Ханна Хауэлл - Моя прекрасная повелительница
— Ты говоришь, он был очень зол и может обидеть девочек!
— Никогда! — твердо отрезала Нейл. Она всей душой верила в благородство своего врага.
— Даже если я не соберу выкуп, который он потребует?
— Даже тогда! Он ведь обязан им жизнью! Разве это можно забыть?
— Если так, то почему он так поступил? Странный способ проявить свою благодарность.
— Ну, он разъярился из-за выкупа. Не может пережить, что его денежки очутились в нашем кармане. Вот он и старается вернуть их.
— Это я могу понять. Меня пугают действия Керра, когда он узнает, что таких денег у меня нет и никогда не будет.
Нейл сочувственно потрепала юношу по руке:
— А теперь я бы хотела поехать к нему.
— Ты? Зачем? Дорога от Дунвера до Гартмора длинна и тяжела.
— Прекрасно это понимаю, но хочу ехать. Я знаю сэра Керра, а ты нет. Он знает меня. Не обижайся, но, поскольку твоей сестре пришлось выручать тебя из плена и спасать тебе жизнь, он не самого высокого мнения о тебе.
Красивое лицо Дугал а исказилось гневом.
— Не обижайся, — еще раз попросила Нейл. — Никто тебя не винит. Ну, во всяком случае, не очень.
Дугал издал тихий, полный горечи звук, отдаленно напоминающий смех.
— Иногда ты бываешь до боли откровенна!
— Может быть. А ты иногда бываешь чересчур горяч. Это девочкам не поможет.
— Я знаю. Хорошо, отправляйся к Керрам вместо меня. И постарайся втолковать им, что если хоть один волосок упадет с головы моей сестры или моей кузины, им несдобровать. Я все равно поймаю их господина и с удовольствием с ним разделаюсь.
— В этом случае тебе придется торопиться, а не то я опережу тебя!
Сорча вздрогнула и подумала, что так недолго и возненавидеть лошадей. Хотя она в течение нескольких часов спала во время привала, этого оказалось недостаточно, чтобы полностью отдохнуть. Когда Руари показал появившийся вдали Гартмор, девушка почти обрадовалась — ведь это означало, что она сможет наконец покинуть седло, в котором тряслась уже два дня.
Гартмор внушал почтение и страх. Он оказался огромным, с толстыми стенами замком на каменистом холме. И хотя ему не по силам было сравниться с Дунвером в недоступности, не оставалось сомнений, что сбежать из него невозможно.
Когда проезжали сквозь обитые железом массивные ворота, Сорчу охватила дрожь. Ей хотелось верить, что это вовсе не дурное предчувствие. Разве им с Маргарет грозит физическая расправа? Девушка всей душой хотела надеяться, что нет.
— Ну, как тебе нравится Гартмор? — они наконец остановились во дворе замка, и Руари помог гостье слезть с лошади.
В голосе рыцаря слышалась гордость. И действительно, здесь было чем гордиться: замок оказался безупречным. Сорча огляделась. Все говорило о богатстве, начиная с множества хорошо вооруженных воинов до одежды горожан, и девушка вновь рассердилась. Этот человек собирается требовать деньги, которые бедный Дугал совсем не в силах достать. А деньги эти ему вовсе и не нужны.
— Теперь я вижу, как ты обеднел от выкупа, отданного нам, — резко проговорила гостья, испепеляя Руари взглядом и думая, что Дугал оказался прав, когда говорил о малой сумме выкупа.
— Если у меня водятся деньги, это вовсе не значит, что каждый может спокойно и без сомнений забрать их себе. Они мои. Я их заработал тяжелым трудом.
— Ну да, ты и выглядишь совсем замученным непосильной работой. — Сорча понимала, что несправедливо укорять человека его богатством, но сейчас ей было совсем не до этого.
Руари схватил пленницу за руку и повел, почти потащил к замку.
— Я покажу тебе твои покои.
— Мою тюрьму!
Не обращая внимания на реплику, хозяин продолжал:
— Там ты сможешь наконец принять ванну.
— Пожалуйста, милейший сэр, простите, если я оскорбила вас. Боюсь, я недостаточно тщательно подготовилась к своему похищению.
— Ты испытываешь мое терпение, девочка! Прежде чем Сорча нашла, что ответить, их
остановила полная седая женщина. Девушке не понравилось, что та взглянула на гостью и явно решила не начинать разговор. То, с каким выражением она несколько раз взглянула в сторону большого зала, тоже показалось весьма странным. Сорча начала беспокоиться.
— Ну же, миссис Дункан, вы никогда не боялись со мной разговаривать! — ободрил ее Руари.
— У нас гости, милорд! — наконец проговорила особа, складывая руки.
— А, понятно. Ну так распорядитесь, чтобы их покормили и устроили на ночь. Я попозже займусь с ними. — Руари направился к узкой каменной лестнице.
Но тут миссис Дункан схватила его за руку.
— Что-то еще?
— Гости — это сэр Броуди, его жена и их дочь Энн. Они прибыли, чтобы обсудить возможность брака между вами и молодой леди.
Услышав это, Керр нахмурился и, казалось, сконфузился.
Гнев Сорчи сразу куда-то пропал. Его сменил холод, охвативший все ее тело. Оказывается, пока она боролась с собой, стараясь преодолеть боль любви и утраты, Руари устроил у себя парад благородных девиц, выбирая из них жену. Несмотря на уверение, что ему нужна лишь физическая близость, а вовсе не брачные обязательства, он явно имел намерение жениться.
Чувство глубокой обиды неумолимо росло в душе Сорчи. Руари Керр, оказывается, был не против жены вообще, а лишь против нее в качестве жены. Она вполне подходила в кровати, но не у венца. Сорча подозревала, что невидимая Энн Бро-уди отвечала всем требованиям, предъявляемым к жене: благородная семья, хорошие манеры, деньги, земли, богатые и влиятельные родственники. Внезапно ей страстно захотелось остаться одной.
— Кажется, вы хотели показать мне мою комнату, милорд, — проговорила она резким и холодным голосом.
Ее чувства оказались слишком сильными, чтобы легко справиться в этой ситуации. Поэтому она железными тисками сжала свою душу.
— Я очень хочу поскорее принять ванну. Руари поспешно приказал экономке готовить девушкам ванну и повел Сорчу наверх. Ему было неловко, стыдно, и он сам не понимал почему. Ведь он не лгал Сорче, не соблазнял ее фальшивыми обещаниями. Она и сама должна понимать, что не годится ему в жены. И все-таки, несмотря на все разумные доводы, совесть мучила рыцаря. Ему страстно хотелось объясниться. Все это раздражало и злило Руари. Он остановился перед дверью комнаты, которую выбрал для своей пленницы, и понял, что не может выплеснуть на нее свое раздражение. В глазах ее стояла холодная отчужденность. Он впервые видел подобное выражение. Хотелось прогнать его, вернуть блеск жизни этим прекрасным чертам, но он не знал, как это сделать.
— Ванна скоро будет готова, и тебе принесут чистую одежду.
— Как мило! А теперь, если позволите, я очень устала.
Она переступила порог комнаты и резким щелчком закрыла дверь. Руари тяжело вздохнул. Надо было идти вниз, к гостям, которых он совсем не желал видеть. Только что в душе его жили тайные чаянья и надежды — и вот одним движением закрываемой двери они разрушились.
