшись, Джефферсон осознал, что все еще держит герцогиню за руку, и быстро отпустил ее ладонь.
— Я очень рада, что вы присоединились к Элис и Ариэлле, — сказала Джулия, и румянец еще ярче заиграл на ее щеках. — Я должна принести вам извинения за свой внешний вид. Я не знала, что вы заедете в гости, и, боюсь, немного забыла о времени. Это обычно случается, когда я езжу верхом.
«Что ты пялишься на нее, как идиот!» — обругал себя Тайн. Выходит, она часто прогуливалась верхом — и явно наслаждалась этим занятием настолько, чтобы потерять счет времени.
Повисла тишина, которую поспешила нарушить леди Сен Ксавье:
— Герцогиня вдова — одна из самых прославленных наших наездниц.
Увлеченный созерцанием прелестей Джулии американец озадаченно посмотрел на молодую леди, явно потеряв нить разговора.
— Я просто обожаю своих лошадей! — увлеченно заметила герцогиня. — А вам нравятся лошади, мистер Джефферсон? Мне кажется, именно на них главным образом и держится ваше ранчо.
Тайн наконец то пришел в себя. И хотя он совсем не был уверен в необходимости рассказывать ей о своей жизни в Калифорнии, объяснил:
— У меня пять тысяч голов крупного рогатого скота, ваша светлость. Весной животных выгоняют на пастбище, а летом они переходят на высокогорье. Осенью мы сгоняем скот, это обычно занимает несколько недель. Ни один ковбой не справится с этой задачей без парочки хороших лошадей.
Джефферсон удивился, заметив, как увлечена была герцогиня его рассказом. Неужели ее это на самом деле так интересовало? И правда ли она считалась известной наездницей?
— Я и представить себе прежде не могла, каково это — сгонять скот!
— Это тяжелая работа, которая может быть еще и опасной. Согласитесь, всегда непросто оказаться рядом с панически несущимся вперед стадом.
Тайн тут же пожалел, что сказал это: ему было прекрасно известно, что английская аристократия презирает тяжелую работу. Но герцогиня, казалось, проявляла искренний интерес.
— Мне бы хотелось увидеть, как сгоняют скот, — тихо сказала она.
Джефферсон потерял дар речи, потому что эта титулованная леди явно не кривила душой. А что, если он пригласит ее в Калифорнию?..
— Вам доводилось участвовать в верховой охоте на лис, мистер Джефферсон? — с улыбкой спросила она. — Такой активный отдых мне по душе!
Тайн замер на месте, спрашивая себя, не ослышался ли он.
— Вы охотитесь на лис, да еще и верхом?
Неужели эта женщина способна преследовать лису по дикой сельской местности, верхом, со сворой гончих?
Герцогиня улыбнулась.
— Да, я занимаюсь этим, причем с большой страстью. Вам стоит присоединиться к нашей лисьей охоте, если, конечно, сможете. Гончих заставляют принюхаться к особому запаху, и они берут след. Мы скачем за собаками верхом, они показывают дорогу, — объяснила она и снова встретилась с Тайном долгим взглядом.
Он все еще отказывался ей верить.
— Я никогда не был на лисьей охоте, даже не видел, как она происходит. Но читал об этом занятии. Кажется, в такой охоте необходимо умение брать препятствия?
— Да, приходится преодолевать заборы, другие барьеры — самые разнообразные. На самом деле егермейстер нередко работает со специальным проектировщиком, который помогает добавить местности интересные препятствия. Наши лошади приучены брать самые разнообразные барьеры: живые изгороди, каменные стены, упавшие деревья. Обходить препятствия не принято, это считается дурным тоном, — сказала герцогиня, и ее глаза, все еще смотревшие на собеседника, засияли.
