Элизабет Бикон - Граф-затворник
– Хорошо, оставайся, но обещай, что не пустишься в одиночку на безумные поиски. Я даже думать не хочу, каково мне придется рассказывать твоей матушке, что тебя похитили, как и твоего младшего брата. Кроме того, я буду по тебе ужасно скучать.
– Очень польщена, – спокойно ответила она.
«Она оказалась бы в полной власти врага, который не имеет ни души, ни сердца. Как вообще можно об этом думать?» – мелькнуло в голове Алекса.
Он опрометчиво пообещал ей не совсем обычный брак по расчету, где предполагалась и настоящая страсть, и глубинная общность. Сейчас же он осознал: Персефона для него буквально неотъемлемая часть бытия, самый важный человек в этом мире. И он уже не мог сказать правду – боялся, что она отвергнет идею такого брака, если сочтет невозможным принять его страстную потребность, если сама не сможет дать того же в ответ. Половина краюхи лучше, чем ничего. Сейчас самое лучшее – пустить все на самотек. Пусть она начнет семейную жизнь, не подозревая, что вышла замуж за волка, готового любым способом защищать свою самку, пока они вместе блуждают по дикой и опасной степи жизни.
И это значило: пока ее брат не найден, она не будет чувствовать себя счастливой и довольной. А ему очень хотелось, чтобы она пришла к алтарю свободной, радостной, не омраченной никакими тревожными мыслями. Он сделает все ради ее безопасности и ее семьи. Хотя будто кого-то можно уберечь от жизни – да его безрассудная, склонная к безумствам Персефона не захочет жить в золотой клетке. Это будет его главный жизненный вызов: вести себя цивилизованно, чтобы она не чувствовала себя в ловушке его военных инстинктов. Но только потом, после свадьбы. А сейчас он должен удостовериться – ей ничто не будет угрожать, пока он идет по следу предполагаемого врага Рича, в этом ему окажет поддержку сама богиня возмездия Немезида.
– Так ты обещаешь? – неумолимо повторил он.
Персефона ответила ему долгим взглядом так, словно пыталась разгадать: что он так старается от нее скрыть, и наконец страдальчески выдохнула:
– Обещаю.
– К несчастью, я не настолько наивен, чтобы принять это обещание за обязательство вести себя, как положено благородной леди, мисс Сиборн. Вы должны дать мне слово: если услышите, где именно прячут вашего братца-шалопая, то вы не сорветесь с места и не броситесь его спасать в одиночку.
– Не брошусь, с одним условием: вы возьмете меня с собой, когда отправитесь на дело, – воинственно ответила она и решительно вздернула подбородок.
Алекс испытал непреодолимое желание принять вызов, сверкающий в этих глазах оттенка штормового моря, и поцеловать ее прямо в присутствии Фредерика Питерса.
– Какая жалость, здесь нет вашей бабушки! Она бы тоже могла с нами отправиться, – в качестве почти приемлемой альтернативы заявил граф.
Питерс и так не знал, куда девать себя от смущения.
– Мое обещание в обмен на ваше обещание, милорд, – ответила Персефона.
Она представила себе такую картину – вдовствующая герцогиня нетерпеливо врывается туда, где держат ее внука, и требует немедленно освободить из абсурдного плена.
Алекс сравнил подобное развитие событий с возможным крестовым походом по спасению младшего брата и решил – с такой женой он быстро обучится искусству компромисса.
– Хорошо, – мрачно ответил он с прежним решительным и невозмутимым выражением лица, а в голове мелькнуло: «Она все же выудила обещание, я так не хотел его давать».
– Хорошо, а дальше? – беспощадно потребовала Персефона, словно это она здесь диктовала правила.
Алекс хоть и не одобрял ее напора, но все равно не мог ею не восхититься.
– Хорошо, когда мы выработаем наилучший способ спасти Маркуса, я возьму вас с собой. Но только если вы обязательно обуздаете свои безумные импульсы и не ворветесь туда, куда даже ангелы из опасения не заглядывают. Вы не сможете потребовать отпустить брата, просто потому, что вам хочется его видеть.
– Хотя, возможно, это сработало бы, – возразила она, словно одно то, что в ее жилах текла кровь безжалостных пиратов Сиборнов, в состоянии было нагнать на похитителей ужаса и они тут же вернули бы Маркуса.
– Все-таки рациональный план послужит намного лучше.
– Что ж, тогда я приберегу свой в качестве последнего средства, – ответила она, но упрямо продолжала буравить зелеными, как ива, глазами, требуя от него обещания.
– Считайте меня действительным членом вашего маленького тайного совета, миледи, – он с искренним уважением склонился перед непоколебимой оппоненткой.
– На данный момент – да, – ответила Персефона и царственно кивнула. Почти так королева дозволяла открыть заседание.
В ее кивке было больше иронии, чем серьезности. Он послужил веским сигналом отойти подальше от дверей и любопытных чужих ушей. По-хозяйски уверенно Персефона прошествовала к широким окнам, откуда отлично просматривался аккуратный и пустой внутренний дворик. Невольно восхитившись ее повадками истинной заговорщицы, мужчины послушно пошли за ней, как овцы за пастухом. Тут Алекс поразился той властности, что проявляла его будущая графиня.
– Тебе здесь не место, – прошептал Алекс на ухо Персефоне.
Мужской костюм с бриджами, красовавшийся на девушке, мог обмануть только полного недотепу.
– Мы заключили сделку, – тихо прошептала она в ответ, ему пришлось даже придвинуться, чтобы ее расслышать. Она наверняка понимала: ее присутствие действует ему на нервы, но с долей женского коварства решила отомстить за попытку исключить ее из расследования.
– Твой кузен и братья пустят мою шкуру на переплеты, если узнают, что я взял тебя с собой.
– Это я вас взяла с собой, милорд, и уже начинаю об этом жалеть, вы производите слишком много шума.
Он сразу замолчал, уязвленный ее словами. Они прятались на холме в самой густой заросли, какую только смогли найти. Внизу раскинулся замок Кингслейк-Мут.
Алекс уныло подумал: лес здесь полон валежника и колючих кустов и не меньше остального поместья нуждается в заботе. Он надеялся, что младший Гивидж и Джо Брандт все же сумеют отыскать более или менее подходящую тропку, если понадобится кинуться верхом в погоню. Такое может произойти, если сегодня удастся настигнуть этого злобного негодяя, отравляющего жизнь семье Сиборн. Правда, волнение от встречи с врагом сейчас лицом к лицу сильно возросло – все-таки по пятам следовала Персефона. Девушка прекрасно понимала: Алекс тут же ее отстранит, если этот тип хоть полшага сделает в лесах Кингслейка.
– Он уже здесь, – выдохнула ему в ухо Персефона.
Граф чуть не споткнулся, его самообладание из-за ее близости все время проверялось на прочность.
