Любовь джентльмена - Дэй Сильвия

Теперь Элизабет больше не сомневалась, что сможет доверять Маркусу. Он всегда будет действовать в ее интересах, даже если она не согласится с его методами. Разве она не поступила бы так же, чтобы защитить его?

Обуреваемая чувствами, не имевшими выхода, она опустилась на колени, открыла рот и доставила ему удовольствие, которого он так жаждал. Впрочем, ей и самой это нравилось. Ощущение шелковистости, восторженный выдох, пальцы в волосах…

– Да! – выкрикнул Маркус и мягко пошевелил бедрами. – Ради этого не жаль и умереть.

Мгновение спустя он поднял Элизабет и отнес на кровать. Ее глаза затуманились, когда он поднял ее бедро и скользнул внутрь.

Твердость длинного члена, влажная кожа, почти невыносимая близость – все ушло на второй план перед силой его взгляда. Омываемая жаром, все время думая о его словах, Элизабет обвила руками напряженное тело мужа и заплакала от радости. Слезы смочили его плечо, смешались с его потом, связав их воедино, а потом они медленно достигли оргазма, и Элизабет, приложив губы к его уху, сказала ему все, что было у нее на сердце.

Глава 21

– Миледи, мистер Кристофер Сент-Джон просит принять его.

Элизабет оторвалась от романа и молча уставилась на дворецкого, а затем бросила книгу на канапе и встала.

– Куда вы проводили его?

– В нижнюю гостиную, миледи.

Маркус уехал с управляющим для осмотра арендованной собственности, которая нуждалась в ремонте, Элейн отправилась спать после обеда, а Роберт и Пол ушли в деревню всего час назад. Хотя Элизабет была одна, она бесстрашно кивнула двум охранникам и, сделав глубокий вдох, вошла в гостиную.

Увидев Элизабет, Сент-Джон встал. Он, как всегда, был ангельски красив, но, подойдя ближе, Элизабет отметила, что его лицо выглядит более худым, а тени под глазами стали темнее. Хотя его осанка была столь же гордой, что и всегда, за внешней сдержанностью ощущалась усталость.

– Довольно-таки смело с вашей стороны прийти сюда.

Пират пожал плечами:

– Я был готов даже к тому, что в дверь может влететь Уэстфилд. Какое облегчение, что это вы: сейчас у меня нет сил сражаться… – Он заглянул через ее плечо: – А где ваш супруг?

– Он неподалеку.

Светлые брови Сент-Джона поднялись, губы изогнулись.

– Кажется, он избегает меня. Что ж, неплохо.

– Зато вас ищет Элдридж.

Улыбка тут же исчезла с лица Кристофера.

– Я знаю.

– Вы говорите, что хотите помочь мне, но подвергаете мою жизнь опасности, продолжая молчать.

Сент-Джон повернулся, подошел к окну, отодвинул занавеску и взглянул на круглый подъезд.

– Мне совершенно не хотелось втягивать вас в эту историю. Как бы мне хотелось, чтобы этот кровавый дневник так и оставался в тайнике!

– Не могу сказать, что ощущаю то же самое. Возможно, если бы дневник не появился, мы с Маркусом никогда не обрели бы друг друга вновь.

Кристофер печально улыбнулся. Оглядевшись, он обратил внимание на стоящих у порога охранников.

– Вижу, Уэстфилд заботится о вашей безопасности. Это несколько успокаивает меня.

– У вас усталый вид, – невольно заметила Элизабет.

– После стольких усилий скрыть это? Печально. Надо будет не забыть уволить камердинера.

– Лучший камердинер в мире не сможет скрыть признаки той жизни, которую вы ведете. Вам никогда не приходило в голову сменить род деятельности?

Кристофер недовольно поджал губы:

– Поверьте, я пришел не для того, чтобы обсуждать мой образ жизни.

Присев, Элизабет подождала, пока Сент-Джон последует ее примеру.

– А вы знаете, что дневника у меня больше нет?

Сент-Джон выругался так грубо, что Элизабет густо покраснела.

– Неужели он у Элдриджа?

Мгновение она поколебалась, прикидывая, стоит ли рассказывать ему правду.

– Нет.

– Слава Богу! Держите дневник подальше от Элдриджа.

– Он согласился позволить Уэстфилду поработать с дневником. Кажется, в данный момент этот человек сильнее всего заинтересован в том, чтобы найти вас.

– Чего и следовало ожидать. Честно говоря, я удивлен, что он так долго ждал. Рискну предположить, что Элдридж хотел намылить шею всем агентам, а потом напустить их на меня. Он просто-напросто педант.

Элизабет удивленно взглянула на Сент-Джона:

– Простите, но… Зачем вы пришли?

– Узнав, что меня разыскивает Элдридж, я понял, насколько непроста ситуация. В конце концов осталось лишь одно решение, но его почти невозможно осуществить.

Внезапно их внимание привлекло движение за окном. Вскочив, Элизабет подбежала к окну: неподалеку деревенская телега кое-как ехала на трех колесах.

– Оставайтесь здесь, – распорядилась она, зная, что Маркус захочет поговорить с пиратом, а может быть, и задержать его.

Элизабет потребовалось всего лишь мгновение, чтобы распорядиться о помощи, но когда она вернулась, комната была пуста.

Она повернулась к охранникам:

– Куда делся этот человек?

Те вбежали внутрь и торопливо осмотрели комнату, но Сент-Джон исчез.

Маркус оперся плечами о спинку кровати и удобно разместил удовлетворенную жену, расположившуюся сверху. Несмотря на протестующее бормотание, он даже не улыбнулся и лишь баюкал, поглаживая ее по спине.

Почему приходил Сент-Джон? Если его целью был дневник, ему понадобится нечто большее, чем устное подтверждение Элизабет того, что дневника у нее уже нет. Он так и не узнал ничего нового, прежде чем отвлечь внимание с помощью сломанной телеги и сбежать. Скорее всего он давно следил за домом Ашфордов.

Предостережение пирата, данное Элизабет, было совершенно недвусмысленно. «Ты в опасности даже в собственном имении».

Внезапно Маркус поднял голову, услышав тихий скрип, исходивший от камина. Давным-давно он научился доверять собственным инстинктам, поэтому соскользнул на спину и перекатился, устраивая Элизабет на подушках. Она обняла его, привыкнув к его привычке будить ее ради близости, но Маркус, чмокнув ее в губы, освободился и быстро вылез из теплой постели.

– В чем дело? – поинтересовалась она.

Маркус сжал губы. Будь он проклят, если снова подвергнет ее опасности!

Схватив кинжал, он вынул лезвие из ножен, а затем, прижав палец к губам, сделал знак Элизабет молчать. Потом пересек комнату, сделал глубокий вдох и, открыв скрипучую дверь, направился в гостиную.

Прислонившись к дверному косяку, он отлично видел, что происходит в комнате Элизабет. Пламя свечи говорило о том, что там кто-то есть. По-видимому, Сент-Джон не сдался и вернулся, как и следовало ожидать.

Накануне Маркус хотел разместить охрану в гостиной, но Элизабет пришла в ужас от того, что кто-то может находиться столь близко в тот момент, когда они занимаются любовью. Она была непреклонна, говоря об ограничении свободы, и он вынужден был согласиться. Теперь он мог лишь сожалеть по поводу того, что был настолько очарован женской прелестью супруги.

Стремительно приблизившись к двери, Маркус попытался повернуть ручку, но дверь была заперта.

Проклиная себя, он вернулся в комнату за ключом.

Элизабет мирно спала.

– В чем дело? – спросила она сквозь сон.

Вместо ответа Маркус показал ключ и вернулся к двери в гостиную, но свет внутри уже исчез, а сквозняк, достигший босых ног, известил его о том, что с другой стороны открыто окно.

Маркус был не настолько глуп, чтобы входить в неосвещенную комнату; выйдя в коридор, он достал из алькова свечу и зажег канделябр на консоли.

Обернувшись, Маркус увидел, что дверь, ведущая из коридора в комнату Элизабет, приоткрыта, и распахнул ее ударом ноги. Держа в одной руке канделябр, в другой – кинжал, он медленно вошел внутрь.

Занавески были раздвинуты и не препятствовали проникновению бледного света луны; прозрачная ткань трепетала от мягкого вечернего ветерка. Окно находилось на втором этаже, и Маркус сомневался, чтобы кто-нибудь попытался войти или выйти таким образом. Следовательно, незваные гости или еще оставались в комнате, или выскользнули в коридор, пока он ходил за ключом.