Мэри Бэлоу - Идеальный брак
Граф рассмеялся и потерся щекой о ее кудряшки.
– Скажи, а в каких типично женских занятиях ты преуспела? – поинтересовался он. – Какие еще у тебя имеются скрытые таланты?
– Боже мой, – воскликнула она, пошевелив носками туфель, – совсем никаких, Майлз. Я довольно неплохо вышиваю, хотя шелк имеет обыкновение сминаться, стоит мне только воткнуть в него иголку. Я пыталась вязать, но, похоже, это не моя стихия. Я сносно обращаюсь с акварелью, но, думаю, я привыкла чересчур сильно мочить кисточку, потому что краски всегда стекают по бумаге.
– Неужели я женился на женщине без талантов? – удивился он.
– Боюсь, что так, – извиняющимся тоном произнесла она. – Но зато я умею лечить простуду, головные боли и рези в животе, а также синяки, порезы и разбитый нос. И я знаю, как погасить ссору и драку. И я умею рассказывать сказки, не заглядывая при этом в книгу. И я умею…
– Эбби, – прошептал он, сжимая ее ладонь, – я верю тебе, дорогая. Я подарю тебе дюжину детей, чтобы ты смогла применить свои таланты.
Она уткнулась лицом в его плечо.
«Я люблю тебя», – хотел сказать граф, целуя ее волосы. «Я люблю тебя», – думал он весь вечер, глядя, как она, светясь от радости, танцует с другими мужчинами. «Я люблю тебя», – хотелось ему крикнуть во время их вальса, когда она с улыбкой без умолку рассказывала ему секреты других джентльменов, которые они поведали ей во время танцев.
Что за абсурд! Они были женаты чуть больше недели, а он готов был побиться об заклад, что не знает и малой части ее прошлого. Он женился на Эбби, потому что хотел иметь жену, перед которой у него не было бы никаких обязательств, которую было бы проще содержать, чем такую знатную юную леди, как Френсис.
А теперь он часто ловил себя на том, что с трудом расстается с Эбби даже на несколько часов. Он просто помешался на ней.
Майлз на секунду прикрыл глаза, чтобы собрать свои мысли воедино. Он пришел домой к чаю, специально чтобы высказать ей всю правду относительно того, где она была вчера. Но так и не смог ничего сказать, потому что зашел разговор о ее брате и сестрах. Он собирался поговорить об этом за ужином или по дороге на бал, но она была так восхитительна со своими живыми кудряшками и в новом платье золотистого оттенка, так радовалась предстоящей возможности потанцевать, что он не решился портить ей настроение.
А сейчас она чувствовала себя усталой и счастливой. Она снова начала напевать себе под нос. Граф улыбнулся, понимая, что ее жалобы на отсутствие музыкального слуха не были ложной скромностью. Майлз искал, но не находил подходящих слов, чтобы начать разговор.
– Все были очень добры, Майлз, тебе не кажется? – спросила она.
– Думаю, они немного отошли от шока и свыклись с мыслью о том, что ты сама зарабатывала себе на жизнь, – с улыбкой ответил он. – И я уверен что ни один мужчина не возражал против твоей искренности, Эбби.
– Мне не надо было говорить того, что я сказала мистеру Шелтону за ужином, – с сомнением в голосе предположила она. – Надо было попридержать язык.
– Но ведь это именно он сказал, как ужасно быть лысым, как яйцо, на пороге тридцатилетия.
– Я просто хотела подбодрить его, но когда я сказала, что уж лучше быть лысым, чем носить парик и однажды во время танца потерять его, я не знала, что лорд Кардиган носит парик. Мне следовало бы это знать. Когда человек стоит близко от тебя, то сразу видно, что у него не свои волосы, потому что парик всегда отлично уложен и никогда не выглядит растрепанным. Но я никак не могла понять, в чем дело, пока мисс Куэйл не начала хихикать. Надо было мне извиниться, как ты считаешь?
Майлз рассмеялся.
– Кардиган воспринял это как шутку, – сказал он, – у него хорошее чувство юмора.
– Я и хотела пошутить, но мисс Куэйл была шокирована. Как она могла подумать, что я серьезно интересуюсь, не подвязывает ли он парик под подбородком надежным ремешком?
Граф захохотал еще громче. Эбби тоже захихикала.
– Я действительно хотела пошутить, чтобы снять напряжение, но лучше бы я держала язык за зубами. Как ты думаешь?
От смеха граф не мог выдавить из себя ни слова.
Глава 13
Граф Северн решил, что поговорит с женой, как только она выйдет из комнаты. Он сделает это до того, как они лягут в постель. Не стоит делать из этого трагедию, достаточно просто намекнуть, что кое-кто видел ее входящей в дом миссис Харпер.
Может быть, она не знает, что на общение с такой особой, как миссис Харпер, в обществе смотрят косо. В таком случае он объяснит жене это. А может быть, она ходила туда, чтобы помочь своему брату? Хотя, конечно, теперь, когда она придумала четкий план, как помочь брату расплатиться с отцовскими долгами, она поймет, что нет нужды посещать миссис Харпер или другое игорное заведение. Вот все, что граф хотел сказать жене.
Если же Эбби скажет, что отправилась туда по собственному почину, то он решит как быть на месте.
Конечно, ее план в отношении Бориса не осуществится. Было много причин, по которым невозможно было выполнить условия Эбби. Но он ей этого не сказал, ведь ей так нравилась собственная идея. На самом деле был только один перспективный план, хотя и в нем граф не был до конца уверен.
Майлз резко повернулся, услышав скрип отворяемой двери, и подождал, пока Эбби пройдет через его гардеробную. Но когда наконец она оказалась перед ним, граф понял, что момент неподходящий. Приподняв подол ночной рубашки, так что видны были ее голые ступни и лодыжки, Абигайль медленно вальсировала, напевая что-то себе под нос. Майлз улыбнулся жене.
– Потанцуй со мной, – попросила она, – ведь еще не глубокая ночь. До рассвета далеко. Только за музыкантов будешь ты.
– Эбби, – со смехом откликнулся он, – я уже на балу начал бояться, что ты сотрешь ноги в кровь. Ты ведь, насколько я помню, не пропустила ни одного танца?
– Это называется вторым дыханием, – пояснила она, подходя к мужу и опуская ему руку на плечо. – Потанцуйте со мной, сэр, или вы не джентльмен.
Майлз принялся насвистывать первый пришедший ему на ум мотив вальса и повел жену в танце.
– Ты всегда такая сумасшедшая? – спросил он через некоторое время. – Неужели мне придется вальсировать все ночи до рассвета всю оставшуюся жизнь?
– На рассвете, да, – ответила Эбби. – Есть в Северн-Парке какие-нибудь красивые виды, Майлз? Есть там вершины холмов или берега озер, на которых мы могли бы танцевать?
– Если нет, – серьезно ответил он, – я прикажу насыпать холмы и вырыть озера.
– И мы сможем посвятить рассвет Господу, – продолжила Абигайль. – Почему мы остановились?
– Потому что я не могу танцевать без музыки и не могу петь, разговаривать и танцевать одновременно.
