Джуд Деверо - Преображение (Медовый месяц)
Лиа не могла тягаться с ним силой, но Бад и Кэл могли, если бы только она привлекла их на свою сторону.
— Мне не хочется заниматься любовью на людях, — прошептал Ревис.
— Идем на улицу, там мы будем совсем одни. Я покажу тебе мужчину в душе вора, которого ты так боишься.
— Я не… — заговорила Лиа. Рука Ревиса сжалась на ее горле, и большой палец надавил на пульсирующую вену.
— Может быть, тебя стоит припугнуть. Люблю, когда женщина сопротивляется.
— Потому что не можете найти женщину, которой были бы нужны? — резко бросила она.
Ревис поднял черную бровь.
— Пожалуй, тебя бы стоило хорошенько проучить.
Почувствуешь боль, так сразу перестанешь сопротивляться.
— Она этого заслужила, — поддакнул Эйб.
— Заткнись, — рявкнул Ревис, ни на секунду не сводя глаз с лица Лии. — Твой придурковатый братец рассказал тебе про меня? Я беру то, что мне нужно, и пользуюсь им, пока оно еще на что-то годится. Ты не можешь противиться мне, бороться со мной, потому что я всегда добиваюсь своего.
И он грубо и яростно впился в ее губы. Когда он отпустил Лию, по блеску его глаз она поняла, что он уверился — теперь она желает его. Он был убежден, что от его поцелуя она падет перед ним на колени.
Зарычав, Лиа плюнула ему в лицо, а когда он замахнулся, чтобы ударить ее, отвернулась.
— Бад и Кэл, — позвала она. — Если вы меня не защитите, я больше не буду готовить для вас.
При этих словах рука Ревиса замерла в воздухе. Он разжал хватку и резко прижал Лию спиной к стене. Его красивое лицо исказилось отвратительной ухмылкой.
— Думаешь настроить против меня моих братьев? Думаешь, ты сумеешь распоряжаться тем, чему я хозяин?
— Нет, я… я просто не хочу, чтобы вы меня касались. Что-то в его манере держаться еще больше испугало ее. Спрятав руки себе за спину, она вцепилась в стену, как бы пытаясь продраться сквозь нее на свободу.
— Ты должна понять, что я здесь хозяин, и какая-то женщина, черт побери…
Он опять замахнулся на нее. Но так и не ударил. Широкая рука Бада схватила его за запястье.
— Эта женщина будет готовить еду. — Бад произнес это негромко и мягко, но нельзя было не расслышать в его голосе решимость.
Надо было видеть выражение глубокого изумления на лице Ревиса. Он приготовился ответить, но, посмотрев на стоявших по бокам юношей, рядом с которыми он казался совсем невзрачным, опять уставился на Лию, и от его взгляда она содрогнулась. Теперь он ее возненавидел, и Лиа на секунду пожалела, что не подчинилась ему.
Ревис освободил руку из тисков Бада, повернулся и вышел из хижины.
На мгновение в хижине воцарилась тишина. Потом раздался громкий плач Вериги. Эйб тяжело опустился на стул.
— Господи, Лиа, ты добилась своего. Ревис не тот человек, которого можно доводить до бешенства.
Бад и Кэл переглянулись и бесшумно вышли на улицу. Лиа трясущимися руками принялась убирать со стола.
Глава 17
Только поздно ночью Лиа сумела выскользнуть из хижины грабителей. Ревис еще не вернулся, но его нападение на Лию так перепугало Верити, что Лие пришлось успокаивать ее несколько часов. Верити истерически твердила, что Ревис вернется и убьет их всех. Лиа вымыла изможденную женщину и уложила спать.
Эйб принялся упрекать Лию за то, как плохо она обошлась с Ревисом, но стоило ей произнести несколько сочных слов, как он вышел из хижины.
Большую часть этого долгого дня Лиа была занята приготовлением еды, и за обедом она как могла пыталась отблагодарить Бада и Кэла за оказанную помощь. Юноши вели себя так, будто и не слышали ее. Поддавшись внезапному порыву, она расцеловала обоих в щеку.
— Надеюсь, ты не вознамерилась залучить этих болванов в свою постель? — заныл Эйб. — Ты не можешь отвергнуть Ревиса ради этих головорезов.
— Эйб, — спокойно ответила Лиа. — Я достаточно тебя наслушалась. Если ты…
— Если ты чересчур обозлишь меня или Ревиса, — прервал ее Эйб, — то я ему расскажу про богатенького парня, которого ты прячешь. Так что хорошенько подумай, прежде чем угрожать мне.
После этого Лиа большей частью молчала, и Эйб самодовольно похмыкивал и постоянно напоминал о разных мелких делах, которыми ей придется заняться.
Ночью, закончив все дела, она пустилась в долгий путь к хижине, в которой оставался Уэсли. По пути она сочинила историю, объясняющую, почему не смогла быть с ним.
За долгую дорогу она очень устала. Когда Лиа оказалась у хижины, ее сердце колотилось. Как Уэсли, все ли в порядке?
Она зажгла стоявшую около кровати лампу и с облегчением вздохнула, увидев, что Уэсли мирно спит. Он тут же открыл глаза.
— Лиа? — прошептал он.
— Я уже здесь. Я принесла тебе еду. Ты можешь есть?
Он молча разглядывал ее.
— Где ты была, Лиа? — тихо спросил он и сел.
— Лежи! Лежи спокойно, а я тебя покормлю. — Она попыталась удержать его, но он оттолкнул ее руки.
— Отвечай!
Его голос звучал повелительно, и внезапно Лиа дала волю чувствам. Она упала на край кровати, закрыла лицо руками и заплакала. — Лиа, любимая, заговорил Уэсли и потянулся к ней. — Я вовсе не хотел обидеть тебя до слез.
— Просто я устала, и столько всего происходит.
— Что происходит? — спросил он, стиснув зубы. — Кто ранил меня, и где ты была целый день?
Лиа вытерла слезы тыльной стороной ладони. Невзирая на усталость, ей предстояло разыграть главный в своей жизни спектакль.
— Уэсли, — начала она. — Произошел ужасный несчастный случай. Какие-то люди охотились и нечаянно подстрелили тебя. Они помогли мне перенести тебя сюда, потом ушли. Видимо, они боялись, что , когда ты выздоровеешь, то погонишься за ними, поэтому и решили скрыться.
Она глубоко вздохнула. Теперь предстояло самое трудное.
— Когда я перенесла тебя в эту хижину, у двери появилась маленькая девочка. Она умоляла меня пойти к ней домой. Ее отец умер, но мать и все ее шестеро братьев и сестер слегли с корью, и присматривать за ними осталась только эта девочка. Я решила, что здесь тебе будет неплохо в одиночестве, потому что тебе больше всего нужен отдых, и пошла с ней. Мне целый день пришлось готовить, убирать и ухаживать за больными.
Внезапно она умолкла и взглянула на него. Глаза ее молили верить ей. Она не была уверена, что сумеет выстоять еще и в схватке с ним.
Взгляд Уэсли сверлил ее. Он ни разу в жизни не слышал такого нагромождения лжи, но она умоляет верить ей. Ее глаза были обведены синими кругами, платье перепачкано во время стряпни. Однако ему было известно, что в этих лесах никто не живет, именно поэтому он и привел ее сюда. Еще он знал, что здесь находилось разбойничье гнездо, и если кто-либо решался осесть в этих местах, то жизнь его оказывалась под угрозой.
![Мила Бонди - Броситься в объятия мужчины [СИ]](/uploads/posts/books/5921/5921.jpg)