Барбара Смит - Любовь-победительница
Он хорошо представлял, с каким высокомерием смотрела бы Камилла на Мэри. Слава Богу, им никогда не суждено встретиться.
– Похоже, ваша красота лишила Сент-Шелдона дара речи, – сказал Гарри, глядя на нее в монокль. – И он, несомненно, считает себя счастливцем, потому что вы – камея в зарослях сорняков.
Камилла наградила его холодной улыбкой. Софи бросила на Гарри сердитый взгляд. Его глаза сверкнули.
– Конечно, я не имею в виду присутствующих дам.
– Вы должны простить моему сыну его задумчивость, – сказала герцогиня. – У него сейчас так много забот.
– Но не так много, чтобы я не мог наслаждаться обществом прекрасной дамы. – Адам заставил себя улыбнуться сидящей рядом с ним женщине. – Мама права. Покорнейше прошу прощения.
Камилла сочувственно коснулась его руки.
– Мой дорогой герцог, на правах нашего давнего знакомства позвольте мне выразить огорчение по поводу состояния вашего брата.
– Благодарю вас. Чрезвычайно ценю ваше сочувствие.
Но все же он не мог не отметить, что Камилла никогда не предлагала помолиться у постели Сирила. Сама идея привела бы эту благовоспитанную даму в состояние шока. Почему эта мысль раздражает его сегодня?
Камилла обладала всеми чертами, которые он хотел бы видеть в своей жене. И однако ему вдруг показалось, что он терпит ее только ради матери. Действительно, на несколько мгновений грусть исчезла с лица герцогини, пока она с обожанием смотрела на эту пару. Это была ее самая большая мечта – поженить Адама и Камиллу. Герцогиня и ее подруга детства, маркиза Эмберли, уже много лет планировали этот брак. И в последний год Адам начал даже подумывать о возможности этого союза.
Сейчас, к его собственному недоумению, чопорные манеры Камиллы стали утомлять его, и ему ужасно захотелось уйти.
Только тревога за мать не позволяла Адаму покинуть парадную гостиную. Вместо того чтобы развлекать гостей, он мог бы с большей пользой использовать свое время. И прежде всего он собирался возобновить знакомство с лордом Питерборном.
Рейберн сообщил, что граф вернулся домой вскоре после маскарада и больше никакой подозрительной активности не проявлял. Человек Адама следил за домом всю ночь.
Мы не те, кем кажемся, не так ли?
Слова графа все еще преследовали Адама. Как только завершится бесконечное чаепитие, он нанесет визит этому негодяю.
– Пожалуйста, мама, не волнуйся, – затараторила Софи каким-то странно возбужденным голосом. – С Сирилом все будет хорошо. Поверь мне, я знаю.
– Мы продолжаем надеяться. – Герцогиня смяла салфетку, лежавшую на коленях, и посмотрела на гостей. – Врачи предупредили, что Сирил долго не выдержит без пищи. Но Адам позаботился об этом. Адам обо всем позаботится.
Он не заслужил той отчаянной надежды, что светилась в голубых глазах матери. Он лишь испытывал гнетущую беспомощность, сознавая, что даже если пожертвует своей жизнью, это не спасет младшего брата.
Леди Камилла повернула к нему красивое лицо.
– И что же это за чудо, позвольте спросить?
Ее вежливая учтивость вызвала в нем новый прилив раздражения.
– Я придумал нечто вроде трубки, которая вставляется в горло Сирила и по ней поступает жидкость, необходимая для поддержания жизни.
Как он и ожидал, откровенное объяснение не вызвало восторженных восклицаний у гостей. Лорд Гарри уставился на ковер. Герцогиня заморгала затуманившимися глазами. Даже Софи как-то притихла.
Леди Эмберли стала обмахиваться веером.
– О Боже, неужели доктор не может придумать никакого средства? У моей горничной есть рецепт от обмороков. Нужно взять нюхательную соль…
– Мой брат не упал в обморок, словно затянутая в корсет девица. – Адам, уставший от недосыпания, чувствовал, что его терпение на пределе. – Моего брата ранила в голову его любовница.
Леди Эмберли вспыхнула так, что, казалось, сама сейчас упадет в обморок. Герцогиня предупреждающе произнесла:
– Адам, прошу тебя, помни, что здесь дамы.
Она была ужасно бледна, и его охватило раскаяние.
– Прошу прощения, мама. Я не должен был говорить так резко.
Герцогиня устало махнула рукой.
– Ты только высказал печальную правду. Ах, если бы мужчины высокого положения никогда не имели дела с женщинами такого рода!
Адам подумал о Мэри с ее очаровательной наивностью, с ее неожиданными высказываниями, идущим вразрез с общепринятыми догмами. Она бы не согласилась со словами матушки. И он с удовольствием бы поспорил с ней. Господи Боже, как же ему не хватает ее! Неожиданно поняв это, он пришел в еще более дурное расположение духа.
– Тебе, пожалуй, пора отдохнуть, – сказал он матери. – Я провожу тебя в твои покои.
Его сестра со стуком опустила чашку, вскочила и взмахнула руками, словно задерживая его.
– Нет! То есть еще нет. Смотрите, ведь еще остались пирожные. И час визита еще не истек.
– Софрония! – осадила ее герцогиня.
Софи села на краешек стула, пристально глядя на Адама.
– Я только хотела проявить почтительность к нашим гостям.
– Софрония права, и нет необходимости нянчиться со мной, – сказала герцогиня. – Да и сама мысль об отдыхе утомляет меня.
Легкая шутка вызвала улыбки у всех собравшихся.
– И пожалуй, – продолжила герцогиня, – определенная доля откровенности допустима. При условии, что разговоры не выйдут за пределы этих стен.
– В свете этого я должна затронуть один деликатный вопрос, – тихо сказала Камилла. – Вчера мне пришлось развеять подобный слух от имени вашей семьи.
Софи подалась вперед, широко раскрыв глаза.
– Слух? Прошу вас, расскажите.
Камилла посмотрела на Адама, словно спрашивая его разрешения. Ему захотелось крикнуть, чтобы она не тянула время и говорила. Но он решил, что больше не станет огорчать матушку. Нет, не станет.
– Можете продолжать, – сдержанно сказал он.
Она скромно потупила глаза – прямо образец воплощенного целомудрия.
– Это произошло, когда мы с мамой гуляли в Гайд-парке. Я не осмеливаюсь назвать провинившихся, но они шептали… о, я не могу произнести этого.
– Нет, можете.
– Да, милорд герцог. Это было ужасно, возмутительно! Я знаю, что это невозможно, но они говорили, что лорд Сирил намерен жениться на этой вульгарной женщине.
Терпение Адама лопнуло, и он вскочил на ноги.
– Вы были правы, отрицая это. Джозефин Шеппард – интриганка и убийца. А если у кого хватит наглости спросить, то можете сказать им, что я добьюсь, чтобы ее повесили.
Его слова гулко разнеслись по огромной гостиной. В воцарившейся тишине вдруг раздался сдавленный стон.
Адам резко обернулся, гадая, кто мог осмелиться подслушивать, и его бессильный гнев тут же испарился, когда он увидел перед собой ту единственную женщину, которую уже никогда не надеялся встретить. Женщину, заставившую его увидеть не самые лучшие стороны его характера.
