Майя Родейл - Татуировка герцога
— Ох, Уиклифф, — вздохнула Элиза.
Почему ей нужно лгать и молчать о своих секретах? Если бы не это, они могли наслаждаться друг другом. Всегда.
— Расскажите же мне, — подгонял он, все еще играя с ней.
Она ухватилась за его рубашку. Казалось, ее вот-вот смоет мощная волна. Этой маленькой плутовке лучше держаться, поскольку он только начал. Хотя, видит Бог, ему нравилось чувствовать, как она цепляется за него.
— Он ошибка. Ошибка юности, — прошептала она между поцелуями.
Уиклифф поднял ее юбки и кончиками пальцев начал исследовать мягкую плоть внутренней поверхности ее бедер, дразня и искушая; так медленно, дюйм за дюймом, он пробирался вверх.
Элиза, закрыв глаза, запрокинула голову, и он прижался губами к впадинке на ее шее. И кончиками пальцев мягко дразнил чувствительную почку между бедрами. Она застонала.
— Кто он?! — чуть не крикнул Уиклифф. Его досада нарастала. Еще час назад ему казалось: узнать ее тайну с помощью искушения — отличная идея, но теперь это обернулось худшей из мук. На него обрушилось неудовлетворенное любопытство и неудовлетворенное желание.
— Уиклифф, я хочу тебя, — выдохнула она.
Слова ударили его ножом. Он отчаянно хотел, чтобы они были искренни. Да, это вполне возможно, но у нее есть от него тайны. Как можно ей верить?
— Я хочу сказать тебе все, — продолжала она, распахнув его рубашку.
Они поменялись ролями.
Вопреки своим намерениям Уиклифф улыбнулся. Но его улыбка померкла, когда ее горячие маленькие ладони легли ему на грудь. Она медленно ласкала его нагую кожу, скользя по татуировке, играя с сосками. У него перехватило дыхание. Он схватился за стоявший позади него стол, чтобы не сорвать с нее платье.
Она прижала свой сладкий розовый ротик к его груди.
В конце концов, его идея не так уж плоха.
Английских женщин раздеть донага труднее, чем таитянок, но он дока в таких важных для жизни навыках. Не то чтобы Элиза облегчала ему задачу. Нет, она уворачивалась от его попыток отделить ее от платья, хотя ее юбки все ползли вверх.
Скромность? Сомнительно. Он чувствовал силу ее вожделения.
Боязнь потерять место? Смешно.
Его губы снова пленили ее рот. Она стонала и вздыхала, как женщина, сжигаемая плотским наслаждением.
— Ох, Уиклифф, я… — начала Элиза, но не остановила ни его губ, ни его рук.
Он продолжал дразнить ее. Она тяжело дышала, и когда он коснулся губами ее горла, то уловил бешеную скачку ее пульса.
— Скажи, Элиза, — тихо промурлыкал он, снова касаясь чувствительного бутона.
Она стонала и сильнее цеплялась за его руку. Он понимал, что испытывает сейчас Элиза. Но она не позволит ему пробраться внутрь. Это опасная игра.
— Я… я…
— Скажи, — торопил он.
Его пальцы скользили по ее бедрам. Элиза содрогнулась. Но Уиклифф воздерживался от большего, хотя его копье пульсировало, и ничего он так не хотел, как нагнуть ее над столом и погрузиться в нее. Но он хотел также знать ее тайны — почему, кто и что, черт возьми, происходит? Поэтому он игнорировал свои желания и сосредоточился на ее потребностях.
Поцелуи Элизы становились все крепче, все жарче, и ему это нравилось. Уиклифф знал, что она отчаянно хочет его и, полная любовной влаги, с нетерпением ждет его. Один его палец скользнул внутрь. Теперь невозможно остановиться. К черту секреты.
Он чувствовал: Элиза становится податливой, прижимается к нему, ее напряженная спина расслабляется. Он не прекращал ритмичных движений. Легкие вздохи сменились громким криком наслаждения. Он чувствовал, как ее внутренние мышцы сжимают его палец. Он подвел ее к краю — и потоп разразился.
Уиклифф отстранился, чтобы взглянуть на соблазнительную женщину в его руках. Румянец окрасил ее щеки, губы слегка приоткрылись…
— Скажи мне, Элиза.
Она задохнулась и, запустив пальцы в его волосы, в очередной раз притянула к себе.
— Элиза… — пробормотал еле слышно Уиклифф, осыпая ее поцелуями. Он чувствовал: она всем сердцем стремится к нему, она — в шаге от капитуляции.
Потом она высвободилась из его рук и сказала то, чего он меньше всего ожидал:
— Я замужем.
Глава 35, в которой появляются ответы
— Замужем? — повторил ошеломленный Уиклифф.
Элиза видела, как бледнеет его лицо. И все же она не жалела о своей откровенности. Такого наслаждения она никогда прежде не знала. Даже со своим — она передернула плечами — мужем. Да, она вышла замуж много лет тому назад. Очень, очень давно.
И вот наконец она произнесла это вслух. Это слово, так глубоко запрятанное, слетело с ее языка. Эта тайна, которую не знали даже ее подруги, Великосветские корреспондентки, теперь известна не кому-нибудь, а герцогу Уиклиффу.
Замужем. Нет, слово «слетело» не подходит. Она произнесла это умышленно, чтобы Уиклифф понял: у их страсти нет продолжения. Видит Бог, не скажи она эти слова или не окажись они горькой правдой, она, счастливая, уже оказалась бы в его постели. Или на его письменном столе. В любом случае она бы с упоением занималась с ним любовью.
Ну что ж, одна ее тайна раскрыта — она призналась в замужестве. Но признаться в том, что она причина всех бед Уиклиффа…
Впрочем, об этом он скорее всего знает.
— Замужем… — снова повторил он.
— В известном смысле. Это довольно запутанно. Вернее, нет, но тем не менее…
— Вы замужем, — ровным голосом проговорил Уиклифф. Ему явно требовалось выпить. Он прошел в другой конец комнаты, щедро налил себе бренди, отпил глоток и погрузился в задумчивость.
Да, она поклялась перед Богом любить, заботиться и повиноваться. И ничего подобного не сделала, как и ее муж. Это была ошибка молодости. И Элиза успешно притворялась перед собой, что этой ошибки вообще не было.
До Уиклиффа. Пока не встретила мужчину, в которого влюбилась.
И как она ни пренебрегала произнесенными когда-то клятвами, — как и Лайам, вправе она добавить, — она не может переступить через них теперь. Как забавно, ее больше заботят чувства герцога, чем Лайама.
— Замужем. За кем? — повернулся к ней Уиклифф.
— За мистером Лайамом Филдингом. Ничтожный тип.
Уиклифф налил еще стакан, на этот раз для нее.
— Мне действительно надо заняться уборкой, — уклончиво проговорила Элиза.
— Как ваш хозяин и повелитель, я на сегодняшний вечер освобождаю вас от работы.
— Вы слишком добры. — Она попятилась к двери. В ней шла нешуточная битва между желанием задержаться в его объятиях и отчаянным стремлением уйти, чтобы избежать продолжения разговора.
— Мне любопытно главное. — Уиклифф оказался между ней и дверью.
