Валери Кинг - Ярмарка невест
— Думаю, да, но, черт возьми, мне это вовсе не нравится!
— А почему, как ты думаешь, клуб Элмака называют брачным рынком? Наш класс объединяют собственность, состояния, титулы. Я хотела бы, чтобы это было по-другому, но вы, мужчины, в самом деле, иногда бываете такими непрактичными. Лично я надеюсь, что Марджори понравится сэр Литон-Джонс! Он был бы для нее прекрасным мужем. Он добрый и великодушный, хотя и немного щеголь. Ты видел, сколько масла было сегодня у него на волосах? По крайней мере, я собираюсь все это сказать ей при следующей встрече.
— Мама! Даже если бы я с тобой согласился — а я не согласен! — брак должен быть результатом верной и честной любви двух людей.
— Ох, Грегори! — воскликнула миссис Раштон. — Я не знала, что ты так романтичен. Послушай, неужели ты никогда не влюблялся?
— Полагаю, что нет, — пробормотал он.
— Интересно, влюблялась ли Марджори?
Раштон и сам очень интересовался этим в последнее время. Он пытался представить себе, как она обменивается обетами с сэром Литон-Джонсом. Почему-то от этого образа его челюсти до боли сжимались. Он не мог симпатизировать баронету. Марджори ему не пара.
Но все же его мать была права. Для хорошо воспитанной женщины, такой, как Марджори Чалкот, лучше всего брак с титулованным богачом, чтобы она могла иметь детей, не испытывая нужды.
Он ударил тростью по полу экипажа. Черт побери, ему это никак не могло понравиться!
26
Через два дня Марджори разглаживала юбку платья для прогулок из тех самых ситцевых вишен и легкого тюля. Это творение превзошло все ее ожидания. Даже швеи были в восхищении. А этих дам так просто не проймешь.
Она позвала тетю и Дафну, чтобы те тоже взглянули. Дафна закрыла руками глаза тети и неуклюже вела ее к маленькой столовой. Когда она убрала руки и миссис Вэнстроу увидела то, что было перед ней, она несколько раз мигнула и начала восклицать:
— Ах, батюшки! Ах, подумать только! Прелесть! Но ты уверена, что в нем не будет выглядеть хуже моя… моя талия?! Ах, как мне это нравится! — Она подошла к платью и дотронулась до тюля, на котором Уинифред осторожно делала стежки. — Великолепно, — выдохнула она и снова заахала от удивления. — Ах, моя дорогая Марджори! Ты просто находка! Дитя мое, дитя мое… — Ее восторги продолжались, пока не позвали горничную, чтобы та осторожно унесла платье наверх, где миссис Вэнстроу собиралась его надеть, чтобы решить, какие драгоценности лучше всего подойдут к вишням и золотым полоскам. Заодно следовало подумать, надо ли ей покупать новую шляпку или лучше Марджори перешьет старую, украсив ее несколькими красными атласными ленточками.
— Я только что вспомнила! — заявила тетя перед тем, как выйти из маленькой столовой. — У меня есть несколько искусственных вишенок, которые я носила лет двадцать назад. Они в прекрасном состоянии. Какая я умница, что их не выбросила!
За миссис Вэнстроу закрылась дверь, и Дафна с улыбкой повернулась к сестре:
— Ты сделала ее очень счастливой, Марджи! Не могу поверить, что ты так легко придумываешь все эти платья. Я имею в виду, что ты, конечно, рисуешь красивые картинки и много времени проводишь в магазинах, но это все так просто для тебя. А у меня болит голова, даже когда я раскладываю выкройки!
— А тебе, Дафна, кажется, так легко собрать вокруг себя дюжину друзей. Мне не так повезло. Я наблюдала за тобой вечером в воскресенье. Ты так весело смеялась. Ты здесь счастлива, не так ли?
— Ты и представить себе не можешь, — ответила Дафна, ее большие голубые глаза вдруг наполнились слезами.
Марджори тут же подошла к ней, обняла ее и попросила сесть в кресло у камина.
— Я так рада! — воскликнула она, усаживаясь рядом со своей сестрой и взяв Дафну за руки. — Я так тревожилась за тебя все эти годы. Хотя я знала, что ты любишь детей, с которыми тебе доводилось работать, я знала, что ты несчастна.
— Я была несчастна, — сказала Дафна. — Но я не думала, что ты это знаешь. Я старалась быть довольной, но мне было так тяжело учить буквы.
— Знаю, знаю. Но все это теперь позади! А здесь, в Бате, все как будто складывается чудесно, не так ли?
— Да! О да, — выдохнула Дафна.
Марджори посмотрела в ликующие глаза сестры и, поняла, что настало время заговорить с ней о сэре Литон-Джонсе. Она начала:
— Теперь меня заботит лишь одна вещь, Дафна.
Дафна живо кивнула несколько раз, все еще улыбаясь.
— Я, разумеется, говорю о твоем будущем. — На прекрасном лице Дафны несколько поубавилось жизнерадостности. Марджори продолжала:
— У меня есть основания верить, что в тебя уже успел влюбиться один знакомый джентльмен.
Дафна расстроилась еще больше.
— Я уверена, что при малейшем усилии — всего лишь намек, что тебе приятны его ухаживания — ты сможешь выйти за него замуж.
— Кто он? — сердито спросила Дафна. Ее счастливое выражение сменилось хмурой встревоженностью. — Не могу понять, о ком ты говоришь. Майор Хит потерял голову от любви к Мэри, а мистер Раштон явно предпочитает твое общество. Эв… то есть лорд Сомерсби… думаю, его и упоминать не надо. Мне приходит в голову только сэр Литон-Джонс, а он, может, скорее влюблен в тебя.
Марджори покачала головой.
— Нет, моя дорогая. Здесь ты ошибаешься. Я почти уверена, что он вот-вот сделает тебе предложение.
Ему нужно лишь небольшое поощрение и… В чем дело, дорогая? Почему ты повесила голову?
— Я… — шепотом начала Дафна. Она отняла свои руки у Марджори и прижала их к щекам, видимо, не в состоянии продолжать.
— Разве тебе не нравится сэр Литон-Джонс? Я думала… то есть, когда мы на днях разговаривали о нем, ты с таким жаром его хвалила.
— Да, да. Но это потому, что я думала… — Дафна подняла взгляд, в ее больших голубых глазах стояли слезы. — Марджори, разве ты сама не влюблена в него? Когда ты спросила меня, что я о нем думаю, я решила, что это потому, что ты влюбилась в сэра Литон-Джонса, собираешься за него выйти и хочешь узнать, нравится ли мне этот брак.
— Я? — вскричала потрясенная Марджори. — Нет, конечно же, нет. Он приятный джентльмен, но я не намерена выходить за него, да и за кого бы то ни было, если на то пошло. Я старалась только для тебя. Неужели ты не поняла, что я поощряла его, чтобы ты смогла понять, каким замечательным мужем он тебе будет?
Она встала и подошла к камину. На каминной полке лежал акварельный набросок белого атласного платья, которое, как надеялась Марджори, Дафна наденет на свадьбу.
При виде его ее мысли начали путаться. Что, Дафна так и не выйдет замуж? О, об этом не следовало даже думать. И все же как произошло это злосчастное непонимание?! Разве Дафна не отзывалась тепло о сэре Литон-Джонсе?
