Аманда Маккейб - Под угрозой скандала
Если бы она была маленьким ребенком, она легла бы на пол и устроила истерику. Но взрослые леди ничего такого делать не могут. Взрослые леди должны искать другие способы сделать то, что хотят. Этому Беатрис научилась, читая книгу про королеву Елизавету. Когда Елизавета была еще совсем юной принцессой, не имеющей никакой власти, ей приходилось быть осторожной и хитрой, чтобы не попасть в неприятности и добиться своей цели.
Только став королевой, она позволяла себе сердиться.
Беатрис нужно было как-то убедить отца, что миссис Каррингтон – единственная женщина, которая ему подходит. Но как это сделать?
Тетя Луиза, вся в слезах, скрылась в библиотеке, захлопнув за собой дверь. Беатрис пригнулась, стараясь, чтобы тетя ее не заметила. Услышав грохот закрывшейся двери, Беатрис на цыпочках прокралась в детскую.
Няня, как обычно, посапывала у камина. Книга о королеве Елизавете лежала в кресле у окна. Беатрис взяла ее в руки и принялась рассеянно перелистывать, но мысли ее были далеко. Девочка уставилась в окно, на залитую солнцем лужайку, стараясь понять, что ей следует делать.
Ее взгляд упал на поросшие мхом развалины старого замка. Она вспомнила рассказ миссис Каррингтон о потерянном сокровище и приемах, которые устраивались в Бартон-Парке и в Роуз-Хилл при Карле Втором.
Стоял теплый солнечный день. Может быть, небольшая прогулка ей не повредит. Няня всегда так и говорит: «Бегай, прыгай, делай что хочешь, только не мешай мне». Обычно Беатрис тихо сидела в своем кресле и читала, но сегодня ей захотелось приключений.
Может, ей даже удастся заглянуть на минутку в Бартон…
* * *– Я слышала, он позволил дочери приходить к ней. Должно быть, она ему очень нравится, хотя должна сказать, сэр Дэвид меня удивляет…
– Да, да. Такой рассудительный и уважаемый человек… и миссис Каррингтон? Совершенно непостижимо…
– Но она все же сестра графини, значит, может считаться подходящей партией. Если только…
Мелани Хардинг больше ни минуты не желала оставаться в мануфактурной лавке, где старая леди Ферт и ее не менее древняя подруга обменивались свежими сплетнями. Она уже услышала все, что нужно.
Сэр Дэвид никогда не собирался жениться на ней. Она никогда не будет хозяйкой Роуз-Хилл. Сэр Дэвид всегда смотрел на нее с вежливым равнодушием. Ему больше нравится старая вдова миссис Каррингтон. Глупец.
Мелани шла по улице, не обращая внимания на прохожих и заманчивые витрины лавок. Она могла думать только о том, что потеряла, не успев обрести.
Ее взгляд вдруг упал на знакомую фигуру – Филип Каррингтон размашистым шагом двигался в направлении гостиницы «Роза и корона». В душе Мелани вспыхнула безрассудная надежда. Солнечные лучи мерцали на его золотистых волосах, плечи в этом плаще выглядели особенно широкими и крепкими. Определенно Филип Каррингтон был гораздо красивее и интереснее Дэвида Мартона.
А Мелани отчаянно не хотелось возвращаться в унылый дом дяди.
– Мистер Карринтон! – крикнула она, переходя улицу. – Какая встреча! Может быть, выпьем чаю?
Глава 18
Эмма нетерпеливо мерила шагами лесную опушку. Ридикюль оттягивал ей руку. Там лежали деньги, вырученные от продажи обручального кольца и жемчужного ожерелья, доставшегося от матери. Эмма отнесла их ювелиру, державшему лавку в городке в нескольких милях от деревни. Она получила не так много, как рассчитывала, но, может быть, этого хватит. Эмма отчаянно надеялась, что ей удастся откупиться от Филипа.
Если она хочет быть достойной Дэвида, она должна заставить Филипа уехать. Его присутствие в деревне служило живым напоминанием о ее прошлом. Нужно покончить с этим сегодня же.
Эмма повернулась и зашагала в обратную сторону. В лесу царила тишина, нарушаемая только ее дыханием, шорохом шагов по траве и свистом ветра в кронах деревьев. Бледный размытый солнечный свет проникал через листву и ложился на землю дрожащими пятнами. Никогда еще Эмма не чувствовала себя такой одинокой.
Филип, конечно, придет. Так было сказано в его записке. Он указал там место и время встречи. Даже несмотря на шантаж, Эмма верила, что он сдержит слово.
Не мог же он так сильно измениться… ее старый друг все еще скрывается где-то в глубине ее души.
Наконец Эмма услышала топот копыт. Обернувшись, она увидела всадника, в котором узнала Филипа, хотя шляпа скрывала его лицо.
– Я думала, ты не придешь, – сказала Эмма.
На лице Филипа появилась и тут же исчезла улыбка.
– Я ведь назначил тебе встречу, разве нет? Сделка есть сделка, Эмма. У тебя есть что-нибудь для меня?
Эмма протянула ридикюль. Филип слез с лошади и подошел к ней. Вокруг не было ни души.
Это пугало Эмму и одновременно радовало. Она не могла позволить, чтобы ее увидели вместе с Филипом. Она выпрямилась, незаметно коснувшись маленького кинжала, заткнутого за пояс и скрытого жакетом.
Филип взял сумочку, открыл и заглянул внутрь.
– Я знаю. Остальное отдам позже. Это все, что мне удалось собрать, но этого хватит, чтобы ты мог сегодня же уехать отсюда.
– Нехорошо с твоей стороны, Эмма, – сказал Филип.
– Я знаю, Филип, я хочу помочь тебе, правда! – в отчаянии воскликнула Эмма. – Генри плохо обошелся с нами обоими, и мы оба заслуживаем новую жизнь, разве не так? Я хочу помочь тебе начать все заново, если ты поможешь мне.
Несколько долгих тягостных минут Филип молчал, пристально глядя на Эмму. Потом снова посмотрел в сумочку.
– Это все из-за Дэвида Мартона, верно? Из-за него ты хочешь как можно быстрее отделаться от меня. – Филип захлопнул ридикюль. – Я видел, как ты смотришь на него. Он причиной тому, что ты так стараешься забыть прошлую жизнь и своих старых друзей.
– Сэр Дэвид тут совсем ни при чем, – встревоженно ответила Эмма. – Моя семья…
– Вот уж кто тут точно совсем ни при чем, так это твоя семья! – закричал Филип, пугая Эмму. – Он не стоит тебя, Эмма. Он слишком скучный, слишком…
– Нет, – Эмма яростно замотала головой, – не смей говорить о нем ничего плохого! Он – лучший из мужчин. Если уж на то пошло, то это я не стою его, в противном случае у тебя не было бы повода шантажировать меня.
– Шантажировать? Какое гадкое слово, Эмма.
– А как, по-твоему, я должна это назвать?
– Я хотел, чтобы ты стала моей, – грубо сказал Филип. – Но ты не захотела прислушаться к голосу разума, так что мне оставалось делать?
– Ты заявляешь, что любишь меня и ищешь способы обидеть меня? – Эмма удивленно покачала головой. Но теперь благодаря Дэвиду она многое понимала лучше. – Когда-то я приняла боль и переживания за любовь, но больше я такой ошибки не совершу. Любовь не может быть жестока, Филип. Любовь – это… это…
