Кэрол Мортимер - Не просто скромница
В любое другое время Элли с восторгом бы решила, что Джастин проявляет к ней нежные чувства. Вот только хорошо понимала, что это не так: он неоднократно весьма недвусмысленно заявлял, что никогда не влюбится ни в одну женщину. Так что он просто ее опекун, потому и хочет защитить.
— Лорд Андерсон? — Она вопросительно посмотрела на Ричмонда.
— Я искренне надеюсь, что вы сможете понять и простить. Эл… мисс Розвуд, — тут же поправился тот, ибо Джастин издал низкий предупреждающий рык. Поверьте, если бы я знал обо всем раньше, вел бы себя совершенно иначе. — Граф замолк, не находя сил продолжать. — Но я ничего не могу поделать, чтобы смягчить удар.
— Тогда зачем вообще говорить? — мрачно спросил Джастин. — В этом уже нет никакой необходимости, раз вы утверждаете, что это не Личфилд.
— Не он. — Ричмонд стал белее собственной седины, в резкий контраст с черным вечерним костюмом. Он снова перевел взгляд на Элеонору. — Наверное, я должен сначала сказать, что вы очень похожи на свою мать, дорогая.
Элли удивленно моргнула.
— Вы знали мою мать?
Граф кивнул:
— Много лет назад, в Индии.
Элли нервно сглотнула.
— Значит, вы должны были знать и моего отца.
— Я был командиром Генри Розвуда, — ответил Ричмонд, — всеобщего любимца и настоящего героя.
Щеки Элли залил довольный румянец.
— Я не знала отца… мама очень редко о нем говорила.
— Возможно, потому, что эта тема была для нее слишком болезненной, — сумрачно предположил граф.
— Возможно. — Элеонора печально улыбнулась.
— Ваше сходство с матерью почти сверхъестественно. Я понял, что вы дочь Мюриэл, с первого взгляда, как только увидел вас на балу. — Голос Ричмонда переполняли эмоции. — И в тот же день упомянул об этом герцогу.
— А он мне не говорил. — Элеонора озадаченно взглянула на Джастина.
Тот пожал плечами:
— Наверное, я тогда не посчитал это важным.
— А теперь?
Джастин не раз восхищался сообразительностью Элеоноры, но сейчас ему хотелось, чтобы она не была столь проницательной.
— Джастин, имеет ли этот вопрос какое-то отношение к тому частному делу, которое я просила тебя выяснить? — резко спросила бабушка.
Спаси господи, какие умные женщины его окружают!
— Имеет, — вздохнул он.
Вдовствующая герцогиня в ужасе уставилась на Личфилда, который по-прежнему валялся в прострации.
— Но ведь не?..
— Ричмонд, похоже, считает, что нет, — сухо подтвердил Джастин.
— Ну, хоть что-то! — Бабушка от облегчения даже подняла к груди руку.
Джастин всей душой был с ней солидарен. Хотя не полностью доверял уверенности Ричмонда по этому поводу. Элли стояла в полном ошеломлении, не вполне понимая, о чем говорит вдовствующая герцогиня. А реплики последних минут и вовсе выглядели полной загадкой.
— Я по-прежнему не понимаю, почему лорд Личфилд ворвался сюда. В чем дело?
Джастин высокомерно скривил губы.
— По всей видимости, очень оскорбился, что я нанял кое-кого провести расследование определенных обстоятельств его личной жизни.
Элли озадаченно заморгала.
— Зачем?
Вдовствующая герцогиня поднялась.
— Боюсь, здесь частично моя вина, Элли, — начала она и, проигнорировав возмущенный взгляд внука, продолжила: — Я просила Джастина выяснить для меня один вопрос, но похоже, что ничего не вышло.
Элли ничего не поняла из ее объяснения.
— Надеюсь, я не имею к этому отношения.
— О боюсь, как раз имеешь, и самое непосредственное, моя дорогая. — Вдовствующая герцогиня покаянно подняла руки. — Я совершенно не представляла, что дело может так осложниться.
Ее ответ не приблизил Элли к пониманию сути.
— В чем состояла ваша просьба Джа… герцогу.
— Я просто… я знала… — Пожилая леди нервничала, что было для нее совсем нетипично. Она быстро прошла по комнате и взяла Элли за руки. — Наверное, к этому ничто не может подготовить. Поэтому я просто скажу, что Генри Розвуд погиб в сражении ровно за год за твоего рождения.
Осознавая смысл сказанного, Элли ощутила, что с ее лица исчезают все краски. Генри Розвуд не ее отец!
Она высвободилась из рук герцогини, на заплетающихся ногах сделала пару шагов до кресла, от которого совсем недавно отказывалась, и почти упала на мягкое сиденье. Потом полными слез глазами посмотрела на Джастина, тот прочел в ее взгляде явное обвинение.
— Вы знали об этом. — Утверждение, не вопрос.
На его щеке пульсировала жилка.
— Да.
— И как давно?
— Не больше недели. Элеонора.
— Нет! Не приближайтесь ко мне! — Она предупреждающе вскинула руку, поскольку Джастин двинулся в ее сторону, но, к счастью, сразу остановился. Ей нужно было хоть как-то осознать, что все это для нее означает. Если она не дочь Генри, то чья?
Ее взгляд в ужасе скользнул к Личфилду. Нет! Она не может оказаться дочерью такого ужасного человека! Она этого не вынесет! Это даже хуже, чем узнать, что она незаконнорожденная!
— Я твой отец, Элеонора.
Элли услышала, как разом ахнули все Сен-Джасты, и ошеломленно подняла взгляд на лорда Брайена Андерсона, графа Ричмонда.
— Я твой отец, Элеонора, — повторил он и присел перед ней на корточки. Не отрывая взгляда от ее лица, взял в ладони ее ослабевшие похолодевшие руки. — Клянусь, я сам узнал об этом только несколько часов назад. Но теперь мне точно известно, я твой отец. Вне всякого сомнения. И ты даже представить себе не можешь, как я рад, что у меня есть дочь. — Его голос переполняли эмоции, в глазах блестели слезы.
Несколько долгих секунд Элли, затаив дыхание, пристально смотрела ему в лицо, пытаясь отыскать хоть какое-то сходство с собой. В его глазах смешались оттенки синего, коричневого и изумрудно-зеленого. У него было красивое мужественное лицо, абсолютно седые волосы и очень ладная мускулистая фигура для мужчины подобного возраста. Но она не уловила никакого сходства.
— Когда-то мои волосы были такими же, как у тебя, — добавил граф, словно читая ее мысли. — В двадцать пять лет я пережил сильное потрясение, отчего совершенно поседел. Видишь ли, с моей женой во время охоты произошел несчастный случаи, мы тогда были молодоженами. Она не смогла после него оправиться, ни умственно, ни физически. С того момента мы уже никогда не жили как муж и жена.
— Значит, когда вы с моей матерью… когда вы… значит, вы были тогда женаты.
— Да, — мрачно подтвердил он.
Шокирующая правда ударила наотмашь, глаза затопила всепоглощающая темнота, затягивая все глубже и глубже, пока Элли не почувствовала, что куда-то совсем уплывает.
