Аннет Клоу - Линия судьбы
3аскулила Роззи. Лора обернулась и покачала головой. Собачонка вцепилась зубами в край одеяла, которое еще хранило запах ее хозяина, и жалобно завыла. Роззи скучала по Санчесу. Она обожала этого большого, доброго человека. Глядя на щенка, Лора и сама чуть не взвыла от безысходной тоски. За несколько недель она так привыкла к Санти, что теперь не представляла, как будет жить без него. Ей не хватало его улыбки, нежного взгляда, сильных рук… Она чувствовала себя бесконечно одинокой… но не могла простить его предательства. Все, что он говорил, было основано на лжи! Он обманом вошел в ее дом, и она была настолько глупа, что поверила абсолютно чужому человеку. Ну можно ли быть такой наивной?
А как же Мария? Ведь Санчес спас девочку, рискуя собственной жизнью! А бандиты, от которых он спас ее саму?.. Зачем он помогал ей?.. Может быть, он не такой уж плохой?..
Приходилось признать очевидное — она не может заставить себя возненавидеть Санчеса Корелли. Пусть даже он — убийца ее брата.
* * *Заскрипела входная дверь, и в глаза Санчесу ударил яркий солнечный свет. В темной камере он почти ослеп и сейчас не мог разглядеть того, кто пришел. Щелкнул ключ, и решетка, отделяющая камеру от прохода, отошла в сторону. В проеме возникла тощая фигура капрала.
— Как себя чувствуешь, краснорубашечник? Мои ребята тебя вчера не слишком помяли? — хохотнул надсмотрщик.
Корелли передернуло, как от зубной боли.
— Живо вставай, тебя хочет видеть полковник, — уже другим тоном приказал капрал.
Санчес нехотя повиновался. Двое солдат тут же скрутили ему руки за спиной и вытолкнули наружу.
Зачем он понадобился коменданту гарнизона? Возможно, полковник хочет выслушать его объяснения? Тогда это реальный шанс спасти свою шкуру. Хотя вряд ли. Наверняка новый командующий такой же твердолобый чурбан, как и его подчиненные. Скорее всего, он просто наметил дату приговора и хочет объявить ее в присутствии обвиняемого. Пьемонтская армия чтит законы. Помнится, он не раз подшучивал над педантичностью ее служак.
Санчес вздернул повыше подбородок и пошел, твердо печатая шаг. Он был настроен очень решительно и не собирался показывать противнику свою слабость. Прежде всего он потребует, чтобы его накормили. Имеет же осужденный право на последнее желание?
Конвой доставил его к длинному глинобитному зданию и замер по стойке «смирно». Капрал просунул голову внутрь и, убедившись, что все в порядке, знаком приказал арестованному войти.
Они оказались в маленькой комнатке с низким потолком. В углу за столом сидел угрюмый человек в очках. Санчес направился прямо к нему.
— Стоять! Стой, гарибальдиец! — взвизгнул капрал.
— Но я хотел представиться господину полковнику, — невинным тоном заметил Санчес, наслаждаясь видом перепуганного охранника.
— Это адъютант, — буркнул капрал и, обращаясь к офицеру, сказал: — Господин лейтенант, доложите полковнику, что арестованный доставлен.
Адъютант встал из-за стола и, одернув мундир, подошел к закрытой двери, расположенной справа от письменного стола. Он тихо постучал и, не дожидаясь ответа, вошел в кабинет. Несколько секунд спустя он вышел и, снова одернув мундир, важно проговорил:
— Можете войти. Полковник ждет вас.
Сначала вошел капрал, за ним — Санчес, и следом — два солдата, которые тут же вытянулись по струнке.
* * *Первое, что увидел Корелли, была спинка стула и коротко остриженный затылок. Полковник низко склонился над столом, просматривая кипу каких-то документов. Наконец комендант поднял голову и посмотрел арестанту прямо в глаза. У Санчеса перехватило дыхание. Он давно уже чувствовал удушающую петлю на своей шее или входящий в сердце свинец. Что угодно, но только не это!..
— Капрал Дорини, почему арестованный так выглядит? — потребовал ответа полковник.
Капрал судорожно вдохнул и бросил взгляд на стоящего рядом солдата.
— Заключенный пытался убежать, господин полковник.
— И за это вы его жестоко избили. По-вашему, таким образом можно добиться смирения?
Губы Дорини дрогнули.
— Отвечайте, капрал!
— Так точно, господин полковник, — невпопад выпалил Дорини.
— Развяжите арестованного. — Но, господин…
— Исполняйте приказ!
— Слушаюсь, господин полковник, — отчеканил капрал и сам перерезал веревки.
— А теперь оставьте нас, — приказал полковник, сверля Дорини строгим взглядом. Хотя тон его не допускал возражений, капрал рискнул предупредить:
— Это очень опасный преступник, господин полковник. И я не советовал бы вам…
— Вы свободны, — оборвал его комендант. Ожидайте на улице. Я позову вас, когда мне понадобится помощь.
После того как дверь за кавалеристами закрылась, полковник встал из-за стола:
— Итак, гарибальдиец Корелли.
Санчес внутренне напрягся и резко ответил:
— К вашим услугам, полковник Корелли.
Мужчины не сводили друг с друга глаз. Они словно состязались в странном поединке, по условиям которого проигравшим считается тот, кто первым отведет взгляд. Первым не выдержал Санчес. Потирая запястья, он сказал:
— Я слышал, у вас были проблемы после битвы при Сольферино.
Полковник тронул свою левую руку.
— Да, я был ранен. Меня даже чуть не бросили в общую могилу. К счастью, я вовремя очнулся.
Санчес вздрогнул. Бедный брат!
— А что произошло с тобой? — спросил полковник, подходя ближе. — Полгода назад мне доложили о твоей гибели. Я очень рад, что это не так. Ты тоже заглянул в глаза смерти?
Санчес небрежно пожал плечами.
— Да брось ты, братишка, — добродушно усмехнулся полковник. — Лучше расскажи, что вы там не поделили с сержантом.
— Я думаю, сержант Бонетти уже все вам объяснил, — холодно ответил младший Корелли.
Пьетро Корелли взял со стола лист бумаги.
— Да, он представил рапорт. По его словам, ты убил одного из кавалеристов. Это правда?
— Да.
— По мнению Бонетти, тебя следует повесить.
— Возможно, он прав.
Пьетро внимательно посмотрел на брата и ужаснулся:
— Что с тобой, Санти? Я тебя просто не узнаю.
Санчес подошел к окну и уставился на улицу.
— Сантильяно… — тихо позвал Пьетро.
Младший брат резко обернулся.
— Слушай внимательно, Пьетро. Того парня, которого ты знал, больше нет. Он погиб и похоронен на поле боя при Каталафими. Давай не будем больше об этом.
На самом деле Санчесу хотелось заявить, что его душа умерла в тот вечер, когда отец вышвырнул его из дома. Он хотел напомнить Пьетро все обстоятельства рокового дня, но не стал этого делать. Если бы Пьетро любил его хоть немножечко, он заступился бы за него. Но брат всегда был на стороне отца. Так же, как и мать. И сестра.
