Бертрис Смолл - Возраст любви
— Опять целуются, — неодобрительно заметила Джуния. Аверил взглянула на мужа, и оба понимающе улыбнулись, зная, что Джуния еще слишком молода.
Ужин в ту ночь был незатейливым. Жареная оленина, вареная рыба, жаркое из баранины с овощами, хлеб с сыром и груши, тушенные в красном вине.
После ужина все вышли во двор, чтобы зажечь костер на закате солнца. Вокруг на склонах холмов разгорались все новые огни. Люди весело плясали, приветствуя наступление Нового года.
Наконец, когда совсем стемнело и подул ледяной ветер, они вернулись в зал, оставив слуг подбрасывать дрова в новогодний костер. Лорд Дракон оглядел зал и довольно улыбнулся. Обе дочери пристроены, и притом совсем неплохо.
— А теперь спать, — скомандовал он и обратился к зятю:
— Благодарю, Рис Фицхью, за то, что привез священника. Да еще такого, который не жалуется на то, что мы держимся старых обычаев.
— Быть добрым христианином, господин, еще не означает, что следует попирать ногами заветы предков, — спокойно ответил отец Кевин. — Нашему Господу такие жертвы ни к чему.
Майя потихоньку взяла за руку Эмриса.
— Пойдем, — шепнула она и вывела его из зала в ночь.
— Собираешься соблазнить меня? — поддразнил он, жадно пожирая взглядом ее красоту.
— Мы почти не были наедине с твоего возвращения. Скажи, Эмрис, ты еще уверен, что любишь меня?
— Я полюбил тебя с начала времен и буду любить вечно, — признался он, целуя ее.
Но Майя отстранила его.
— А ты говорил те же слова Роузин и Гуинт? — допрашивала она.
— Никогда! — яростно поклялся он.
— И любил их меньше, чем меня?
— Я совсем их не любил!
— В таком случае почему женился? Один раз я еще могу понять, но две нелюбимые жены? Поверить невозможно, что у тебя столь жестокое сердце! Мужчина, которого я люблю, не может быть способен на такое! Я хочу понять!
— Я на десять лет старше тебя, Майя, — начал он. — Мужчина должен жениться ради благополучия своей семьи. Я остался один в мире, родителей давно нет. Вот и решил жениться, чтобы продолжить род. Но это оказалось ошибкой.
— Почему же?
— Внутренний голос твердил мне, что где-то есть ты, которая меня ждет. Я не послушался его и, как казалось, исполнил свой долг. Позволил глупому нетерпению взять верх над сердцем и разумом. Поэтому я считаю себя виновным в смерти Роузин и Гуинт. Мне вообще не следовало жениться на них. Роузин, бедняжка, была хрупкой и слабенькой, боялась даже собственной тени. Гуинт была жадной и вечно всем недовольной. Я с самого начала не разгадал их натуры, ослепленный неверным суждением, и они за это пострадали.
Майя увидела в его глазах искреннее сожаление и скорбь по ушедшим женщинам.
— Но ты уверен, что я и есть та, которая нужна тебе? — продолжала допытываться она, тревожно глядя в прекрасное лицо.
— Клянусь священной памятью предков, что никогда раньше не любил женщину. Но тебя я люблю. И никогда не полюблю другую. Или ты решила отказать мне?
— Ни за что, господин мой, — улыбнулась Майя. — Но мне нужно было, услышать эти слова. До тебя я не любила ни одного мужчину. И никогда не полюблю другого. Но я должна быть уверена в твоих чувствах.
— Боже, каким глупцом я был! — вскричал он.
— Верно, — тихо согласилась Майя, — но не бойся, я больше этого не допущу!
Он громко рассмеялся и целовал вишневые губы невесты, пока у нее не закружилась голова.
— О, Майя, во мне накопилось столько любви за эти годы, и я всю ее отдам тебе.
— Но не сегодня, господин, — послышался голос Аргел. Влюбленные пристыженно отскочили друг от друга.
— Брачная церемония начнется рано утром, — объявила госпожа «Драконьего логова». — И поскольку я сомневаюсь, что завтра вам удастся поспать, нужно получше отдохнуть сегодня. — И, взяв дочь за руку, велела:
— Пойдем, дитя. Будешь спать с Аверил, а Рис с мужчинами переночуют в зале. Надеюсь, Эмрис, ты найдешь свою комнату.
Она увела Майю, и Ллин покорно последовал за ними, ничуть не сердясь на вмешательство Аргел. Она права, и они оба это знают.
Женщины поднялись наверх, а Эмрис присоединился к мужчинам, среди которых были и Мортимеры. Они приехали, как раз когда зажигали костры, и теперь Роджер добродушно подтрунивал над женихом.
— Ничего не скажешь, господин, обставил ты меня, — твердил он. — Недаром у тебя все преимущества.
— Каким это образом? — недоумевал Эмрис.
— Ну-у, — протянул Роджер, — ты куда выше меня и не помечен оспой, тогда как мне приходится отращивать бороду, чтобы скрыть юношеские шрамы. Да и черты лица безупречны, а я, бедняга, похож на всех Мортимеров сразу. У нас обоих голубые глаза, темные волосы, маленькие рты и большие носы. Зато фигура у тебя стройная, а моя — результат здорового аппетита.
— Неужели моя госпожа так тщеславна и пуста, что предпочла красивое лицо самому Мортимеру? — ? весело парировал Эмрис.
— Боюсь, что так, — ухмыльнулся Роджер.
— Не унывай, есть еще Джуния, — напомнил Лорд Озера.
— Упаси Господь! Во-первых, я женюсь задолго до того, как эта маленькая сорвиголова войдет в возраст! И потом ее мамаша — чистый дракон. Ни за что не желаю иметь ее в своем доме, да и Джуния, подозреваю, тоже.
Мужчины громко загоготали и, рассевшись перед очагом, принялись пробовать добрый октябрьский эль хозяина. Прошло немало времени, прежде чем они стали медленно, один за другим, расходиться на ночлег. Вскоре в зале уже слышался дружный храп.
В утро свадьбы Эмриса разбудила будущая теща. Она молча поманила его за собой, и он так же молча спустился в кухню, где уже царила предпраздничная суета.
— Я подумала, что тебе не мешает помыться, — сказала она, показывая на стоявшую у очага дубовую лохань. Давай помогу тебе раздеться. Я велела принести твои свадебные одежды.
Она усадила его в лохань и принялась мыть, отметив про себя, что Майе повезло получить столь совершенного мужчину.
Закончив, она завернула его в полотенце и принялась расчесывать волосы.
— Спасибо, госпожа, — поблагодарил он.
— Счастлива заметить, что ты моешься регулярно.
— Откуда ты знаешь? — удивился он.
— От тебя приятно пахнет, волосы были пыльными, но не грязными. И одежда тоже чистая. Я рада еще и потому, что Майя очень чувствительна к дурным запахам и часто моется. У нас даже есть купальня, но сегодня это заняло бы слишком много времени.
— В таком случае у нас много общего, госпожа, — кивнул Эмрис.
— Ну вот, больше тебе моя помощь не нужна, — улыбнулась Аргел. — Одевайся. Твои свадебные одеяния развешены над огнем. Я пойду к дочери. Она будет самой прекрасной невестой на свете.
— А я стану лелеять ее, как королеву, — пообещал Эмрис с улыбкой.
