Тереза Медейрос - Озорница
— Вы позволите пригласить вас на танец, миледи?
Притихла ритмичная музыка туземцев, ее сменила плавная мелодия вальса, знакомая, полузабытая, звучавшая в мечтах.
— Сочту за честь, милорд.
Он обнял ее за талию и уверенно повел в танце, держа на расстоянии вытянутой руки; широкая теплая ладонь, лежавшая на голой коже, подсказывала, куда и как двигаться. Лица окружающих слились воедино, когда молодая пара закружилась вихрем, делая все большие круги и не замечая, что маори отступают, давая дорогу новому, невиданному доселе танцу белых.
Эмили всматривалась в дорогое лицо, невольно любуясь четкой линией крепкого подбородка и блеском кошачьих глаз. Этот танец не шел ни в какое сравнение с попытками вальсировать с Тэнси в тесной конуре на чердаке пансиона.
Сколько она себя помнит, Эмили всегда мечтала танцевать именно для него и ради него не раз мечтала о возможности исполнить главную партию. Допустим, Сесилия подвернет ногу и не сможет выступать, а тут неожиданно является таинственный опекун, усаживается в заднем ряду и восхищенно смотрит на сцену, где царит божественная Эмили. А когда она грациозно раскланивается, ее опекун — широкоплечий высокий мужчина, одетый по последней моде, — вскакивает и зал заполняет красивый его баритон: «Браво, браво, малышка!», а мисс Винтерс и ее воспитанницы глядят на него во все глаза и мучаются завистью.
Эмили часто заморгала, чтобы смахнуть набежавшие слезы, и тут же об этом пожалела, потому что теперь ясно увидела лицо Джастина. Нежность и страстное желание читались в его взгляде, и девушка поспешно зажмурилась. Кружилась голова, и ноздри щекотал теплый пряный запах его кожи. Куда-то исчез забитый людьми пляж. Казалось, они одни кружились в полутемном бальном зале под мелодичный перезвон хрустальных подвесок, свисавших с огромных канделябров.
Джастин крепко прижал девушку к себе, и она положила голову ему на грудь, почти ожидая ощутить щекой шелковистую ткань жилета, а не теплую кожу. Он нежно потерся щекой о темные пряди, и Эмили задрожала всем телом. Теперь они уже не кружились, а застыли на месте, чуть покачиваясь, не желая расстаться с магией вальса.
Когда растаял последний звук, в голове Эмили созрел исключительно простой, но дьявольски хитрый план мести. Если провести его в жизнь, от репутации Джастина не останется и следа. Тэнси не раз повторяла, что настоящего мужчину можно поставить на колени лишь одним путем.
Переход от музыки к полной тишине был слишком резким и действовал на нервы. Джастин хотел было приподнять голову девушки и взглянуть ей в глаза, но она вдруг вырвалась из его объятий и стремглав бросилась прочь, будто стремилась как можно быстрее убежать от него и от самой себя; впрочем, в глубине души Эмили прекрасно знала, что Джастин непременно за ней последует.
12
«Наш золотой прииск может принести богатство, но я готов отдать все золото мира за радость общения с тобой…»
Веселье было в самом разгаре. Маори пели, танцевали и веселились от души, а Джастин стоял с окаменевшим лицом и тупо смотрел перед собой на то место, где только что была Эмили, будто ожидал, что она возникнет вновь из облачка дыма. Кровь огнем растекалась по жилам, приливая по собственной воле к паху, сердцу и голове. В ушах шумело, но это не имело никакого отношения к морскому прибою. Такой же шум возник в тот вечер, когда он увидел на пляже обнаженную девушку. Это было похоже на громовой раскат, прилив необузданного желания и одновременно грозное предупреждение. С тех пор шум не стихал, ни на секунду не покидал Джастина днем и сводил с ума по ночам.
Он бросился вперед, расталкивая толпу, и впервые в жизни не дослушал до конца любимых мелодий. Кто-то пытался его остановить, женская рука легла на плечо, но Джастин стряхнул ее на ходу и продолжал идти, ничего не видя перед собой, кроме тонкой девичьей фигурки, ускользавшей вдали и готовой вот-вот раствориться в ночной тьме.
Из-за редких облаков робко выглянула луна, озарив бледным светом пляж, и под ее лучами засверкали бриллиантами песчинки. Ноги несли его все быстрее, звуки праздничного веселья остались позади, но Эмили не сбавила темпа и по-прежнему оставалась легкой тенью, скользившей между пологими дюнами. У Джастина раздулись ноздри, он втянул воздух и готов был поклясться, что чует запах девушки, неповторимый и манящий аромат ванили.
Вскоре свет от факелов потускнел и превратился в розовое зарево за спиной, звуки песен и взрывы смеха перекрыл неумолчный гул морского прибоя. Джастин обогнул песчаный холм и замер, увидев невдалеке Эмили. Она стояла на том месте, где ее нашли в ту памятную ночь.
При воспоминании об этом у него перехватило дыхание. Девушка тогда представлялась неземным творением, чем-то крайне редким и экзотическим; дикая английская роза, выросшая в пустыне. А сейчас она стояла с высоко поднятой головой, будто бросая вызов, ветер трепал юбку и теребил темные волосы. Что делает ее столь прекрасной — гордость или ранимость? Она напоминала Еву, предлагающую Адаму запретное яблоко. Джастин приближался к ней, еще не зная, как себя вести.
— Ты мне не нравишься, — сказал он.
— Ты мне тоже.
С каждым шагом становилось все труднее вырывать ноги из песка, возникло ощущение, как если бы он шел на верную гибель.
— Я слишком стар для тебя.
— Мало сказать слишком.
Джастин был уже близко и мог дотронуться до девушки.
— У меня уже есть седые волосы.
Эмили протянула руку, намотала на палец длинный седой волос и вырвала с корнем.
— Теперь уже нет.
Джастин зарылся рукой в каштановые кудри, приподнял ее голову и наклонился, едва не касаясь полных губ.
— Я никогда не женюсь на тебе.
— А я никогда не выйду за тебя замуж, — ответила Эмили и обвила рукой его шею.
— Но ты меня получишь.
Девушка слегка вздрогнула, осознав смысл обещания. Джастин чуть коснулся ее губ, стараясь подавить волнение, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не дать волю чувствам. Он действовал медленно и осторожно, с мастерством искусителя, которое, казалось, давно позабыл. Сейчас хотелось одного — вызвать ответное желание, заставить Эмили трепетать от желания и вместе найти выход.
Она робко приоткрыла губы, уступая дразнящему напору, и больше не было сил сдерживаться. Помимо воли язык его ворвался в сладкую глубину ее рта. Эмили ответила, и Джастин глухо застонал. Он вкушал от сочной спелой ягоды, которая сама просилась в руки, и уже не мог остановиться, страстно желал познать ее всю, без остатка.
Эмили знала, чего хочет Джастин, ей становилось страшно и одновременно появлялось осознание собственной силы. Задыхаясь, будто ей не хватало воздуха, она с трудом оторвала губы от нового поцелуя. «Боже мой! Да что же я делаю? — стучало в голове. — Все складывается совсем не так, как я планировала. Ведь я-то намеревалась просто соблазнить мерзавца, надсмеяться над ним и швырнуть в лицо осколки его разбитого сердца. А что вышло? После первого же поцелуя обо всем забыла, из охотника превратилась в дичь».
