Кэтрин Гэскин - Сара Дейн
— И Дэвид останется здесь, — быстро ответила Сара. — В данный момент он здесь в такой же безопасности, как в любом другом месте на Хоксбери. Откуда мы знаем, куда они направляются? Они могут вообще обойти Кинтайр стороной, чтобы сбить солдат со следа. Они могут сразу же переправиться на тот берег, а если это так — мы их вообще больше не увидим. Если я возьму Дэвида с собой в повозку, мы можем встретить их по дороге. Оставаться или уезжать — кто знает, что лучше.
Джереми на этом не успокоился. Он громко сказал:
— Но я несу ответственность…
— С каких это пор вы несете ответственность? — горячо вопросила Сара.
— В отсутствие вашего мужа…
— Это как раз тот случай, когда приказания отдаю я, — парировала она. — Это и тебя касается, Эванс. Отправляйся сейчас же!
С этими словами она отступила от лошади. Но Джереми помедлил несколько мгновений, упрямо держась за поводья и пытаясь обнаружить в ней хоть какой-то признак того, что она готова сдаться. Она холодно смотрела на него, как бы предлагая ему отважиться на новую демонстрацию неподчинения. Затем он взглянул в мрачное побелевшее лицо человека на лошади и жестом, одновременно гневным и безнадежным, отпустил поводья. Эванс вонзил пятки в бока лошади, развернулся и, взрывая землю, понесся вниз по склону.
Саре и Джереми было некогда провожать его взглядом, они тотчас же повернулись друг к другу. Оба лица сверкали гневом, но он растаял, так как они моментально осознали свое одиночество перед лицом опасности, которая вдруг обрушилась на них. Топот конских копыт замер в отдалении. С ним, казалось, исчез и мир, исполненный покоя и надежности. Их глаза на миг встретились, в их взглядах читалось понимание трудности положения. Потом Сара жестом пригласила его последовать в дом.
На ступеньках она оглянулась. Увиденное заставило ее схватить Джереми за руку.
— Смотрите! Они подожгли дом Чарльза Денвера!
Он резко обернулся. Они вместе смотрели в направлении соседней фермы: неясный столб дыма поднимался над деревьями. Он казался просто струйкой, но до него было расстояние в две мили. В любой другой день его можно было принять за дым над сжигаемыми деревьями на месте расчистки, и его бы просто не заметили. Но они оба знали, что горит либо дом, либо склад Чарльза Денвера.
У Сары вырвалось одно лишь слово:
— Быстрее!
Секунду-другую Сара наблюдала, как Джереми большими шагами спускается по склону к тому месту, где работала основная часть ссыльных под присмотром Тригга. Единственной надеждой предотвратить бунт было запереть собственных батраков в их хижинах, прежде чем они успеют понять, что происходит. Это было чертовски трудно, потому что они никогда не находились все в одном месте. В тот момент, например, двое работали на огороде, один — во фруктовом саду и, возможно, еще один — в конюшне. Джереми был один против них, к тому же была опасность, что Тригг может оказаться на стороне бунтовщиков. Она смотрела, как Джереми целеустремленно пробирается через поле, пытаясь как можно незаметнее держать сбоку ружье, взятое в кабинете Эндрю. Она следила за ним, прищурясь, и молила Бога, чтобы он смог совладать с этой сложной ситуацией.
Затем Сара взвела курок заряженного пистолета, который он сунул ей в руку, примериваясь к этому тяжелому оружию, прежде чем повернуться и снова войти в дом. Она отправилась прямо в кухню: дверь была приоткрыта, она распахнула ее и встала на пороге перед тремя женщинами, которые подняли на нее изумленно-испуганные глаза.
Самая молодая издала восклицание на своем ирландском наречии:
— Боже милостивый, да что же это такое?
Она уронила картошку, которую чистила, и вскочила на ноги.
Энни медленно вытащила руки из теста, которое месила, и вытерла их о фартук. Третья, тучное создание с тупыми глазами полоумной, промычала что-то невнятное.
Сара отступила от них, твердой рукой держа пистолет. Ей было страшно, но более всего она боялась, что они заметят ее страх.
— Ни единого слова от вас, понятно?
Женщины промолчали и не двинулись с места. Сара напряглась, почти ожидая, что молодая ирландка бросится вперед и выхватит у нее пистолет. Чтобы удержать их в повиновении, необходимо было запереть их, пока они успеют что-либо сообразить.
Она махнула пистолетом в сторону маленькой кладовки рядом с кухней: это был как бы просторный стенной шкаф с зарешеченным окном высоко под потолком.
— Все туда! — рявкнула она.
Сразу же три пары глаз обратились к кладовке, потом снова к ней. Ни одна не шевельнулась. Сара сердито оглядела их.
— Вы что, не слышали? Быстро!
Энни заломила руки и тихонько завыла. Сара не обратила на это ни малейшего внимания, опасаясь ирландки. Она встревоженно следила за изменениями в ее лице, отметив, как сузились ее глаза, как будто она быстро просчитывала связь между срочным приездом верхового, его поспешным отъездом и появлением хозяйки с пистолетом в руке. Сара поняла, что эта женщина достаточно умна, чтобы сложить два и два и заподозрить, что это связано с волнениями среди ссыльных. Она снова махнула тяжелым пистолетом, но другая женщина тянула время и не поддавалась, бросив с вызовом:
— Почему это?
Рассвирепев, Сара гаркнула на нее:
— На задавай мне вопросов! Делай что говорят!
— Но мне интересно знать…
— Молчать! Ты сделаешь то, что тебе сказано! Давайте, живее!
Ирландка не двинулась с места: она переводила взгляд со сжавшейся в комок Энни на другую свою товарку, которая стояла, как гора, с приоткрытым ртом. Сара понимала, что ей нельзя терять ни минуты на раздумья.
— Ты ведь не хочешь получить пулю в ногу, Мэри? — сказала она спокойно, глядя прямо в непокорное лицо. — А ведь именно это тебя ожидает, если ты не двинешься, когда я сосчитаю до трех. — Она слегка подняла пистолет. — Ведь не зря же я этому училась!
Ирландка шевельнулась, мучимая нерешительностью.
— Раз… два…
Энни испустила отчаянный вопль, отчего, видимо, и дрогнули нервы у второй женщины. С последним вызывающим передергиваньем плеча она подчинилась, первой проследовав в кладовку.
Сара пошла за ними, жилка на шее трепетала от облегчения, а в запястье было такое чувство, как будто кости превратились в воду.
Ощупывая связку ключей, она сурово смотрела на трех своих пленниц, которые выстроились вдоль стены. Глаза ее переходили с одной на другую: у Мэри было выражение мрачной ярости, у Энни — испуганное, у третьей — тупого удивления. Она холодно встретила их взгляды, прекрасно зная, какую потенциальную опасность они таят: секундная растерянность или малейший признак слабости — и они набросятся на нее, как стая волков. Только дай им шанс вырваться на свободу и жить в буше, и они оберут дом, захватив продовольствие и оружие, и исчезнут в минуту.
