Ханна Хауэлл - Безрассудная
Самым худшим ее врагом было сейчас одиночество. Она видела только Джейма, Уну и Дональда, который находил удовольствие в том, что мучил ее угрозами. Несколько раз ее посетил Малькольм, но потом, видимо, решил, что она в достаточной безопасности, и отправился в собственный замок. Эйлис почти скучала по нему. Без Малькольма Джейм был единственным человеком, общество которого было ей приятно. Ее тетка Уна не всегда понимала, о чем с ней говорят. А Дональд, при одной мысли о котором в ней вновь вспыхнул гнев, приходил только для того, чтобы ее припугнуть и со злорадством рассказать о том, как убьют ее ребенка. Поскольку физическое воздействие могло сильно повредить ее здоровью, он вынужден был ограничиться словесными оскорблениями. Несколько раз он доводил ее до смертельного ужаса, поскольку именно за ребенка она волновалась больше всего.
Ее внимание привлек внезапный стук в дверь. Эйлис в тревоге ждала, будет ли ее посетитель желанным или нет. Туповатая запуганная служанка вошла в комнату, чтобы забрать поднос, но следом за ней появился Джейм. Эйлис вздохнула с облегчением, когда служанка удалилась и оставила их наедине. С минуту Эйлис боялась, что появится Дональд, тогда как она еще не собралась с духом, чтобы получить ежедневную порцию оскорблений.
– Есть вести из Ратмора? – спросила она, когда Джейм опустился на тяжелую деревянную скамью около узкого окна.
– Вы задаете этот вопрос каждый день.
– Прости. Я волнуюсь об Александре и очень хочу вернуться обратно.
– Вы уверены, что возвращение в Ратмор – это то, чего вы действительно хотите?
– А куда мне еще идти? Жизнь моего ребенка постоянно будет в опасности, если я останусь в руках Маккорди. У моих родственников он будет вызывать злость. Поэтому он должен жить с кланом своего отца, Макдабов из Ратмора. Александр обещал на мне жениться, и я уверена, что он сделает это – по крайней мере для того, чтобы его ребенок чувствовал себя в безопасности. А это для меня очень важно. Говоря по правде, желание сохранить его ребенка – это единственное, благодаря чему я нахожусь в здравом рассудке. Месяцы, проведенные в этих стенах, и уродливое лицо Дональда могут довести до безумия кого угодно.
Джейм покачал головой:
– Этот человек буквально помешался на вас, детях и Макдабе. Боюсь, он совсем сойдет с ума. То, что он говорит, становится все более туманно, госпожа. Но я бы не стал игнорировать его слова, как бы странно они ни звучали. Его злость никак не проходит.
– Да, я знаю. Дональд не смирился, ревность гложет его изнутри.
– Да, верно.
Эйлис некоторое время смотрела на Джейма, думая, какие изменения произошли в этом человеке. За месяцы, прошедшие с того дня, как Александр захватил их в лесу и увез с собой, Джейм возмужал и стал взрослее в суждениях. При сильном волнении его заикание все еще возвращалось, но оно было не таким заметным, как раньше.
– А как ты себя чувствуешь? – спросила она. – Похоже, с тобой все в порядке.
– В порядке. Я скучаю по детям и Кейт.
– Кейт! Мне следовало понять, что ты хочешь вернуться в Ратмор, вернуться к Кейт. – Эйлис знала, что именно благодаря Кейт Джейм стал увереннее в себе, Любовь Кейт завершила работу, которую начала Эйлис.
– Я действительно хочу вернуться к Кейт. – На лине Джейма появился легкий румянец. – Но мой долг – заботиться о вас.
– Джейм, я знаю, большинство людей считают, что ты мой слуга, но ты им не являешься. И никогда не был. Пойми ты это наконец. Если ты хочешь быть с Кейт, то ты с ней и должен быть. Тебе не надо рисковать своим счастьем.
– Кейт будет меня ждать. Я знаю, что вы мне ничего не должны, но я должен вам. И мы друзья, верно?
– Верно. Если нам поможет Бог, Кейт не будет ждать твоего возвращения долго.
– Надеюсь. Но как мы можем вернуться в Ратмор? Вы или я? Нас держат здесь как пленников.
– Может, появится возможность выскользнуть отсюда, и мы должны быть к этому готовы. Я не раздумываю над тем, появится ли у меня возможность бежать. Я считаю, что она будет, и стараюсь быть к ней полностью готовой.
– Я могу что-либо сделать? Я получаю все больше свободы с каждым днем. Меня не считают особой угрозой, поскольку я поклялся, что буду себя вести надлежащим образом. Ночью меня охраняют, но днем – не особенно. Нам поможет это?
– О да, разумеется. В конце концов, нам надо знать, куда мы направимся после того, как выберемся отсюда. Необходимо изучить пути для бегства.
– И вы искренне верите, что мы отсюда выберемся?
– Мне приходится в это верить, Джейм. – Она легонько провела руками по животу. – Приходится.
– Тогда вы должны бежать от Дональда до того, как появится ребенок.
– О Дева Мария! Как только смогу.
Эйлис старалась не стонать, опускаясь на кровать. Она не знала, отчего у нее было столь мрачное настроение – от облачной, дождливой весны или от размеров собственного тела. Во время длинной холодной зимы о бегстве с Джеймом нечего было и думать. Теперь она сомневалась, что сможет бежать, даже если сам Дональд откроет для нее двери.
С подобными страхами справляться становилось все труднее. Наступила весна, и скоро должен был родиться ребенок. Переносить угрозы Дональда становилось все труднее. Во время каждого его посещения ее бил озноб. Ребенок, которого она носила в себе, стал для Дональда символом всех оскорблений, которые он за многие годы перетерпел от Макдабов. Он использовал этого ребенка для выражения своей ярости и демонстрации все возрастающей ненависти к Эйлис и Александру.
– Я должна бежать, – прошептала Эйлис, подавляя в себе желание разрыдаться.
Повторяющиеся угрозы Дональда перерезать горло ребенку на ее глазах и послать кусочки Александру каждый раз доводили ее до истерики. От этих угроз ее сны стали мучительными кошмарами, от которых она просыпалась дрожащей и в поту. Она была уверена, что это уносит ее здоровье.
Внезапно ее внимание привлекло тихое царапанье в дверь и неразборчивые голоса. На миг в Эйлис вспыхнула надежда, но она тут же угасла, как только вслед за Джеймом, который принес поднос с кружкой вина и тремя пивными кружками, в комнату вошла ее тетка Уна. Эйлис всегда была рада видеть любого, кто не пришел угрожать или пугать ее, но сейчас ей нужно было не общество, а помощь. И в помощи она нуждалась отчаянно. Уна была приятной женщиной, но не от мира сего, и от нее пользы было бы не больше, чем от Джейма.
– Джейм, – начала Эйлис. В ее голосе отчетливо слышалось отчаяние.
– Выпейте немного вина, госпожа. – Джейм усадил Уну рядом с Эйлис, а потом налил вина обеим дамам. – Леди Уна хочет что-то тебе сказать. Думаю, надо ее выслушать.
