Аманда Маккейб - Под угрозой скандала
– Ты так красива, Эмма, – прошептал Дэвид.
Эмма почувствовала, как ее щеки заливает горячая волна, и отвернулась. Странно, что комплименты так смущают ее, подумалось Эмме, после того, что произошло только что. От глубокой искренности этих простых слов у нее на глазах появились слезы.
– Дэвид, – пробормотала она.
Он нежно погладил ее по голове.
– Наверное, ты уже не раз слышала эти слова, и они были более поэтичны, чем мои.
Эмма прижалась к Дэвиду, и он прикрыл ее обнаженные плечи своей курткой. Эмма никогда не чувствовала себя в такой безопасности, как в его объятиях. Ей хотелось разбить вдребезги часы на каминной полке и навсегда остановить время.
Но это было невозможно. Все, что она могла, – наслаждаться этой близостью и не отпускать Дэвида от себя как можно дольше.
Эмма поняла, что сейчас должна быть честна с ним.
– Да, я слышала много комплиментов, – сказала она. – Когда я была совсем юной и своенравной, позволила этим комплиментам вскружить себе голову. Надеюсь, с возрастом я стала мудрее и могу отличить искреннюю правду от лжи.
Дэвид повернулся к ней. Его волосы были спутаны, серые глаза сияли в полутьме. Он нежно провел пальцем по ее губам, подбородку, не отрывая взгляда от ее глаз, словно стараясь запомнить навсегда. Он как будто впервые по-настоящему видел Эмму. Не женщину с сомнительным прошлым, преследуемую слухами, а подлинную Эмму.
– Когда я говорю, что ты красивая, смело можешь мне верить, – сказал он. – Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.
Он прижался губами к ее лбу, и Эмма блаженно закрыла глаза. Уютно устроившись в кольце его рук, она слушала, как потрескивают поленья в камине.
– Ты расскажешь мне, что с тобой произошло, Эмма? Кто так обидел тебя, что ты больше не веришь словам?
Эмма покачала головой, думая о Филипе и его поступках.
– Прошлое… Я хотела бы, чтобы оно ушло навсегда, изгладилось из моей памяти, но его нельзя прогнать.
– Я понимаю, о чем ты говоришь, – медленно проговорил Дэвид. – Есть люди, поступки, которые не изменить и о которых не забыть.
В памяти Эммы всплыли подробности его брака. Не о нем ли сейчас говорит Дэвид? Не его ли жена сделала его таким осторожным, таким недоверчивым?
– Твоя жена?
Дэвид молчал, и Эмма испугалась, что сказала лишнее.
– Да, – наконец ответил он, – она – одна из тех, кого я при всем желании не смог бы забыть.
– Ты очень любил ее?
– Думаю, ты знаешь, что случилось с Мод? – спросил он.
– Я знаю, что она сбежала и погибла. Но это же не означает, что ты не любил ее, хотя бы в начале вашей супружеской жизни? Я думала, что люблю Генри, а потом обнаружила, что он совсем не такой, каким казался мне. А когда он умер, я оплакивала не его, а того мужчину, которым он мог бы быть, свои мечты о нем.
– Да, к Мод у меня были похожие чувства, хотя я никогда об этом не задумывался.
– Ты стараешься совсем не вспоминать ее?
Дэвид печально усмехнулся:
– Боюсь, даже если бы я и хотел, моя сестра и ее любовь к слухам не дадут мне такой возможности. Луиза все еще убеждена, что между мной и Мод возникло недопонимание и, если бы Мод не погибла, все можно было бы уладить. Луиза полагает, что если найдет мне женщину, похожую на Мод…
Такую женщину, как прелестная и жизнерадостная мисс Хардинг? Новый, усовершенствованный вариант леди Мартон – более верная, но столь же общительная, как Мод Коул. Эмма содрогнулась.
– А что ты думаешь?
– Мы с Мод с самого начала не подходили друг другу, но я был слишком занят и слишком эгоистичен, чтобы заметить это. Мне пора было жениться, а она казалась подходящей партией. Я думал, она будет счастлива, став леди Мартон. Но мне так и не удалось сделать ее счастливой. Ей нужно было то, чего я не мог дать.
– Не могу поверить в это…
Дэвид был привлекательным, добрым, внимательным, умным… и прекрасным любовником. Чего еще могла пожелать женщина? Дэвид был всем, о чем Эмма могла мечтать… если бы только один импульсивный поступок не разрушил ее будущее. Теперь все, что ей оставалось, – эта ночь.
– Ей хотелось приключений. А у меня были Роуз-Хилл, семья и арендаторы, о которых я должен был заботиться, – сказал Дэвид. – Она поставила под угрозу все, что мне было дорого, но подарила мне Беатрис, поэтому я никогда не смогу возненавидеть Мод. Моя дочь – драгоценный дар.
– Да, – тихо ответила Эмма. – Беатрис – прелестное дитя.
Очевидно было, что Дэвид любит дочь всем сердцем и, если придется, будет яростно защищать ее.
– Ты любила своего мужа, Эмма? – вдруг спросил он.
Эмма глубоко вздохнула:
– Я… когда-то я думала, что да. Ради нашей любви я готова была на все, даже пренебрегла советами сестры. Мне казалось, что самое главное – быть рядом с ним и тогда все будет хорошо.
– Но все оказалось иначе?
– Да… – ответила Эмма, помедлив, и рассказала Дэвиду то, в чем никогда никому не признавалась, даже самой себе. – Я была для Генри всего лишь призом, а после того, как он получил меня, понял, что не знает, зачем женился. Я не была богатой невестой, благодаря которой он мог бы вести привычный образ жизни. Но еще до Генри… в школе… у нас был учитель танцев, мистер Милн. Он флиртовал со мной, и, должна признаться, мне это льстило. Видишь ли, в школе мне было очень одиноко, я впервые рассталась с семьей и хотела, чтобы кто-то был рядом. Боюсь, он воспринял это как поощрение и однажды ночью, в темном классе пытался поцеловать меня.
– Эмма… – сказал Дэвид, и его голос звучал мрачно.
Она рассмеялась.
– Когда я дала ему пощечину, он заявил, что это я соблазняла его и что нельзя винить мужчину за то, что он поддался на мои заигрывания. Еще он сказал, что, если бы я вела себе как леди, ничего бы не случилось. Вот почему мне трудно поверить, что, когда кто-то говорит о моей красоте, он не хочет ничего взамен.
В наступившей тишине Дэвид прижал Эмму к себе и нежно поцеловал в губы.
– Эмма Банкрофт, – сказал он, глядя ей в глаза, – ты – настоящая красавица.
У Эммы на глаза навернулись слезы. Никому и никогда она так безоговорочно не верила, как Дэвиду.
– А теперь спи, – сказал он, укрывая ее курткой. – Я подложу еще дров в камин и впущу Мюррея. Ни о чем больше не беспокойся.
Сильная усталость окутала Эмму, она кивнула и закрыла глаза. Теперь ее больше ничего не тревожило – ни Филип, ни деньги, ни будущее, ни прошлое. Она знала, что Дэвид рядом и этого было достаточно.
Эмма понимала, что мгновения скоротечны и так будет не всегда, но дала себе слово, что постарается удержать Дэвида рядом как можно дольше.
Из дневника Арабеллы Банкрофт
Нас нашли.
