KnigaRead.com/

Джон Окас - Исповедь куртизанки

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Джон Окас, "Исповедь куртизанки" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Лето прошло без приключений. Оставив на время свой беспутный образ жизни, я занялась полезной деятельностью. Я молила короля о милосердии ко всем его подданным и добилась отмены смертной казни за малозначительные преступления. Я приложила все усилия, чтобы добиться помилования тех, кого считала невиновными, а также добрых по натуре людей, которые оступились единожды.

Из разговоров с мадам де Мирапуа я узнала, что когда-то у короля был такой же Сен Бенуа. Еще во времена де Помпадур Луи завел интрижку с молодой девушкой, которую переодел в слугу. Они встречались под самым носом у Помпадур. Узнав об их отношениях, она использовала свои королевские полномочия, чтобы упрятать эту девушку в одиночную камеру на острове Святой Маргариты.

Я тотчас написала герцогу де ла Врильеру, чтобы выяснить, сидит ли бедняжка в тюрьме до сих пор. Он ответил, что так оно и есть. Я приказала ему освободить ее немедленно и отправить ко мне.

Через несколько дней во дворце появилась бледная, изнуренная женщина, изборожденная морщинами. После восемнадцати лет, проведенных в тюрьме, от ее былой красоты не осталось и следа. Невероятно, до чего несправедливо с ней обошлись. Я была вне себя от ярости и пообещала, что лично прослежу, чтобы она получила компенсацию за свои страдания.

Я пошла к королю и рассказала ему об этой женщине. Он сразу все вспомнил.

– Как ты мог позволить, чтобы ее упрятали за решетку? – спросила я.

Король сказал, что тогда ему приходилось считаться с мадам де Помпадур, которая, пользуясь всеми привилегиями королевской фаворитки, отомстила сопернице.

– Но почему ты не выпустил ее на свободу после смерти де Помпадур? – хотела понять я.

Он зевнул и пожал плечами:

– Как-то вылетело из головы.

Его бессердечие ужаснуло меня. Вопиющее беззаконие: один гражданин из ревности может сделать с другим все, что ему заблагорассудится. Мы повздорили, но мне удалось заставить Луи выплачивать этой женщине содержание. Правда, сумма, с которой он согласился расстаться, была довольно жалкой, и мне пришлось добавить из своего кармана.

Меня мучило чувство вины за то, как я обошлась с чувствами Адольфа, и я устроила его брак с красивой девушкой знатного происхождения по имени Элен де Турнон. Я устроила им пышную свадьбу, подарила невесте платье и обеспечила приданое. Кроме того, в качестве свадебного подарка я выделила Адольфу щедрое месячное содержание.

Великодушие – несомненная добродетель. Господу решать, грешила ли я, творя добрые дела. Среди просителей оказался мой бывший клиент месье де ла Бретон. Теперь, когда мне не приходилось позволять ему слюнявить мои туфли, он казался значительно более приятным. Он написал памфлет под названием «Pornographe», который хотел отпечатать и распространять в Париже. В нем был изложен план создания государственных домов терпимости. Полиция должна курировать их, а не подвергать гонениям. Де ла Бретон предлагал обеспечить полную защиту представительниц древнейшей профессии и предоставить им льготы, такие как медицинское страхование и оплачиваемый отпуск. Идея была радикальной, но мне нравились любые нововведения, способные облегчить жизнь работающих в таких заведениях девушек. Я сделала щедрое анонимное пожертвование, чтобы Бретон смог донести до широкой общественности предложение, которое показалось мне гуманным.

Я узнала, что в маленьком городке в Бургундии молодую незамужнюю девушку приговорили к смерти за то, что она якобы выпила настойку из коры, цветков и корней, чтобы вызвать выкидыш. Но тут, думала я, на ее счастье, появилась я. Вопреки религии я считала, что женщина имеет право сама решать, сохранить беременность или избавиться от нее. Я проследила, чтобы девушку оправдали и выпустили на свободу, отправила ей письмо и деньги.

В другом маленьком городке двух женщин, живущих в одном доме, обвинили в противоестественных сношениях и приговорили к смерти. Церковь считала подобные отношения злом, но мне они казались совершенно естественными. Я полагала, что род человеческий наделен природным разумом. Женщины, которые предпочитали женщин, и мужчины, которым нравились мужчины, были естественной формой контроля над рождаемостью. Я вмешалась и заставила освободить женщин.

В августе я узнала, что заболела мадам де Лагард, старая вдова, у которой я работала компаньонкой и которая выгнала меня, поверив лжи своего сына. Я отправилась ее навестить. Она очень удивилась, увидев меня. Учитывая мое положение, уже сам визит в ее дом был достойной местью, но я позаботилась, чтобы ситуация стала еще более неловкой, общаясь с ней так же просто и непринужденно, как раньше. Я расспрашивала ее о здоровье, о домашних, вспоминала прошлое и пообещала, что помогу ей решить любые финансовые проблемы, если таковые возникнут. И эта притворная доброта была для нее хуже пощечины.

Когда я осенью 1771 года вернулась в Версаль, при дворе уже смирились с моим существованием. Я наслаждалась своим превосходством в обществе мадам де Мирапуа и ее подруг. Мадам де Грамон придумала слово «супессы», к которым относила мадам Фларакур, мадам Льопиталь, мадам Монморанси и других придворных дам, с которыми я обедала. За вином, супом, салатом мы уверяли друг друга в искренней симпатии, выведывали подробности чужих романов, перемывали косточки врагам и друзьям, которых не было с нами за столом. Я понимала, что эти женщины лживы до мозга костей, что им неважно, что представляем собой мы с Луи как личности, а залог нашей привлекательности – роли, которые мы играем, и место, где мы живем. Версаль был самым настоящим клубком змей. Если бы у любой из них был шанс занять мое место, она бы, не задумываясь, укусила меня в спину. А потому все их заверения в преданности не стоили ломаного гроша. Но я улыбалась и отвечала такими же обещаниями дружбы.

Мне нравилось думать, что я, Жанна Бекю, дочь швеи из Вокуле, сижу здесь, в Версале, и обедаю с принцессами, герцогинями, графинями и прочей знатью, и моим супессам приходится из кожи вон лезть, чтобы снискать мое расположение, ведь я – официальная фаворитка короля, единственная возможность войти в круг его величества.

По натуре я была ленива, алчна и распутна, но грех лицемерия мне только предстояло освоить. Каждый день я слышала признания в любви и в ответ говорила о любви к тем, кого презирала. Я уже не могла отличить истину от лжи. По доброте характера я действительно любила некоторых людей, которым об этом говорила. Но нежелание знать правду о себе не позволяло мне иметь честных друзей.

Луи не был лицемером. Разумеется, он же был королем, а ему это вовсе не обязательно. Поверхностный, сентиментальный и эгоистичный, он искренне верил, что любит весь мир, но на самом деле его интересовал лишь он сам. Мне не нужно было притворяться, чтобы завоевать сердце Луи. Он ценил мужчин за деньги, а женщин – за красоту. Какой бы я ни была – умной или глупой, любезной или грубой, – чтобы сделать короля счастливым, мне достаточно было быть красивой.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*