Хизер Грэм - Желанная и вероломная
— Черт возьми, братец, будь осторожен! Ты перегнешь палку, старина, они тебя повесят, и я ничем не смогу тебе помочь!
— Не тревожься, Джесс, я буду осторожен. Черт побери, будто не хватает тебе всех тягот войны, что ты еще обо мне заботишься! — воскликнул Дэниел.
— А сам-то ты умеешь не тревожиться? — спросил Джесс.
«Он прав, — подумал Дэниел, — тревога и меня не покидает». И снова попробовал убедить брата:
— Но ты же знаешь, что постоять за себя я умею, и знаешь, что я осторожен.
— Слушай, а ведь она права, эта твоя миссис Майклсон. Тебя лучше держать в тюрьме, Дэниел. Ради твоей же безопасности.
— Она не моя миссис Майклсон. А насчет тюрьмы она сама тебе сказала?
— Во-первых, я уверен, что она твоя. А во-вторых, она действительно сказала мне что-то вроде этого. И еще хочу добавить, что она, пожалуй, самая красивая женщина из всех, которых я видел…
— У тебя, между прочим, есть жена, — вежливо напомнил ему Дэниел.
— Кирнан, конечно, ни с кем не сравнится, но эта Келли прямо-таки светится…
— Совсем как маячок, — согласился Дэниел. — Пока не окажешься у нее в зубах и она не щелкнет челюстями.
— Где-где ты у нее оказался? — уточнил Джесс.
— С тобой невозможно разговаривать, я…
— А если серьезно, Дэниел, то она просто обворожительна.
По пути отсюда постараюсь заехать к ней и сказать, что ты под надежным запором! И что если нам с ней повезет, то тебя продержат здесь — живым! — до конца войны.
Дэниел задумчиво сложил на груди руки. Видит Бог, ему очень тяжело. Думать о ней постоянно, видеть каждую ночь во сне! И никак не избавиться от воспоминания о ее обворожительных серебристых глазах! А этот ее умоляющий шепот в ушах!
И разве можно забыть, какое блаженство заниматься с ней любовью? Ощущать шелковистую кожу, купаться в роскоши пламенных волос?
Но Боже упаси, чтобы ей когда-нибудь удалось соблазнить его снова! Ни за что!
Камерон-младший сжал кулаки. Да, он когда-нибудь вернется. И они закончат то, что начали, а потом, возможно, он ее задушит. Или подвесит вниз головой. Или отхлещет кнутом.
Нет, лучше утопит или четвертует…
Лишь бы прикоснуться к ней…
— Если ты к ней заедешь, Джесс, — проговорил Дэниел, — напомни, что я вернусь, чтобы разделаться с ней. Не сейчас, конечно, но я обязательно вернусь.
Старший брат еще никогда не видел младшего в такой ярости.
— Дэниел, неужели ты так ненавидишь ее за то, что она не конфедератка?
— Отнюдь.
— Подумай хорошенько, все еще уладится. Вспомни, как ненавидела меня Кирнан. Что я только не делал…
— Ну, ты мог перейти на другую сторону, — вежливо напомнил ему брат.
— Ничего бы не изменилось, — сухо отозвался Джесс, — она бы все равно меня ненавидела. Но ведь мы-то с тобой не воюем друг с другом…
— В том-то и дело, Джесс, что, хотя и не признаемся себе в этом, но мы находимся в состоянии войны друг с другом. И с миссис Майклсон я тоже сражаюсь. , — Ну, мне пора, — не стал развивать тему Камерон-старший. — Позаботься о своем друге Билли. А если выберешься Отсюда и заедешь домой, передай мой привет Кирнан, сестренке и моему малышу.
— Не беспокойся, Джесс. Ты, в свою очередь, тоже, если вдруг появишься дома…
— Договорились.
— И еще, Джесс… Спасибо тебе за Билли. Я так тобой горжусь.
— Не благодари, я давал клятву. Если это в моих силах, я должен спасти жизнь человека — любого человека.
— Знаю, Джесс. До свидания. Храни тебя Господь.
— Тебя тоже. Дэниел.
Они помолчали, а потом крепко обнялись. И Джесс ушел.
Дэниел уставился в потолок, пытаясь подавить охватившее его тягостное чувство, но не прошло и нескольких секунд, как появился похожий на гориллу охранник.
Билли спал. Вернее, пребывал в состоянии алкогольного ступора. Камерон опустился на пол рядом и устало закрыл глаза.
— Полковник Камерон!
Рядом с ним, потирая небритую щеку, стоял капитан Фарроу, глаза которого блестели от возбуждения.
— В чем дело, капитан?
— Произошло кое-что интересное, сэр.
— Что могло произойти за те десять — пятнадцать минут, которые я провел с Джессом?
Фарроу опустился на пол и вытащил из подстилки соломинку.
— Здесь побывала тетушка Билли, Присилла.
— Что ж, хорошо. А он был еще в сознании или уже отключился?
— Он был мертвецки пьян. Но вам неплохо бы встретиться С тетушкой Присиллой. Необыкновенная девушка!
— Сэр, я не…
Фарроу тотчас понизил голос до конспиративного шепота:
— У нас есть план, сэр. По-видимому, Красотка знает, где вы находитесь, и хочет вызволить вас отсюда. Тетушка Присей на самом деле вовсе не родственница Билли, она наш общий друг.
— Ну и?.. — заторопил его Дэниел, ощутив, как гулко забилось сердце.
— В общем, генерал Стюарт хочет, чтобы вы поскорее вернулись. Как, рискнете?
Дэниел даже зажмурился от радости.
— Сэр? — повторил Фарроу.
— Еще бы, капитан! Конечно, рискну. Расскажите мне подробно об этом плане.
Джессу было приказано явиться в Фредерик, штат Мэриленд, и ему было несложно сделать небольшой крюк, чтобы заехать на ферму Келли Майклсон.
Он появился там во второй половине дня.
Девушка сидела на крыльце своего дома и, похоже, слышала, как он подъехал. Странно, но она сидела босая, в очень простеньком клетчатом платьице с застежкой под горло. «Очень подходящее платье для этого времени суток», — подумал Джесс с ностальгической улыбкой. Он давно лишился матери, но все еще помнил, как та внушала Кристе: «Ни в коем случае не открывай грудь в дневное время, дорогая. Только после пяти вечера леди прилично появляться в декольте, и то в меру».
«Мама, но у меня нет груди! — отвечала Криста. — Так что мне, видимо, все равно».
«Но, дорогая, у тебя появится грудь, обязательно появится!»
«Да, а у Дэниела с Джессом вырастут волосы на груди.
Если им повезет, конечно», — поддразнила братьев сестра.
Их мать, бывало, вздохнет, сделает строгие глаза, но потом рассмеется и скажет, что растит настоящих дикарей, которые только притворяются благородными. Может, так оно и было, потому что мать частенько, забыв о хороших манерах, сбрасывала с ног туфельки и резвилась на траве вместе с ними. Дети ее просто обожали.
Джесс до сих пор был убежден, что отец умер вскоре после того, как ее унесла в могилу пневмония, только потому, что не представлял жизни без нее.
«Может, даже лучше, что они не дожили до этих дней?» — подумал Джесс, представив, как родители на небесах ужаснулись бы, узнав про них с Дэниелом. Родители поняли бы, решил он. Ведь именно они научили своих детей жить по совести, исполнять свой гражданский долг и дорожить честью.
