Джоан Смит - Босоногая баронесса
– Я непременно отошлю его, – повторил Хайятт. Оливия не стала уточнять, каким образом и в котором часу будет доставлен портрет.
– Замечательно! – воскликнула она. – Большое спасибо! Я не стану вас больше задерживать. Не сомневаюсь, вы хотите разыскать леди Деверу, но я не видела ее здесь этим вечером.
Баронесса стремглав помчалась наверх за своей накидкой. Хайятт облегченно вздохнул. Его привело в негодование упоминание леди Деверу, по обрадовало, что баронесса не принудила его к танцу. Разглядывая присутствующих, он лениво переводил взгляд с одного лица на другое, как вдруг заметил Лауру. Брови Хайятта сошлись у переносицы, и с хмурым видом он направился в буфетную, где тотчас же его окружила толпа почитателей.
Оливия схватила накидку и спустилась вниз. Джон ждал. Гости все еще прибывали. Под прикрытием суматохи Оливия проскользнула за пальмой в кадке и выбралась на улицу, никто на нее не обратил внимания.
– Черт побери, сколько же можно тебя ждать! – были первые слова Джона после недельной разлуки с возлюбленной.
– Чертовски трудно было ускользнуть! – резко ответила Оливия.
– Пообвыкнешь, станет легче, – небрежно бросил Ярроу.
– Домино с тобой? – поинтересовалась Оливия.
– Где лишнее домино, Чарли? – обратился Джон к приятелю, торопливо направляясь к карете.
– У меня его нет! Ты одолжил его мисс Хансон на прошлой неделе.
Это было еще одним оскорблением чувств Оливии.
– Тогда тебе придется одолжить мне свое, – сказала она Джону. – Я не могу допустить, чтобы увидели мое платье, его могут узнать!
– К черту, все белые платья кажутся одинаковыми! На помощь Оливии пришла Анжела Карстерс:
– Белый цвет привлечет внимание. Мало ли дам и джентльменов, сующих носы в чужие дела! Они примутся подозревать, что Оливия дебютантка. Ты должен отдать ей свое домино, Джон!
– Я не понимаю, почему вы все сваливаете на меня, – ворчал Ярроу, придерживая дверцу, пока Оливия поднималась в карету.
Баронессе не приходилось прежде заглядывать внутрь экипажа Ярроу, и даме, привыкшей к изысканности и роскоши Черепахи, он показался дешевкой с претензией на элегантность. Пустые бутылки от вина катались по полу. Карета была переполнена. Однако теснота позволила Джону обнять баронессу, и Оливия тотчас же забыла и думать об экипаже.
– Ты скучал по мне, Джон? – застенчиво спросила она.
– Черт побери, я скучал по тебе постоянно! Анжела говорила тебе, что я сбил спесь с этого Хансона на скачках в Брайтоне? Шестнадцать миль в час! Я вышиб из него пятьсот фунтов стерлингов!
– Речь о брате мисс Хансон? – чопорно спросила Оливия.
– О ком же еще! А тебе здорово досталось в Кастлфильде, когда они привезли тебя домой?
– Да, ужасно, – сказала Оливия, рассчитывая на сочувствие и поддержку.
– Я задал бы трепку этому Тальману, не будь ты его гостем, но я боялся, он отыграется на тебе.
– Нет, что ты! Он слишком джентльмен для подобного!
– Он сделал тебе предложение? – спросила Анжела. Оливии показалось, скажи она просто "нет", это снизит ей цену. Она ответила:
– Я не давала ему случая предложение сделать. Он продолжает заходить ко мне по десять раз на день. Сегодня вечером он просил позволения и его братьям-близнецам придти на мой бал.
– Если ты собираешься заполнять зал всяким сбродом, как Кастлфильды, можешь оставить у себя мое приглашение.
– Они уже приглашены, – ответила Оливия, но добавлять не собиралась, что Джона ее компаньонки и не думали приглашать.
В карете громко и долго болтали о времени, приятно проведенном в Гатвике. У Оливии разболелась голова. Когда карета остановилась на южной стороне Оксфорд-Стрит, они надели маски.
– Бог мой, что это такое? – воскликнул Ярроу, разглядев маску из павлиньих перьев.
Из– за длительного пребывания под юбкой перья разлохматились и обтрепались.
– Это маска, – сквозь зубы просветила его Оливия.
– Не думай, что тебя увидят рядом со мной, если ты ее наденешь! Похоже, что ее отрыли в мусорном ящике. К счастью, у меня есть запасная.
Оливия сняла свою маску и надела одноцветно-синюю, предложенную Ярроу. Синяя маска не подходила к черному домино и вряд ли была менее обтрепана, чем та, которую Джон небрежно зашвырнул в канаву. Ярроу отдал Оливии свое домино, но не помог ей его надеть.
Элегантное здание и модная толпа, стекающаяся к его дверям, подвели Оливию к мысли, что Пантеон не столь ужасен, как она опасалась. Когда они вошли, глаза ослепило великолепие позолоченных украшений, переливающихся в свете хрустальных люстр. Но спустя мгновение Оливия заметила, что гости были гораздо менее элегантны, чем само здание. Некоторые из мужчин пошатывались, а произношение их спутниц вряд ли можно было услышать в светских салонах, если только они там не разносили подносы с напитками.
– Господи! – воскликнула баронесса. – Это похоже на…
– Я же говорил, что тебе поправится, – перебил Джон.
– Но мне вовсе не нравится! Все ужасно! Но раз уж мы здесь, станцуем разок и вернемся к Пекфорду. Если мы вернемся достаточно скоро, мистер Медоуз не узнает, что я отлучалась.
– Мы не можем танцевать, пока не промочим горло, – сказал Джон.
– Но я хочу танцевать! – попыталась настоять баронесса.
Впервые за время ее пребывания в Лондоне джентльмен ставил свое желание превыше желания ее.
– Я вижу, мне придется укротить тебя, дикая кошечка, – произнес Джон с улыбкой, разбудившей воспоминания Оливии о его безнравственном объятии на мосту Кастлфильда, и без дальнейших пререканий она поплелась за ним.
Ярроу повел их наверх, где вдоль балкона располагались ложи, из которых открывался вид вниз на танцевальный зал.
– Шампанского, приятель, и поторопись, – приказал Джон подошедшему к их столику официанту.
Когда принесли шампанское, Ярроу сунул руку в карман и вытащил три пенса.
– Очередь за тобой, Чарли, – сказал он.
Чарли добавил шиллинг. Официант стоял у столика, ожидая увидеть недостающие деньги, и пробку вытаскивать не торопился.
– Черт побери, запишите на мой счет, – грубо сказал Ярроу. – Я постоянно здесь бываю.
– Мы не даем в кредит, сэр.
Анжела порылась в сумочке и протянула недостающую сумму.
– Следующая за тобой, – сказал Ярроу Оливии. – Ты одна из нас владеешь золотом.
– По-моему, ты говорил оловом, – заметил Чарли.
– Золото-олово – какая разница! Маленькая баронесса богата, как восточный шейх, и чертовски привлекательна к тому же! – черта он упоминал при каждом возможном случае.
– Я не ношу с собой деньги! Обычно платит джентльмен, если он пригласил даму, – отрезала Оливия.
