Патриция Хэган - Звездный свет
– Дела моего народа тебя не касаются, – с нарочитой резкостью ответил он: если она разозлится, то перестанет задавать вопросы.
Сэм остолбенела. Они провели вместе чудесный день, почему же теперь он вдруг стал так холоден? Может быть, она слишком много говорила о роскошной парижской жизни? Может быть, он думает, что она смотрит на него сверху вниз и что их близость для нее – всего лишь развлечение, которым она скрашивает свой плен?
Нет. Она не может допустить, чтобы он так думал. Что бы ни ждало их в будущем, он должен узнать, как глубоки ее чувства.
Сэм решила не начинать разговора, пока они не помоют посуду. «Пусть немного погрустит», – радостно думала она. Скоро она развеет его грусть и словами, и делом. Когда они будут заниматься любовью нынче ночью, она будет с ним такой нежной, такой внимательной, что он наконец поймет, что занимает и всегда будет занимать особое место в ее сердце.
Ласковый летний ветерок превратился между тем в сильный, порывистый ветер. Приближалась гроза. Вдалеке слышались раскаты грома, небо пронзали молнии. Буйный Дух сидел на берегу. Сэм подошла к нему и позвала в пещеру.
– Позже, – бросил он коротко, почти сердито. – Я хочу побыть один.
– А я хочу быть с тобой, – упрямо сказала Сэм, – и если ты не пойдешь со мной, я сяду здесь, рядом с тобой, и гроза, возможно, утопит нас обоих.
Он тихо выругался, но встал и, грубо схватив ее за запястье, повел в пещеру.
Когда он лег отдельно от нее, Сэм не удивилась. Ее решимость была непоколебимой – она не даст ему отвергнуть себя.
– Я знаю, что тебя гнетет, – сказала она, ложась рядом с ним. Он лежал к ней спиной, но она обвила руками его тело и крепко прижала к себе.
– Все дело в том, что я наговорила о моей жизни в Париже, о моем… – она споткнулась на этом слове, – отце, о его богатстве? Но ты должен знать – все это не имеет для меня никакого значения.
Кейд напрягся. Его сердце жаждало услышать признание, которое она собиралась сделать – признание в том, что она любит его. Но рассудок приказывал остановить ее сию же секунду, пока еще можно повернуть назад, потому что если она произнесет слова любви, он ответит ей тем же, и тогда уже будет поздно. Тогда обратного пути не будет, а он не может этого допустить. Как говорил Храбрый Орел, у него есть обязательства перед племенем. Если он возьмет себе женщину Бэлларда и Бэллард наверняка узнает, что в ее похищении виноваты канза, этот сукин сын будет мстить им, не останавливаясь ни перед чем. Некоторым из них придется поплатиться жизнью. Нет, он не может, не должен этого допустить.
– Все это теперь не важно, – продолжала между тем Сэм. – С тех пор как я узнала тебя, Буйный Дух, и твой мир, все для меня изменилось. Пусть это кажется безумием, но мне хочется стать частью твоего мира, частью тебя…
Он вдруг лег на нее так неожиданно, что она на мгновение испугалась и попыталась вырваться, но он держал ее крепко. Его лицо было так близко от ее лица, что она ощущала на своей коже его неровное дыхание, видела неистовый блеск его глаз.
– Что с тобой? – вскричала она, пугаясь уже не на шутку, хотя и сама не понимала, что ее страшит. – Ты сердишься оттого, что я сказала тебе о своих чувствах? Разве ты сам ничего ко мне не чувствуешь?
Собрав в кулак последние остатки самообладания, Кейд заставил себя ответить ей:
– Не важно, что мы чувствуем друг к другу, потому что между нами никогда не может быть ничего большего, чем есть сейчас.
Он взял ее без нежности, почти грубо, но Сэм не сопротивлялась. Потом она прижалась к нему и сказала себе, что, хотя сегодня что-то огорчило его, завтра все опять будет хорошо. Они пойдут на поле, заросшее подсолнухами, и снова лягут вместе, и их снова потянет друг к другу. И он опять будет с ней нежен, и она наконец сможет открыть ему свое сердце. И скажет, что готова жить с ним в его мире, потому что без него ее собственный мир будет пуст.
Сэм заснула не сразу: она еще долго слушала его дыхание, наслаждалась его близостью. Во сне он обнял ее и тесно прижал к себе. Наконец и она погрузилась в сон с улыбкой на устах и радостью в сердце. Он наверняка ее любит – она это чувствует. И хотя судьба сыграла с ней странную шутку, в конце концов она будет счастлива. Потому что ей поможет любовь.
Проснувшись через некоторое время и увидев, что Буйного Духа нет рядом, Сэм поначалу не встревожилась. Возможно, он вышел по нужде или потому, что услышал какой-нибудь странный шум. Он и раньше, случалось, выходил по ночам. Но время шло, а он все не возвращался, и Сэм забеспокоилась. Выходить наружу посреди ночи не хотелось, но, похоже, ничего другого ей не оставалось.
Когда она совсем уже было собралась выйти и позвать его, с тропы, ведущей в пещеру, послышались какие-то неясные звуки. Сэм облегченно вздохнула, но через мгновение ею вновь овладела тревога: Буйный Дух не стал бы продираться сквозь заросли с таким шумом. Он хорошо знал, куда надо ступить, чтобы не хрустнула ни одна веточка, не зашуршал ни единый листок. Тому же, кто приближался к пещере сейчас, дорога была явно незнакома.
А что, если на Буйного Духа напали, что, если его убили и теперь враг идет за ней? Нет, его не могли убить. И она не станет паниковать. Она будет защищаться, а потом отправится на его поиски. Возможно, он лежит сейчас где-то, раненный, и истекает кровью.
Вспомнив о своей наготе, Сэм отыскала в темноте платье из оленьей кожи и торопливо надела его. Затем начала шарить вокруг в поисках какого-нибудь ножа, палки или камня и вдруг нащупала рядом с собой свой ридикюль. Она не проверяла тайник в стене пещеры уже несколько недель, уверенная, что ее сумочка там. Кто же взял ее оттуда и положил рядом с ней и зачем?
Но невидимый в темноте пришелец не дал ей времени на размышления. Он набросился на нее неожиданно, и она успела вскрикнуть всего один раз, прежде чем он заткнул ей рот. Она сопротивлялась, но все было бесполезно – он быстро связал ей руки и вскинул ее на свое широкое плечо.
Вынеся из пещеры, он посадил ее верхом на лошадь. Вокруг была кромешная тьма, и Сэм смогла разглядеть лишь то, что напавший на нее индеец был один. Он бесшумно вскочил на другую лошадь и, взяв повод лошади Сэм, повел ее за собой.
Они ехали медленно. Сэм терзалась неизвестностью. Что происходит? Куда подевался Буйный Дух? Кто отыскал ее ридикюль с приданым? Если ее везут в деревню, чтобы она снова работала там с индейскими женщинами, то зачем тогда ее связали и заткнули ей рот? И почему подняли с постели среди ночи?
Они продолжали ехать, и вскоре Сэм поняла, что ее везут вовсе не в индейскую деревню: расстояние от пещеры до деревни было значительно меньше того, которое они уже проделали. Наконец они остановились, и индеец снял ее с лошади. Горизонт начинал светлеть, и в предрассветном сумраке она смогла разглядеть вдалеке очертания какого-то здания. Индеец молча положил ее сумочку возле ног Сэм, потом развязал ей руки и выдернул у нее изо рта кляп.
