Конни Брокуэй - Игра в любовь
– Ты вполне готова к сегодняшнему вечеру? – спросил он, когда экипаж снова двинулся.
– Вполне, – ответила она. – А ты?
– Конечно, готов. Хотя до сих пор не понимаю, почему именно мне достанется пинок под зад.
Она поняла, что он хочет ее отвлечь, и с радостью поддержала заданный тон разговора:
– Мы уже обсуждали все это. Сент-Лайон должен подумать, что я не какая-то жалкая девчонка, а бессердечная женщина, которая ищет более богатого и более щедрого покровителя.
– Похоже, в этом есть смысл. Но предупреждаю, что моя мужская гордость никогда полностью не оправится от оскорбления, которое ты намерена нанести ей нынче вечером.
– А я спешу заверить тебя, что под сомнение ставится вес не того, что имеется у тебя в штанах, а того, что ты носишь в своем кошельке.
– Побойся Бога, Лотти, – ошеломленно взмолился Дэнд. – Откуда такой лексикон?
– Правда, здорово? – с самодовольным видом спросила она. – Я целый вечер практиковалась в таких высказываниях. Джинни рассказала мне много чего интересного.
– Страшно даже представить себе, что именно, – сухо заметил он.
– Нет смысла губить свою репутацию кое-как. Лично я погублю свою репутацию с шиком. – Она улыбнулась, надеясь, что высказалась залихватски. Она надеялась внушить Дэнду, что сможет сыграть свою роль в сегодняшнем представлении с апломбом. – Или по меньшей мере с юмором.
– Мне будет очень не хватать тебя, Лотти, – тихо сказал он. – Дни, проведенные вместе, доставили мне истинное удовольствие.
– Мне тоже, – любезно сказала Шарлотта, стараясь, чтобы он не заподозрил, что это чистая правда. Время, проведенное с ним, значило для нее гораздо больше, чем ей хотелось бы признаться. Даже самой себе. А тех моментов, когда в соответствии с ролью ему требовалось флиртовать с ней, прикасаться к ней, ей будет не хватать еще больше.
От нежных слов Дэнда у нее подгибались колени. От его страстных взглядов учащался пульс. От ласк замирало дыхание. А что касается поцелуев Дэнда... Будь на ее месте более глупая девчонка, менее опытная и более сентиментальная, чем Шарлотта, лежала бы она без сна по ночам, думала, куда, интересно, в конечном счете ведут эти поцелуи, и в отчаянии понимала, что никогда этого не узнает.
К счастью, она была не такая девчонка.
Отдернув занавеску, она увидела широкие мраморные ступени лестницы, ведущей к ярко освещенной открытой двустворчатой двери. По обе стороны от двери выстроились ливрейные лакеи, принимая гостей, поток которых, словно поблескивающие воды реки, вливался с улицы.
– Кто бы мог подумать, что такое может случиться? – пробормотал он. – Это безумие.
– Лошадь обезумела, – поправила его Шарлотта, подумав об экипаже, который сбил Джинни и тем самым в корне изменил ее собственную судьбу. – Любопытно было бы узнать, чего она так испугалась. Но из этого следует сделать вывод: даже самые лучшие планы могут пойти насмарку из-за клочка бумаги, из-за горошины, выпущенной из металлической трубочки, или из-за крадущейся кошки.
– Да уж, – тихо согласился Дэнд. Некоторое время они молчали, потом он сказал с преувеличенной бравадой: – Позволь мне воспользоваться случаем и похвалить тебя за хорошее исполнение своей роли в течение последних нескольких недель.
Он говорил это так, как будто признавал профессионализм своего партнера в пьесе перед заключительным актом последнего спектакля.
– Спасибо. Я тоже хочу похвалить твою игру. А теперь, наверное, нам следует продолжить.
– Да.
Ни один из них не двинулся.
– Лотти, ты ведь знаешь, что я через несколько дней должен вернуться во Францию.
– Знаю. Умоляю тебя, будь осторожен.
– Да, да. – Он нетерпеливо отмел ее тревоги. – Я хотел сказать другое... Ты понимаешь, что после сегодняшнего вечера я не смогу бывать в твоем доме. А если мы случайно встретимся в каком-нибудь публичном месте, ты должна сделать вид, что не замечаешь меня.
– Я понимаю. Решив строить свое будущее не с тобой, я не должна оглядываться через плечо.
– Именно так. – Она увидела, как блеснули в улыбке его белые зубы, и сердце у нее замерло. – У нас теперь долго не будет возможности поговорить друг с другом.
Очень долго. А когда они увидятся снова, все изменится.
– Но, – продолжал он, – если я тебе потребуюсь в течение следующих нескольких дней, знай, что я снял комнаты на Бедфорд-сквер. После этого, если я буду нужен тебе, ты должна будешь связаться с отцом Таркином, а уж он будет знать, как меня найти.
Его забота тронула ее, но она скрыла свои эмоции, улыбнувшись и покачав головой.
– Может быть, и желтую розу следует послать? Коли, конечно, сезон будет подходящий, – Заметив, что он не ответил, она легонько прикоснулась к его руке. – Ах, Дэнд, давай покончим с твоей клятвой, чтобы тебе не пришлось провести долгие годы в напряженном ожидании цветка. – Она кокетливо улыбнулась. – Вот тебе мое официальное заявление: я, Шарлотта Нэш, освобождаю тебя от твоего обета.
– Ты не можешь меня освободить, Лотти, – сказал он тихо. – Только мое сердце может судить, расплатился ли я со своим долгом.
– Бедное сердце, – шепнула она.
– Тем не менее верное, – согласился он и, неожиданно протянув руку, прикоснулся к ее щеке кончиками пальцев.
Черт бы его побрал! Она не раз говорила ему, чтобы носил перчатки. А он вечно об этом забывает, и вот теперь из-за его прикосновения по ее телу прокатилась волна желания и глаза стали томно закрываться.
– Дорогая Лотти, – тихо прошептал он, – если когда-нибудь я тебе потребуюсь, позови меня, и я к тебе приду. – Его пальцы скользнули по щеке на шею, зарылись в короткие кудряшки на затылке, и он удобно уложил ее голову на ладонь. Она почувствовала на себе его теплое дыхание с едва заметным запахом бренди и услышала громкие удары своего сердца, потому что перестала дышать. – Если тебе потребуется от меня что-нибудь – что угодно! – то я либо выполню твою просьбу, либо погибну, выполняя ее, и меня не остановят ни темная ночь, ни дальняя дорога, ни океан, ни вся королевская рать.
Она услышала вибрирующие нотки его голоса, ощутила неведомую силу, скрывающуюся в его словах, и у нее замерло сердце: ей страстно хотелось верить, что за этим стоит нечто большее, чем просто чувство долга. Нечто большее, чем упрямое благородство.
Он прикоснулся губами к ее губам. Поцелуй был горько-сладкий, нежный и страстный, не похожий на поцелуи, которыми они обменивались прежде. Но в этот момент экипаж остановился и резко наклонился, когда кучер спрыгнул с облучка на землю. Дэнд неохотно отпустил ее и откинулся на спинку сиденья. В полутьме его глаза поблескивали.
