Кэролайн Линден - Как обольстить вдову
– Я не желаю отвечать, – заявила Селия, дрожа от гнева. – Это вульгарно и унизительно.
Луиза удивленно захлопала ресницами.
– Я не… Но нет… Ах, дорогая. Ты меня не так поняла. Послушай… Селия. Я и вообразить не могла, что он тебе нравится.
– По-моему, это тебя не касается.
Селия повернулась и с гордо поднятой головой пошла дальше. Луиза последовала за ней.
– Извини! Я не знала! Я полагала… Ну, потому что мы говорили о нем…
Селия повернулась к ней.
– Это вы говорили о нем.
– Да, говорили, – призналась Луиза. – А ты даже словом о нем не обмолвилась!
– А с какой стати я должна была о нем говорить? Он человек со своими взглядами и пристрастиями. Мистер Хэмилтон не новая шляпка, которую покупатель приобрел потому, что она ему понравилась. Ты замужняя женщина, и вы с мужем живете в этом доме!
Луиза смотрела на нее, разинув рот от изумления. Селия смягчилась:
– Извини.
Луиза снова бросилась за подругой и схватила ее за руки.
– Не извиняйся. Ах, я плохая подруга. Я так хочу, чтобы ты снова была счастлива. Просто я была несколько ошарашена твоим выбором. А теперь… После этой сцены… Ах, я искренне надеюсь, что тебя никто не принуждал делать то, что тебе противно.
Селия судорожно вздохнула.
– Нет.
Никто ее не принуждал. По правде говоря, она сделала все возможное, чтобы Энтони занялся с ней любовью. И даже после этого она вышла сухой из воды, избежав мучительных последствий, предоставив Энтони выпутываться в одиночку.
Луиза сочла благоразумным удержаться от дальнейших расспросов и робко улыбнулась:
– Хорошо. Мне было тяжело видеть… Ну ладно. Прекрасно. – Она кивнула. – В таком случае спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – пробормотала Селия. – Она уже дошла до своей комнаты, войдя, закрыла за собой дверь и некоторое время стояла, прислонившись спиной к двери.
Хорошо ли это было? Луизе хотелось это знать. Закрыв глаза, Селия вспоминала ласки Энтони, его пылкие поцелуи. Блаженство, которое она познала в его объятиях. От этих воспоминаний у нее стали слабеть колени и участилось дыхание. О да, это было очень хорошо.
Но что ей делать дальше? Ответа на этот вопрос у Селии не было.
Когда Энтони наконец вышел из библиотеки, его ждал Уорфилд. Выражение лица дядюшки не предвещало ничего хорошего. Энтони кивнул ему и направился к себе в спальню. Уорфилд последовал за ним.
– Я должен поинтересоваться вашими намерениями, молодой человек, – заявил Уорфилд, когда они зашли в комнату Энтони и плотно закрыли за собой дверь.
– Должны? – Энтони стал расстегивать пиджак и сделал знак заглянувшему в дверь Франклину оставить их с дядей наедине.
– Разумеется, не должен. Надеюсь, ты сам мне об этом расскажешь.
Энтони повел плечом. От его пиджака до сих пор пахло лимонами.
– Я уверен, что молодой Хэмилтон не станет забавляться с женщиной ради развлечения. Я хорошо знаю моего мальчика. И не сомневаюсь в том, что он расскажет мне, какие чувства питает к этой девушке. Хотя меня это не касается.
Энтони бросил пиджак на кушетку.
– Разве так уж важно, что именно я скажу?
Дядя кивнул:
– Для меня важно.
– Тогда ты прав. Тебя это не касается. – Энтони отвернулся и стал развязывать галстук.
– Пропади все пропадом, парень. – Уорфилд запустил пятерню в свою все еще густую шевелюру. – Скажи мне, что тебе очень нравится эта женщина. Это так?
Энтони хотел отшутиться, но дядя ждал его ответа, потому что любил племянника, проявлял о нем поистине отеческую заботу. Поэтому Энтони решил не юлить.
– Да, – ответил он, – эта женщина мне нравится.
– Замечательно. Я так и знал! – обрадовался Уорфилд. – Тогда все закончится хорошо.
Энтони грустно рассмеялся:
– Не торопись. Селия не желает выходить за меня замуж, а Эксетер не принуждает ее к замужеству.
Уорфилд только отмахнулся.
– Разумеется, она колеблется. Впрочем, не все ли равно, если вы влюблены? Все хорошо, что хорошо кончается. А твое дело – ее убедить. А поскольку она тебе нравится, это не составит труда. Мужчина по-настоящему ценит лишь ту женщину, за которую надо бороться.
– Она не хочет снова выходить замуж, – сказал Энтони. – Ее первый брак оказался неудачным, и это отбило у нее охоту когда-либо выйти замуж снова.
– Первый брак не в счет – она выходила не за тебя, – возразил Уорфилд. – Не скромничай, парень. Ты знаешь, как понравиться женщине. Только слепой мог не видеть, как эти две недели женщины здесь глазели на тебя. В прошлом ты не раз этим пользовался, – добавил он, выгнув бровь.
– Это совсем другое.
– Не другое, просто – хуже, – сказал дядя. – Там не было никаких чувств.
По мнению Энтони, присутствие чувств не являлось бесспорным преимуществом. Если чувства не задействованы, его не особенно огорчало, если не удавалось вызвать интерес у какой-нибудь женщины. В конце концов, есть другие, думал он всякий раз. Раньше, чтобы завоевать женщину, он пускал в ход свое обаяние. И если терпел неудачу, это прежде всего задевало его самолюбие. Но в Селию Энтони был давно и безнадежно влюблен. Страх потерпеть фиаско означал крах всей его жизни. Так что лучше не предпринимать никаких попыток и оставить все как есть.
– Я боюсь… – начал он, – боюсь…
Пока он пытался облечь в слова свои страхи, за спиной у него послышались шага дяди. Уорфилд положил руку на плечо Энтони.
– Все мы боимся, сынок, – ласково произнес он. – Тем более когда дело касается женщины.
– Но это не просто женщина. Она особенная.
– Значит, убедить ее ты должен каким-то необычным способом. – Уорфилд хлопнул Энтони по спине и широко улыбнулся. – Она единственная и неповторимая для тебя, да?
Энтони гневно сверкнул глазами.
– Ты мне в этом деле не помощник.
– Напрасно ты так думаешь. Я наблюдал за ней все это время и давно заметил, что ты нравишься Селии. Я сказал ее матери, чтобы она перестала совать нос не в свое дело и вставлять вам обоим палки в колеса. И вот ты пошел и… Ну ладно, теперь тебе осталось просто пойти и уговорить ее заполучить тебя. То есть в качестве мужа, конечно.
– Ты сказал ее матери?.. – Энтони потрясенно смотрел на дядю, а Уорфилд стоял с победным видом и улыбался.
– Клянусь Богом, я ей прямо так и сказал.
– Значит, все пропало. Герцогиня меня на дух не переносит.
– Уговори дочь, а матери не останется ничего другого, как одобрить ее выбор, – сказал дядя. – Все в твоих руках. Надо быть последним трусом, чтобы отвернуться от своего счастья.
– Надеюсь, это все, что мне нужно сделать? – сухо спросил Энтони.
Уорфилд кивнул.
– А герцогиню я возьму на себя.
– Ну уж нет, – сказал Энтони. – Не надо, прошу тебя.
