Кортни Милан - Доказательство любви
Дженни издала сдавленный крик, однако Нед продолжал, не замечая ужаса, воцарившегося в ее глазах.
– Ни один из них не выражал намерений на продолжение знакомства, поэтому я устроил так, чтобы они тайно встретились. А потом их должны были застать… застать разные люди, немедленно распустившие бы сплетни об этом событии. Однако Блейкли не пришел, и когда я отправился проведать, что происходит, то получилось так, что в итоге эти люди застали там меня.
– О господи, Нед. Зачем?
– Вы так сказали. – Обвинения Неда не могли звучать более обидно. – Вы сказали, что мне следует рассчитывать только на себя.
– Я говорила в общем, в широком смысле слова. Я вовсе не хотела, чтобы вы заставили двух людей заключить брачный союз, нежеланный им обоим.
– Но они должны были его желать. В конечном итоге. Вы так сказали. – Нед поднял на нее глаза, под которыми буквально за одну ночь залегли огромные черные круги. – А теперь этого никогда не случится, и в этом моя вина. Я был недостаточно хорош, недостаточно силен. Мадам Эсмеральда, вы думали, что я смогу все устроить и без ваших советов, но это совсем не так. Я только все на свете разрушил, и вы должны помочь мне справиться с этим.
Дженни не нужно было и смотреть в сторону лорда Блейкли, чтобы понять, что он привел сюда Неда не ради ее очередных пророчеств. Она должна была заставить себя признаться Неду в обмане, еще когда тот был здесь в последний раз. Тогда ею двигало эгоистичное стремление не причинить боль самой себе этим признанием. К сожалению, она только начинала осознавать, чего стоила Неду ее ложь. Его свободы. Уважения его кузена. Утраты веры в себя. Да, он потерял все, что, по ее словам, она помогла ему достичь своей ложью.
Лорд Блейкли внимательно изучал свои ногти в неярком свете свечи.
– Отец леди Кэтлин в конечном итоге согласился не убивать Неда прямо сейчас. – Спокойный и холодный голос лорда Блейкли резко отличался от взволнованного, убитого тона Неда. – Все, что еще может произойти как следствие случившегося этим вечером, предмет дальнейших переговоров. И многое зависит от того, как, по мнению Неда, он должен поступить.
Дженни не знала, на кого взглянуть. Ни на Неда – она просто не могла видеть унылого и испуганного выражения, написанного на его лице. Не могла она смотреть и на лорда Блейкли. Дженни не представляла, что увидит она там – незаинтересованность, неудовольствие или разочарование. Однако ей следовало сохранить храбрость, чтобы сделать то, что она собиралась сейчас сделать.
– Нед. – Голос Дженни дрожал. – Когда я сказала тебе надеяться на себя, я вовсе не имела в виду поручать вопросы женитьбы твоего кузена твоим заботам. Я имела в виду…
Она сделала глубокий вдох. Нет, она не хотела уклониться от последствий, которых больше всего боялась. Она лишь взглянула в последний раз в его доверчивые глаза. Ей больше никогда не удастся увидеть, как они смотрят на нее с уважением, почтением и преданностью.
А потом она заставила себя это сделать.
– Я имела в виду, – продолжала она, – что ваш кузен прав. Я не могу предсказывать будущее. Я не разговариваю с духами. У меня нет никакой оккультной силы. Вы должны полагаться на себя, поскольку не можете доверять мне.
Нед вздрагивал от каждой ее фразы. Однако то, что она в конечном итоге увидела на его лице, было не разочарование, а неверие.
– Нет! – Он обвел комнату диким взглядом. – Это что-то вроде проверки, да? Чтобы… чтобы наказать меня за мою ошибку этим вечером. Я знаю, я смогу доказать свою преданность.
У Дженни разрывалось сердце.
– Нед, это не проверка. Это – правда.
– Но как же все ваши предсказания! Ваша магическая сила. Почему вы всегда знали, что сказать?
– Я говорила лишь то, что ты хотел услышать, Нед.
Однако по-прежнему в его глазах было недоверие. Его руки дрожали.
– Это не может быть ложью, – произнес он быстро. – То, что вы мне сказали. Это должно быть правдой. Нет, я не могу это позволить.
– Я обманывала тебя все эти два года. Я просто… просто я не хотела этого.
Нед уставился на нее потухшим взором.
– Это какой-то ночной кошмар. Мадам Эсмеральда, Блейкли, кто-нибудь, скажите мне, что я сплю. – Нед прикусил большой палец руки и уставился на оставшийся на нем след так, будто именно он предал его, а не Дженни.
Дженни печально опустила голову.
– Но… но, если у вас нет магической силы, зачем тогда вся эта комната…
Он остановился, впервые заметив в дрожащем пламени свечи изменения, произошедшие в обстановке комнаты. Не было черных драпировок. Не было кристаллов. Не было колокольчиков. Лишь дешевая и ветхая деревянная мебель. Ни малейшего намека на магию и оккультные силы.
– Ваше имя, – произнес он с последней надеждой, – с таким именем, как мадам Эсмеральда, точно…
Дженни не пришлось ничего говорить. Понимание настигло его. Его плечи распрямились. Ноздри расширились. Он положил руки перед собою на стол так, будто хотел себя успокоить. В конечном итоге он согласился с тем, что она оказалась обманщицей.
Дженни были хорошо известны все его реакции. И то, что она видела в изгибе его губ, в его сгорбившейся осанке, не было презрением, которого она так страшилась. Все оказалось еще хуже.
Потому что то, что чувствовал сейчас Нед, были скорее ненависть и презрение к самому себе.
– Нед…
– Не называйте меня так. Не зовите меня по имени, будто знаете меня. – Он боролся с подступающими слезами.
Лорд Блейкли в ужасе смотрел на Неда.
– Мистер Кархарт. – Дженни споткнулась на непривычном имени. – Я в огромном долгу перед вами. В долгу, с которым, думаю, я не расплачусь никогда. – Она не могла поднять глаз. Было еще кое-что, что ей надлежало произнести.
Она чувствовала, что в этом заключается ее долг перед Недом.
А кроме того, был еще и лорд Блейкли. У Дженни больше не оставалось иллюзий относительно него. Сейчас он прекрасно знал, чего стоили эгоизм и самолюбие Дженни. И она не вправе была обвинять его, если он больше никогда даже не заговорит с ней. Что бы он о ней ни думал, сейчас она, безусловно, потеряла его благорасположение.
И поделом ей.
Если она скажет ему свое имя, возможно, она никогда больше не увидит его. В лучшем случае он проведет с нею ночь. Он бросит ее, и она не может его в этом обвинять. Случится лишь то, чего она сама заслужила.
Дженни всю свою взрослую жизнь провела, скрываясь под чужой личиной. Она стала мадам Эсмеральдой, чтобы избежать нежеланной участи. До тех пор пока она не встретила лорда Блейкли, Дженни никогда не задавала себе вопросов, к этому ли она стремилась? Ему хватило двух недель, чтобы заставить ее осознать себя.
