Джо Гудмэн - Любовница бродяги
— Да. Заведение Бендера — это бордель.
Даффи слегка поперхнулся и закашлялся, чтобы это скрыть.
— Я именно это и хотел сказать, мэм.
— Я понимаю.
— У Ника Бендера вероятность того, что вас впустят, не больше, чем у Джорджи Болярда.
— Ну что ж, — сказала Ренни после некоторого размышления. — Мы не узнаем, так ли это, пока не спросим.
Даффи начал было возражать, но тут его взгляд переместился на объект, находившийся за спиной Ренни. Двери в салун Бендера открылись, и оттуда кто-то вышел на тротуар. Даффи Седар слегка присвистнул.
— Будь я проклят, мэм! Должно быть, вы родились под счастливой звездой.
Ренни обернулась в направлении, которое указывал взгляд Даффи, и вздохнула с чувством тревоги и облегчения. Первая часть ее экспедиции подошла к концу. Она нашла Джаррета Салливана.
Он не останавливался до тех пор, пока не подошел почти вплотную. Их разделяло не более пятнадцати сантиметров.
— Не могу представить, что привело вас в Эхо-Фолз, — резко сказал он. — Но надвигается буря, и вы наверняка будете за пределами города, когда попадете в нее. — Он повернулся. — И ты тоже, Даффи. Ты же не захочешь отсиживаться здесь с этой сукой.
Ренни застыла с открытым ртом, глядя вслед Джаррету, возвращавшемуся к Бендеру. Но тут ее внимание привлекло движение в одном из окон на втором этаже салуна, Она подняла глаза и увидела женщину, пытающуюся его открыть.
Джолин на чем свет стоит ругала дребезжащие стекла, которые никак не хотели сдвинуться с места. Она знала, что сумела привлечь к себе внимание женщины. Слабо державшееся после многочисленных рывков стекло внезапно вылетело, впустив в комнату порыв северного ветра. Джолин высунула голову наружу.
— Могу ли я чем-то помочь вам, мэм? — спросила она.
— Не вмешивайся, Джолин! — донесся с крыльца яростный вопль Джаррета, и это только укрепило ее в убеждении, что она должна вмешаться. Теперь, когда Джолин взглянула на стоящую перед заведением Болярда женщину еще раз, та не показалась ей совершенно незнакомой. На сколько Джолин могла вспомнить, она дважды видела фотографию этой женщины. Один раз — когда Джаррет попросил ее найти несколько долларов, завалявшихся на дне его саквояжа, и второй — когда она застала его среди ночи рассматривающим этот портрет. Джаррет не сказал, кто эта женщина и откуда у него ее фотография, но горестное и унылое выражение его лица заставило Джолин пожалеть и женщину, и самого Джаррета.
Теперь же она была ужасно заинтригована.
— Не беспокойся, Джаррет! — Она вновь обратилась к Ренни. — Могу ли я что-нибудь сделать?
Ренни прикрыла глаза, защищаясь от странного ослепительного сияния серого неба над салуном.
— Мистер Салливан сказал, что приближается буря, — ответила она. — Ни у Болярда, ни у Шепард нельзя снять комнату. Не найдется ли чего-нибудь в вашем учреждении?
Джолин развеселило, что публичный дом называют учреждением. Она широко улыбнулась.
— Уверена, здесь найдутся свободные комнаты. Если же нет, вы можете устроиться у меня.
Джаррет снова появился на улице, отойдя от стены так, чтобы видеть Джолин в окне.
— Это не смешно, Джо. Ты же не хочешь, чтобы она осталась здесь?
— Это тебя не касается.
— Черта с два не касается. — Обернувшись, он обеспокоенно посмотрел на Ренни. — Ник не позволит вам остаться.
— Он говорит, что кто-то, кого зовут Ник, не позволит мне остаться, — передала Ренни, обращаясь к Джолин.
Джолин отмахнулась.
— Заботы о Нике предоставьте мне. У вас есть сумки, чемоданы?
— Осталось кое-что в платной конюшне. — Она повернулась к Даффи. — Вы не принесете их сюда, мистер Седар?
Тот ухмыльнулся, внове ковыряя в зубах.
— Будьте спокойны, мэм. Это не займет и нескольких минут.
— Я буду внутри.
Даффи кивнул и удалился. Ренни направилась к салуну. Когда Джаррет остановил ее в первый раз, она попыталась его обойти. Когда он остановил ее вторично, Ренни дерзко подняла голову.
— Дайте мне пройти, мистер Салливан.
— Нет.
Ее изумрудные глаза вспыхнули от негодования.
— Эта улица ваша?
— Нет.
— Тогда вы не имеете права загораживать мне путь.
— Вы не остановитесь у Бендера.
— Вот как? Стало быть, вы владелец салуна?
— Нет.
— Тогда вы не имеете права запретить мне здесь остановиться.
— Это бордель, Ренни.
— Я знаю, — сказала она. Ветер раздувал ее юбки, шевелил меховую опушку на шляпе, подбавлял краски на щеках. — И если это не удерживает вас от посещения данного места, то меня это тем более не должно беспокоить. Если честно — я смертельно устала. Я приехала сюда из Денвера по самой трудной дороге, которую когда-либо видела. Я провела три ночи под открытым небом, прижимаясь к собаке Даффи, чтобы не замерзнуть. Кроме салуна Бендера, я никуда не пойду. Я могу пройти мимо вас или через вас, но поверьте, мистер Салливан, я пройду.
Из окна вверху раздались аплодисменты Джолин.
— Здорово! Удачно сказано.
Это отвлекло внимание Джаррета от Ренни, дав ей возможность пройти. Джаррет протянул было к ней правую руку, но, увидев синяки на своих пальцах, снова опустил. Как долго он смог бы ее удерживать?
Для Ренни было невероятным облегчением вновь оказаться в тепле. Она топала ногами, пытаясь согреться, и прятала лицо в муфту.
— Дай ей выпить, Джаррет, — сказала Джолин с верхней ступеньки. — Ты ведь знаешь, где Ник хранит хорошую выпивку. Я сейчас спущусь.
— Вы будете виски? — угрюмо спросил Джаррет. Ренни опустила муфту.
— Нет, я бы выпила хереса.
— Не ждите, что найдете херес ближе, чем в восьми десяти милях отсюда, — сказал Джаррет, мрачно посмотрев на нее.
От такого тона Ренни захлопала глазами.
— Тогда виски подойдет, — сказала она настолько вежливо, насколько смогла. Пока Джаррет шарил за стойкой бара, Ренни огляделась по сторонам. За исключением красующейся над баром картины, изображающей частично одетую женщину с рубенсовскими формами, заведение Бендера очень походило на заведение Болярда. Слабо освещенный интерьер отличался простотой. Медные поручни вдоль стойки бара мягко поблескивали в свете масляной лампы. Полдесятка круглых столов и десятка полтора стульев занимали почти все пространство выщербленного деревянного пола. Узкая и крутая лестница кончалась балконом, на который выходили двери четырех номеров и коридор, ведущий к другим комнатам.
Ренни взяла бокал, который Джаррет переправил ей толчком по поверхности бара.
— Здесь очень тихо, — сказала она.
— Сегодня воскресенье. Если вы не идете на службу, то в воскресное утро нет особого смысла суетиться.
