Люси Монро - Его жена и любовница
– Но не потому, что ваш вечер пришелся ему не по вкусу.
Как любой джентльмен, Лукас не испытывал необходимости объяснять свои поступки, Айрис взяла это на себя, изобразив готовность продолжить беседу.
– Кажется, вашим родителям бал очень понравился, – сказала леди Уикем, прищурив глаза в ожидании ответа.
И он бы не замедлил последовать, если бы их не перебили.
– Да. Трудно не заметить, что леди Айрис нет, когда на вечере присутствуют ее родители. А вот сегодня она здесь, а где же они? Странно, не правда ли?
Айрис с любопытством обернулась, чтобы посмотреть на говорящую. Леди Престон! Снова готова к отвратительным сплетням.
– До свадьбы осталось всего три дня, поэтому неудивительно, что моя невеста и ее мать очень заняты подготовкой предстоящего торжества, – счел возможным заметить Лукас. – Удивительно, что они вообще выбрали время, чтобы хоть немного развлечься.
Леди Уикем засмеялась. Ее смех напоминал ржание добродушной лошадки.
– Ерунда. Леди не так слабы, как кажутся. У вас, милорд, несколько неправильное представление о нас. Помню свадьбу еврей младшей дочери. Мы давали званые обеды на протяжении месяца. Что это было за время!
Остановить леди Уикем могло только стихийное бедствие. Да Айрис и не пыталась. Она предпочитала молчать и слушать светскую болтовню. Но более всего ей хотелось остаться сейчас наедине с Лукасом, чтобы запечатлеть это мгновение в памяти и вспоминать о нем все долгие годы одиночества.
Именно это заставило Айрис заговорить, когда Лукас сопровождал ее со званого вечера. Уже третьего! Было почти три часа ночи, и она ужасно устала – от музыки, от улыбок и необходимости вести пустые разговоры и выслушивать сплетни. Но ей не хотелось и ехать домой. А потом…
– Лукас, не могли бы мы немного прогуляться по саду, прежде чем ты отвезешь меня в дом бабушки?
Граф остановился.
– Ты так устала, того и гляди заснешь в экипаже. Почему ты хочешь погулять?
– Хочется поговорить, когда не нужно взвешивать каждое слово. Пожалуйста, Лукас.
Он так испытующе смотрел на Айрис, что та почувствовала себя неуютно, а потом отдал какие-то распоряжения кучеру.
– Мы поедем к дому твоей бабушки окольной дорогой. – С этими словами Лукас уселся на противоположное сиденье, и его длинные ноги задели полы плаща спутницы.
Айрис притворно задрожала.
– Сегодня довольно прохладно. Тебе так не кажется, Лукас?
Тот покачал головой:
– Вообще-то нет. Ты замерзла, милая? Хочешь, прикрою твои ноги пледом?
Ну все, хватит намеков.
– Я бы предпочла, чтобы ты согрел меня! – выпалила Айрис.
Ее щеки обожгла краска стыда, но Айрис не пожалела о своих словах. Ей хотелось, чтобы Лукас в последний раз поцеловал ее, но, как она уже заметила, намеков он не понимал. Святой слишком соответствовал своему прозвищу, чтобы его можно было так просто поколебать.
Однако даже в тусклом свете фонаря, прикрепленного над дверцей экипажа, Айрис разглядела, что улыбка Лукаса ничем не напоминала безмятежную улыбку святоши.
– Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя, Айрис? – Она сконфуженно кивнула.
Лукас протянул руку:
– Ну тогда иди сюда.
Айрис вложила руку в его ладонь, и Лукас усадил ее на колени. Прежде чем поднять на него глаза, девушка несколько минут наслаждалась ощущением близости крепких мускулистых мышц, ощущением надежности, исходящим от него.
– Кажется, я знаю, что ты задумала. – Страх пронзил Айрис. Неужели Лукас разгадал ее намерения?
– Знаешь? – Лукас кивнул.
– Ты пытаешься понять, испытываю ли я к тебе страсть, когда не злюсь. Обещаю предоставить тебе достаточно доказательств в нашу первую брачную ночь, но я не прочь и сейчас…
Айрис сглотнула.
– Не прочь?
Губы Лукаса приблизились и слились с губами девушки. Айрис прикрыла глаза, каждой клеточкой своего тела переживая охватившую ее негу. Она пыталась запечатлеть в памяти тепло его крепкого тела, исходящий от него аромат.
Лукас провел языком по губам девушки, и она тотчас же приоткрыла их. Его язык скользнул внутрь и принялся изучать теплые глубины ее рта. Это было так чудесно. Сегодняшний поцелуй отличался от тех, которые Лукас дарил ей раньше, но был ничуть не хуже. Он был таким нежным, что Айрис хотелось зарыдать. Ведь она почувствовала страсть, неподдельную страсть, которую на этот раз вызвала не вспышка его гнева.
Лукас действительно хотел ее.
А ей нестерпимо хотелось дотронуться до его теплой кожи. Только один раз. Стянув с рук перчатки, она заерзала на его коленях. Но рука Лукаса тотчас же легла на ее бедро.
– Не шевелись, любимая, а то я забуду, что хотел всего лишь поцеловать тебя.
Губы графа снова накрыли ее губы, но на этот раз поцелуй был не таким нежным. Айрис застонала, когда язык Лукаса коснулся ее языка. Разве сможет она жить без таких поцелуев Лукаса? Прогнав печальную мысль, Айрис расстегнула пуговицы его жилета и сквозь шелковую ткань рубашки коснулась крепких, словно камень, мышц на его груди. Жар, исходящий от его тела, обжег пальцы, но Айрис этого оказалось недостаточно.
Потянув за шарф на шее Лукаса, Айрис развязала его. Нетерпеливая рука теперь не просто лежала на ее бедре, а описывала чувственные круговые движения, отчего ей захотелось сильнее прижаться к любимому. Поддавшись искушению, Айрис подвинулась ближе, а когда ощутила под своими ягодицами твердую плоть, Лукас глухо заворчал. Воспользовавшись тем, что он потерял бдительность, Айрис жадно расстегнула его рубашку.
Она легонько дотронулась до него кончиками пальцев, и он задрожал. Сознание того, что она может так сильно возбудить его, наполнило грудь Айрис горечью и удовлетворением. Она погладила рукой грудь Лукаса, покрытую шелковистыми волосами, слегка коснувшись его сосков.
– Черт возьми, как хорошо! Слишком хорошо. Ты должна остановиться, милая.
Айрис поцеловала его в подбородок, а потом осторожно провела по этому месту языком.
– Я не хочу останавливаться, Лукас.
Его руки крепче обхватили талию Айрис. А потом они внезапно скользнули под ее плащ и принялись развязывать ленты на платье. Пальцы графа коснулись ноющей от желания груди девушки, и она задрожала. Другая рука скользнула под подол платья и уверенно побежала вверх по ее ноге. На этот раз она не сделала попытки остановить Лукаса. Ей хотелось узнать, что это за ощущение, когда Лукас дотронется до самого сокровенного места на ее теле. Пусть она ведет себя как распутница. Теперь это не имело никакого значения.
– Ты такая мягкая, любовь моя. Такая совершенная, – пробормотал Лукас, покрывая легкими, словно прикосновение перышка, поцелуями шею Айрис.
