Нора Робертс - Ласка скорпиона
– Бикс, – негромко проговорила Рене, увидев, что он не двигается, – займи свое место.
«Хорошая собачка», – подумала Ева, когда он повиновался.
– Детектив Гарнет, сядьте и успокойтесь. И больше ни слова, – добавила Рене. – Лейтенант Даллас, очевидно, мы здесь имеем ситуацию, когда эмоции берут верх над разумом. Мои детективы ведут трудное расследование, которое случайно пересеклось с вашим. Почему бы нам не поговорить об этом спокойно прямо здесь, у меня в кабинете, почему бы не выработать общую стратегию без ненужного вмешательства в ход любого расследования?
– Вы просите у меня одолжение? – Вид у Евы был изумленный. – Вот прямо тут, на этом месте, вы просите меня о большом одолжении, хотя не смогли проконтролировать вашего собственного детектива, когда он обратился ко мне в крайне оскорбительной форме – и это даже после того, как я его предупредила, хотя он даже руки в ход пустил?
– В пылу спора…
– Черта с два! Я напишу на него докладную и потребую отстранения, потому что, честно говоря, я уверена: вы сами этого не сделаете. Мне придется также подать докладную об инциденте с вторжением в квартиру убитого. Мне придется побеседовать со всеми сотрудниками вашего отдела, занимающимися пресловутым делом Джеральди. Далее, как я уже говорила, мне нужны все данные по любым арестам или расследованиям, касающимся вещества, известного как «Трахобол».
– Это совершенно…
Ева подошла поближе, не скрывая своего бешенства.
– Вы ведь не знаете, как мы ведем дела в моем отделе? Так я вам скажу. Если бы один из моих людей проявил такое недопустимое неуважение к старшему по званию, именно я отстранила бы его от работы. Потому что в моем отделе командую я. Мне нужны данные и файлы по делу Джеральди в течение часа.
Ева вышла маршевым шагом, с удовлетворением подмечая, как все провожают ее взглядами до самой двери, а детектив Стронг даже не может скрыть легкую усмешку.
Ее душе хотелось петь, даже плясать, но она сохранила на лице выражение сдержанной ярости и с этим лицом добралась до своего этажа, вошла в свой «загон».
– Рейнеке! – рявкнула Ева.
Услышав ее яростный тон, он удивленно вскинул голову и округлил глаза.
– Лейтенант?
– Если бы ты послал по матери старшего по званию в моем присутствии, что бы тебе за это было?
– Послал в уме или вслух?
– Вслух.
– Моя задница очень сильно пострадала бы от многократных и мощных прикладываний к ней вашего башмака, лейтенант.
– Точно! Пибоди, ко мне в кабинет. – Ева сохранила свирепое выражение на лице, пока Пибоди не вошла и, по знаку Евы, не закрыла дверь. – Смотри внимательно, потому что такое нечасто увидишь.
Ева крутанула бедрами, ритмично взмахивая руками в воздухе.
– Это ваш танец ликования, лейтенант? – спросила Пибоди.
– Знаю, ликование довольно сдержанное, но это серьезное дело, оно требует сдержанности. Я только что сделала из Рене рубленый бифштекс, унизила ее, разозлила, подорвала ее авторитет и – это мне бонус – спровоцировала Гарнета на срыв, который будет ему стоить отстранения на тридцать дней. Рапорт напишу лично и незамедлительно.
– И все это ты сделала без меня?
– Я же не знала, когда шла, что сорву банк. Мне надо срочно написать на него докладную, подать на отстранение. Срочно, пока я в праведном гневе и все такое. Распишу тебе все в красках, как только смогу. А пока я жду от наших друзей из отдела наркотиков материалов по некоему делу – Гарнет использовал его для прикрытия, чтобы оправдать вторжение в квартиру Кинера.
– Они это признали?
– А куда им было деться? Он пустил в ход следствие по делу Джеральди как предлог для проникновения в квартиру Кинера. Разбери это дело на атомы. Велики шансы, что они собираются наварить на этом деле большой куш, когда произведут арест. Давай посмотрим, что и кого мы сможем использовать.
– Ты ее напугала? Я рада, что ты ее унизила, разозлила, подорвала ее авторитет, но мне бы хотелось, чтобы ты на нее страху нагнала.
Улыбка Евы стала шире, хотя глаза по-прежнему горели яростью.
– Пибоди, я вселила в нее страх божий.
– Хорошо. Отлично. Парни будут спрашивать, что ты задумала.
– А ты им скажи – только по-тихому! – что один из детективов лейтенанта Оберман устроил мне скандал, выражался нецензурно и ударил меня.
Глаза Пибоди округлились и едва не выкатились из орбит.
– Он тебя ударил?
– Ну, если чисто формально, я постаралась ему подставиться, чтобы был контакт, когда он резко повернулся ко мне. Рене не вмешалась, не пресекла – обязательно об этом скажи! – а потом попыталась меня уговорить спустить инцидент на тормозах. Пусть это разойдется по всему Управлению. Будет им что пожевать.
– Ода!
Подражая Еве, Пибоди повращала бедрами, помахала руками и, весьма довольная собой, вышла. Через час Еву вызвали в кабинет Уитни. Он сидел, откинувшись на спинку кресла.
– У меня только что состоялся долгий разговор с лейтенантом Оберман.
– Меня это не удивляет, сэр.
– Она хотела, чтобы я отменил отстранение на тридцать дней детектива Гарнета. Я прочел вашу докладную о нем. Как вам удалось его спровоцировать на… матерную ругань и на физический контакт?
– Это оказалось на редкость просто. У него взрывной нрав, стоило нажать на нужные кнопки, как он пошел вразнос. Бикс лучше владеет собой, сэр, и мне показалось любопытным, как она к нему обращается. Почти по-матерински. В этом тандеме Гарнет говорит, Бикс слушает. Бикс мгновенно повинуется приказам, Гарнет их игнорирует, по крайней мере в запале.
– Лейтенант Оберман ссылается на открытое расследование, в котором задействованы и Бикс, и Гарнет, как на причину для отмены или, в крайнем случае, для отсрочки отстранения.
– Ах да, дело Джеральди. Хотите знать мое мнение, сэр? – Ева дождалась его кивка. – Рене это нарочно приплела, и они попытались на этом отъехать. Но у них не было времени договориться и скоординироваться. Ложь обернулась против них. Они запутались.
– Она рассказала мне о случившемся – изложила свою версию произошедшего в ее кабинете. Она уверяет меня, что сама накажет своих детективов и заставит Гарнета извиниться перед вами.
– Я его извинений не приму.
– И я бы не принял на вашем месте. Но… – Уитни вскинул свои большие руки. – Вы не думаете, что было бы полезнее для нашего следствия, если бы Гарнет остался на службе?
– Он нестабилен, командир. Он – слабое звено. Он уже зол на Рене, уже ставит под вопрос ее авторитет, да просто не слушается. Из-за него ее планы летят к чертям. И вот сейчас он получил по кумполу, а она его не прикрыла. От этого его недовольство только возросло. Он нарывается на неприятности, особенно теперь, в его нынешней ситуации и настроении.
