Барбара Пирс - Благородство и страсть
– Полагаю, твой брат переберется в какое-нибудь другое экзотическое место, когда ему надоест Индия, – сказала она и неодобрительно сжала губы.
– Я так не думаю.
В Уинни вспыхнуло желание защитить, объяснить, но она спрятала его за натянутой улыбкой. Решение Брока уехать из Англии привело к разладу в семье. Отец думал, что это авантюра, Девона – что страсть к приключениям, а Ирен считала, что ее никчемный братец увиливал от ответственности. Только Уинни понимала, почему он так решил, но Брок взял с нее слово ничего не говорить до тех пор, пока он не уедет.
– Думаю, он скучает по Англии и хотел бы вернуться домой.
Неожиданно глаза Амары стали сердитыми, и она нервно взмахнула веером.
– Сэр Томас слишком терпелив. Твой брат вернется и будет растрачивать жизнь на выпивку и азартные игры.
«А ты-то что так волнуешься?» Но Уинни не произнесла этих слов вслух. Она не была уверена ни в глубине чувств Амары к ее брату, ни в отношениях, которые сложились между ними. Да и, в конце концов, это ее не касалось. Что бы между ними ни происходило, она надеялась, что все будет хорошо.
– Дамы, – поприветствовал их лорд А'Корт, который заботливо обнимал Брук.
Бледно-розовое атласное платье подчеркивало густой румянец у нее на щеках. Она казалась усталой и хрупкой. Уинни удивилась, что Брук в своем деликатном положении приехала на этот вечер.
– Мисс Бедгрейн, хочу поблагодарить вас за то внимание, какое вы на днях проявили к моей жене.
Уинни помедлила, не зная, что именно Брук рассказала мужу. Вчера она просила не говорить о несчастном случае. Но Уинни не показала своих сомнений, когда встретилась взглядом с подругой.
– О какой благодарности может идти речь между друзьями, милорд!
– Ну что вы! Было очень благородно проводить Брук домой, когда ей стало нехорошо. – Не спросив, он взял руку Уинни и легонько поцеловал. Его серо-голубые глаза благодарно блестели в свете свечей. – Ваш покорный слуга, мисс Бедгрейн. – Он кивнул Амаре. – Мисс Клейг.
Извините, дамы, но мы должны еще поговорить с хозяином. Идем, дорогая.
Лорд А'Корт крепче прижал к себе жену. Его любовь к ней была очевидна, этому можно было только позавидовать. Взглянув на Амару, Уинни заметила, что и та тоже тоскливо смотрела на них.
Прежде чем чета А'Корт скрылась из виду, Брук обернулась и выдержала взгляд Уинни.
– А что случилось?
Уинни пожала плечами, подумав, что Амару заинтересовала повышенная галантность графа.
– Он просто любит жену и благодарен мне.
– Хм. – Это, видимо, не убедило Амару. Она подчеркнуто глубоко вздохнула. – Вы очень коварны, мисс Бедгрейн. Очаровывать женатых джентльменов своими благородными поступками…
– И все напрасно. Что толку от женатого мужчины, если мне не достанется ни его титул, ни кошелек?
В Амаре словно бесенок проснулся. Она наклонилась к Уинни и прошептала на ухо подруги, что ей все же достанется. Обе захихикали, как девчонки-подростки.
Они все еще смеялись, когда к ним подошел маркиз Лотбери. Он поздоровался и дал понять взглядом, что не прочь был бы узнать, над чем смеются девушки. Но они так и не сознались.
– Мисс Клейг, не подарите ли мне танец?
Амара вопросительно посмотрела на Уинни, и та одобрительно кивнула.
– Сочту за честь, милорд.
Оставшись одна, Уинни встала и вышла на улицу, чтобы насладиться прохладным воздухом. Вдруг кто-то схватил ее и потащил в темноту. Ей зажали рукой рот, чтобы она не смогла кричать.
– Не брыкайся. Это я, – прошептал Кенан, крепко обняв ее.
Встревоженная, она ударила его в плечо.
– Сумасшедший! Я так испугалась, что чуть не упала в обморок.
– Только не ты, моя сливочка, – возразил он. – Твоей смелости позавидуют многие мужчины.
Он уводил ее все дальше и дальше. Успокоившись, Уинни прошептала:
– Я не могу вот так уйти. Подруга…
– Мисс Клейг околдована обаянием и вниманием Лотбери. Она и не вспомнит о тебе в ближайшие два часа.
Уинни остановилась, сообразив, в чем состоял план.
– Не позволю обижать Амару из-за твоего… гм… желания остаться наедине.
Даже в темноте она почувствовала его усмешку.
– Не беспокойся, Уинни. Лотбери искренне наслаждается компанией мисс Клейг. Пусть пофлиртуют, пока ты насладишься моим… гм… желанием.
Рассмеявшись, молодые леди взялись за руки и побежали прочь от дома.
– У тебя, должно быть, глаза как у кошки.
– Признаю, я превращаюсь в зверя, когда ты рядом. – Кенан поддержал ее под локоть. – Там ступеньки. Осторожно.
Он провел ее вверх по трем каменным ступеням.
– Я слышала, как хозяйка, мисс Хейзел, рассказывала о новой постройке. Что это? Храм?
– Храм девственности, – многозначительно добавил он, и его низкий голос отозвался эхом в круглом сооружении с мраморными колоннами.
– Будь серьезнее.
Он слегка подтолкнул ее боком в арочный дверной проем.
– Обычно я всегда серьезен, когда дело касается тебя. Хочешь быть моей жертвой?
– Меня похитил умалишенный, – смеясь, сказала Уинни, и снова раздалось эхо. – Кто-нибудь может заметить нас. Лучше нам вернуться в дом.
У нее зашуршали юбки. Отступив на шаг, девушка уперлась ногами в каменную скамью.
– Кенан, здесь неудобно. Я словно барахтаюсь в пруду с чернилами.
– Не бойся.
Он обхватил ее за талию и прижал к себе. Она почувствовала его сильную грудь, плечи, ноги.
– Как я скучал по тебе!
Его пальцы скользнули вверх по корсажу, пробежали по груди и поднялись ласкать шею. Он прильнул к ее губам. Поцелуй был одним из незабываемых. Это был знак согласия. Она дразнила его языком, и ей стало приятно, когда он застонал. Рука его скользнула вниз, к груди. Он весь буквально трепетал, когда гладил ее податливое тело там, где оно не было сковано корсетом.
– Я слишком долго этого ждал, – шептал он, снова Целуя ее.
Вопреки темноте у нее словно радуга перед глазами переливалась. Казалось, силы оставляли Уинни, она все больше расслаблялась, все крепче прижималась к нему, вспоминая, что в прошлый раз ощущала то же самое.
– Нет, – молила она, не отрываясь от его губ. – Не здесь. Мы очень рискуем.
Он уже скинул костюм. Не в силах устоять, она расстегнула пару пуговиц на его рубашке и запустила под нее руку. Она чувствовала, как от ее прикосновений напрягаются мускулы его груди.
– Только ты и я, Уинни. – Кенан взял ее руки и положил на пуговицы своих брюк. – Здесь нет бала. – Они вместе расстегнули пуговицы. – Нет правил. Только благословенная ночь, окутывающая два любящих сердца.
Обнявшись, влюбленные закачались, словно в медленном танце.
Каждой клеточкой своего тела жаждала Уинни его прикосновений. И все же ей во что бы то ни стало надо было устоять.
