Джоанна Линдсей - Любовь пирата
— А кто эти девушки? — с любопытством спросила Беттина.
— Алиа и Кейно. Их старшая сестра Малома замужем за Жюлем.
— Замужем? Да, я слышала, как Тристан говорил, что у Жюля здесь жена.
— Жена и трое детей. Такие забавные крошки — все девочки.
— А Тристан? У него здесь тоже семья? — ехидно спросила Беттина.
Мадлен и Жоссель с любопытством переглянулись; служанка пожала плечами.
— Тристан никогда не обращал внимания на деревенских женщин. Иногда, правда, ходит к шлюхам, но и только. Многие матросы женились на местных девушках, построили себе дома. Остальные живут в деревне.
— Здесь есть священник? — удивилась Беттина. — Я хотела бы исповедаться.
— Нет, влюбленные идут к старейшине за благословением. Но я уговорила Жюля привезти сюда священника, чтобы исполнять церковные обряды, как велит Господь.
— Зачем тебе это, Мадди? — хихикнула Беттина.
— Люди Тристана женились с честными намерениями и не собираются покинуть девушек. Я только думаю, что они должны пожениться по-настоящему.
— Ты беспокоишься за Жюля. О, Мадди, ты просто невыносима! Готова стать матерью кому угодно! Жюль не заслуживает твоих забот.
— Знаешь, Беттина, я успела немного узнать его, — вмешалась Жоссель. — Трудно поверить, что это тот самый человек, который едва не засек тебя до смерти.
— Тот самый, не сомневайся, и по-прежнему требует, чтобы меня избили! Причини я вред Тристану, и Жюль вытряс бы из меня душу.
— Она права, Жоссель, — нехотя согласилась Мадлен. — Что творилось в тот день, когда Беттина едва не убила капитана! Жюль может превратиться в безжалостного демона, но только если тут замешан Тристан. Он защищает его, как мать — свое дитя.
Нахмурившись, Жоссель грустно посмотрела на Бег-тину.
— Боюсь, я так и не смогла защитить тебя, дорогая!
— О нет, мама, не нужно себя винить! Ты только зря рисковала собственной жизнью! Ничего, я выдержу — ведь это всего-навсего один год!
— Ты говоришь так, словно сдалась, Беттина. Думаю, долго ждать не придется. Ты дала карту графу де Ламберу. Он спасет нас.
Беттина, вздохнув, пересказала матери разговор, подслушанный ночью.
— Помощи ждать неоткуда, — объяснила она, — придется терпеливо вынести все.
— Тристан знает, что ты не собираешься выходить за графа? — тихо спросила Жоссель.
— Нет, и обещайте ничего ему не говорить, — ответила Беттина. Обе женщины кивнули в знак согласия.
— Но знай он все, возможно, женился бы на тебе, — все же возразила Жоссель.
— Мама, мои чувства к Тристану не изменились. Я по-прежнему ненавижу его и никогда не стану его женой. И Тристан уже сказал, что не женится па мне. Вряд ли он передумает!
— Но год — это очень долго, Беттина. Если ты родишь Тристану ребенка, он, конечно…
— Нет! Даже не думай об этом! — закричала Беттина. — Никогда, никогда, слышишь?
— Успокойся, дорогая! Конечно, этого не будет. Я не хотела расстроить тебя, — поспешно сказала Жоссель, надеясь, что голос звучит достаточно убедительно.
— Прости, что накричала на тебя, мама. Почему-то в последнее время то и дело выхожу из себя, — жалко улыбнулась Беттина.
— Думаю, у тебя для этого есть причины.
— И достаточно веские, — тихо засмеялась Беттина.
— Если бы только Райан вернулся, все могло быть по-другому, — грустно прошептала Жоссель.
— Райан? — удивилась Мадлен. Жоссель слегка покраснела.
— Принеси Беттине горячего хлеба с молоком, Мадди, пожалуйста!
— Ты не говорила ей о Райане? — спросила Беттина после ухода служанки.
— Нет, но думаю, она подозревает, что много лет назад в моей жизни кто-то был. Не имеет смысла признаваться сейчас.
— Ты, конечно, права. Но я еще не узнала, как тебе тут живется, мама. Кто-нибудь из мужчин… э… беспокоит тебя?
— Нет, благодарение Богу, — засмеялась Жоссель. — Кому нужна такая старуха?!
— Мама! Это просто смешно! Какая ты старуха? Красивая молодая женщина!
— Не волнуйся обо мне, Беттина. Твой капитан зорко охраняет меня.
— Неужели?! Но он ничего не говорил о тебе, специально, конечно.
— Мне он кажется не таким плохим человеком, хотя вынуждает тебя спать с ним и предупредил, чтобы я не пыталась вмешиваться. Но дал понять, что я нахожусь под его защитой, и приказал, чтобы все относились ко мне с почтением.
— Какое благородство! — язвительно заметила Беттина.
— Тристан был очень добр ко мне. Поселил рядом с Мадлен, дал множество тканей на платья, и таких дорогих! Даже нашел мне туфли, когда узнал, что мои остались на Сен-Мартене.
— И все это он сделал без просьб?
— Да, я вовсе не ожидала ничего подобного. Но, по-моему, он поступил так из-за тебя, потому что я — твоя мать.
— Скорее всего, просто не хотел, чтобы я снова на него набросилась, — с горечью возразила Беттина.
— Нет, милая, думаю, ты ему совсем не безразлична. И ему вовсе не хотелось держать тебя взаперти.
— Какая чушь! Тристану нравится видеть мои страдания! — фыркнула Беттина, сверкая позеленевшими глазами.
— Много раз он начинал подниматься по ступенькам и тут же нерешительно останавливался, словно борясь с собой. Потом резко поворачивался и выбегал из дома. Тристан не замечал, что я вижу его, но думаю, хотел освободить тебя.
— Мне кажется, ты просто фантазируешь, — покачала головой Беттина. — Тебе хочется верить, что Тристан благородный человек и любит меня. Так вот, все это не правда. Он хочет только удовлетворить свою похоть!
— Тристан говорит по-французски? — неожиданно спросила Жоссель, изменив тему разговора.
— Нет, необразованный англичанин, знает только родной язык, — презрительно бросила Беттина.
— Ты не рассказывала, что он так красив.
— Что пользы в красивом лице, если душа черна как смертный грех?
— Неужели он тебе нисколечко не нравится? — продолжала Жоссель.
— Конечно, нет. Будь он сам дьявол, его чары на меня не действуют!
— Я только хочу тебе счастья, Беттина.
— Буду счастлива, только когда выберусь с этого острова, — упрямо пробормотала девушка.
— У тебя ангельский голосок, малышка, когда говоришь на своем языке, — тихо окликнул Тристан. Беттина испуганно встрепенулась.
— Вечно подкрадываешься, как кошка! — раздраженно бросила она. — И долго ты здесь стоишь?
— Несколько минут. Не хотел прерывать вашу беседу. Тебе, наверное, многое надо было рассказать матери, — ответил Тристан, садясь за стол, Беттина, с расширенными от возмущения глазами, обернулась к Жоссель.
— Почему не сказала, что он здесь?
— Тристан сделал мне знак молчать. Поэтому я и спросила, говорит ли он по-французски. Но его лицо не изменилось, когда ты говорила о нем, — должно быть, не понял ничего.
