Анна Матир - На крыльях мечты
Когда он вошел в комнату и опустился на стул, то казался неуверенным, как гость в собственном доме.
— Вот ваши газеты. — Я протянула ему те, которые еще не использовала для разжигания огня, надеясь, что это поможет ему расслабиться.
Себе я взяла один из тетиных журналов. Зашуршали, переворачиваясь, страницы, мы избегали смотреть друг на друга. Каминные часы громко отсчитывали время, шуршание страниц становилось все тише
Френк откашлялся, и я подняла голову в ожидании. Но он, застенчиво улыбнувшись, вновь углубился в газету. По прошествии часа мы оба перестали читать. Девять вечера.
Мужчина поднялся.
— Спасибо вам, Ребекка.
Я уставилась в пол и пожала плечами. Я редко затруднялась с подбором слов для ответа, но это был именно тот случай: все слова у меня в голове перепутались, как нитки в корзине для шитья.
Френк выдохнул и упер руки в бока.
— Когда я услышал… — Он откашлялся, и между нами вновь повисла тишина, прежде чем он продолжил: — Кажется, мои дети вполне счастливы. Вы даже не представляете, насколько это радостно для меня.
Создалось впечатление, что он еще что-то хочет сказать, но не решается. Он пытался мне намекнуть, что пора уезжать? У меня не было денег купить билет на поезд ни в одном из направлений. Но как я могла ему об этом сообщить?
Он повесил на плечо сумку, лежавшую возле дивана. Меня бросило в жар, пока я наблюдала, как он смотрит на вход в спальню на первом этаже. Я не подумала о том, как нам разместиться для сна. Даже если он будет спать внизу, а я наверху, это все равно неприлично.
— Я посплю возле Старого Боба. Спокойной ночи. — Он кивнул еще раз, прежде чем пошел к задней двери, и я услышала, как она захлопнулась за ним.
Интересно, как долго он захочет спать в хлеву, подумала я.
Глава 29
Поутру, надевая английскую блузу и юбку, я прислушивалась к звукам из соседней комнаты: не встали ли дети? Все было тихо, только снизу доносилась какая-то возня. Я опустилась на колени у кровати и попросила у Бога мудрости. Затем сошла вниз.
На кухне я обнаружила Френка, разбивающего яйца на сковородку. Такое зрелище не часто увидишь. Папа и Уилл приходили на кухню лишь поесть. Я повязала фартук, жалея, что не проснулась раньше.
— Это могу сделать я.
Он чуть подвинулся и поставил кофейник на стол.
— Уверена, что приятно наконец быть дома. — Вчера вечером, ложась в кровать, я чувствовала себя отвратительно, зная, что Френк лежит на колючем сене рядом с вонючим скотом. Я даже не позаботилась узнать, было ли у него чем укрыться.
— По сравнению с тем, где я ночевал во Франции, этот сарай просто роскошный. — Он отпил кофе и, казалось, наслаждался им.
Я подумала о том, что пришлось пережить ему и что пережил мой брат.
— Это было ужасно? Я имею в виду войну?
Френк уставился на ободок кружки.
— Самого худшего я не видел. В основном я помогал строить мосты. Парни, воевавшие на передовой в траншеях и окопах, — те видели ужас.
— Мой брат был в окопах, — ответила я, выкладывая яичницу на тарелку, а на сковороду полоски бекона и думая про
Уилла. С тех пор как он уехал, я не получала от него никаких вестей.
— Он уже вернулся? — Френк отхлебнул еще кофе, затем снова налил себе полную чашку.
Я поставила перед ним тарелку с едой.
— Да. — Больше я ничего не могла сказать. Я уже начала оплакивать брата. Отвернувшись к плите, я смахнула слезы с ресниц.
Я услышала, как по полу тащится одеяло, а за ним топот маленьких ножек. Дэн. Когда я повернулась, то увидела, что он уставился на папу, а затем протер глаза.
— Папочка?
Френк посадил сына на колени.
— А ты думал, я тебе приснился?
Дэн кивнул. Френк прижал малыша к груди.
Пришли и другие дети, но они опомнились быстрее. Даже Дженни лишь на мгновение заколебалась, прежде чем пойти на руки к папе.
— Вы готовы ехать в церковь? — спросил он.
Я обернулась, прижав руки к щекам.
— Боже мой, я забыла, что сегодня воскресенье.
Дети захихикали. Все, кроме Джеймса. Он положил свою шестилетнюю ручку на мою и сказал:
— Ничего, Бекка! Мы тебя не оставим.
— Спасибо, Джеймс. — Я отвернулась в плите, пытаясь скрыть смех.
А Френк и не пытался сдержаться, раскаты его хохота заполнили все уголки кухни. Отсмеявшись, он сказал:
— Джордж Лэтхэм писал, что он приезжал сюда практически каждое воскресенье.
— Да. — Я разложила завтрак детям, обдумывая сказанное: Джордж Лэтхэм писал ему про нас.
— Кроме тех дней, когда они закрыли церковь из-за гриппа. — Слова сами вырвались, и я тут же пожалела об этом.
Френк встал, достал из угла оловянный таз.
— Я пойду умоюсь, если вы не против помочь пока детям.
— Да, конечно. — Я наблюдала, как он наливает горячую воду из резервуара. К тому времени как он дойдет до хлева, вода будет уже еле теплой. Но он не жаловался. Он просто вышел, будто жить в собственном хлеву — самое обычное дело.
* * *Задолго до того, как Френк вывел на улицу повозку с лошадью, зарядил дождь. Я встретила его на крыльце. Лишь пара морщинок пересекала его брюки и пиджак. Они были у него в сумке или он достал их из спальни в доме? Я протянула ему зонтик.
— Подумала, он вам не помешает.
По лицу мужчины растеклась улыбка. Я не знала, как себя чувствовать: польщенной или раздраженной? Он что, думал, мне не хватит учтивости понять, что при дожде нужен зонт?
Он наклонил голову точно так, как это часто делала Олли.
— Ты умеешь управляться с лошадью, Ребекка?
— Конечно. — Наверное, у меня на лице застыло выражение любопытства, потому что он уставился в пол.
— Я подумал, может быть, ты привыкла к автомобилям вместо таких устаревших средств передвижения.
— Нет, мама не разрешала папе приобретать автомобиль. Она всегда говорит, что лошадь и повозка — это именно то, что нужно для ее семьи, и она не собирается становиться чванливой.
Френк отвернулся, но я видела, как он заулыбался, и поймала себя на мысли, что мне захотелось вместе с ним посмеяться над мамой.
— Мы едем? — На крыльцо вылетел Дэн, его рубашка была застегнута вкривь и вкось.
— Ты не против, если я помогу? — Я стала на колени, аккуратно застегнула рубашку и расправила брюки.
— Готовы? — Френк держал зонтик у меня над головой.
— А где…
Джеймс и Дэн пробежали мимо, забираясь в повозку. Олли с Дженни на руках не отставала. Я довольно вздохнула: этот ветреный день начался хорошо.
Было забавно видеть мужчину, сидящего на моей кухне сегодня утром. Хорошо, не на моей кухне. Может быть, мне было забавно быть на кухне, принадлежавшей мужчине. Как бы то ни было, я решила, что хорошо куда-то поехать.
