Нора Хесс - Горная роза
– Почему я не могу поехать с тобой? Ведь так было всегда!
– Было! Но в последний раз мне чуть не пришлось вступить в драку с охотниками, которые положили на тебя глаз.– Он положил руку на ее колено.– Милая, ты теперь почти взрослая, вон как расцвела. Мужчины это видят. Я слишком стар, чтобы впутываться в поножовщину. Меня убьют, это точно. Что станет тогда с тобой?
– Но папа! – эти слова перешли в вопль.– Тебе не надо драться! Я сама могу защитить себя, ведь я владею ножом так же хорошо, как любой мужчина!
– Может быть, это и так, Стар. Но их же много. А что, если на тебя нападут сразу трое? Ты же знаешь, какие устраиваются попойки на стоянках. Мужчина с одурманенной головой гораздо опаснее. Там, где он обычно застенчив, в пьяном виде проявляет развязность, грубость, силу.
– Тогда я останусь в индейской деревне, пока ты не вернешься, – сказала Стар, когда ей надоело слушать перечисление всех опасностей, которые грозят ей при поездке с дедом.
– Нет, ты этого не сделаешь! Я не хочу, чтобы ты пришла домой с головой, полной вшей, и перенимала там дикие выходки.
– Тогда я останусь здесь…
– Ты поедешь с Донлином, и конец разговорам! – Дэниэл посмотрел на девушку взглядом, после которого она не смела возражать.
Внезапно слезы потекли грязными ручейками по лицу Стар. Вздохнув, Вилл встал и подошел к ней. Он прижал ее голову к своей груди, погладил волосы. Его лицо, непреклонное несколько мгновений назад, было теперь полно жалости.
– Тебе будет хорошо с Донлином и его женой. Ты будешь жить так, как никогда не жила здесь со мной.
Стар терла кулаком свои заплаканные глаза.
– Я возьму с собой Скрунжа!
Впервые с тех пор, как начался разговор, заговорил Чейз:
– Об этом не может быть и речи, Стар, – он старался говорить мягко, – у моей Рейган есть домашний волк, он разорвет твою старую собаку, как только увидит ее.
Любопытство появилось в глазах девушки.
– Домашний волк? – в ее голосе было недоверие.– Ты имеешь в виду щенка собаки и волка?
Чейз усмехнулся.
– Я знаю, в это трудно поверить, но наш Лобо – настоящий волк. Рейган выкормила его из маленького детеныша, когда его мать была убита.
Стар изучала лицо Чейза с минуту, затем неожиданно спросила:
– Твоя Рейган такого же возраста, как и ты?
Губы Чейза растянулись в усмешке. Он провел рукой по своему лицу. В ее шестнадцать лет, видимо, он показался ей слишком старым.
– Рейган только на два года старше тебя, – ответил он.
– Ну, вот видишь, – подхватил Вилл.– У тебя будет подруга, с которой ты всегда сможешь всем поделиться.
Плечи девушки расслабились, голова склонилась.
Чейз посмотрел на старика и увидел, как тот глотает слезы. Он понял, что старый Вилл прощается со своей любимой внучкой и его не будет здесь утром, когда они встанут.
Быстро заморгав, Вилл встал и сказал печально:
– Пора спать. Ты ложись со мной, Стар, а Донлину уступи свою кровать.
Когда Стар послушно прошла к одной из кроватей, Вилл двинулся к выходу из пещеры и с усилием закрыл тяжелые ворота. Заперев их на тяжелую цепь, он задул два фонаря, оставив третий зажженным. Старик снял свои мокасины, пожелал спокойной ночи Чейзу и взобрался в кровать-качалку.
– Подвинься, Стар, – проворчал он, – ты разлеглась на моей половине.
Матрас шуршал минуту, пока девушка освобождала для него место, потом все утихло в пещере. И только подозрительно звучал храп Вилла, больше похожий на всхлипывания.
Чейз стоял и потягивался, готовясь испробовать необычную постель. В отличие от старика и девушки, он снял с себя одежду, прежде чем лечь на матрас, приятно пахнущий сеном.
Удивительно, но кровать показалась ему удобной, она мягко покачивалась. Уже через несколько минут его глаза сморил сон.
На следующее утро, когда Чейз проснулся, он обнаружил, как и предполагал, что старик и собака исчезли из пещеры. Стар зажгла другой фонарь и в его свете наклонилась к небольшой кастрюле с соленой свининой. Она посмотрела на Чейза, когда услышала скрип веревок. Заметив, что он ищет глазами Вилла, она сказала:
– Папа ушел. Он ненавидит прощаться.
Когда она отвернулась, чтобы накрыть на стол, Чейз поспешно натянул свои штаны из оленьей кожи, думая уже об обратной дороге. Он хотел застать священника до того, как тот покинет их места.
Мясо, хлеб и кофе были быстро съедены. Можно было ехать.
Стар окинула большую комнату долгим взглядом, потом, захватив свое ружье, она пошла вниз по узкому каменному проходу туда, где были заперты лошади.
– Если у тебя все в порядке, Стар, то поедем быстрее, – сказал Чейз, подтягивая подпругу на животе Сэмпсона.– Нам нужно проехать, по крайней мере, миль двадцать, я хочу добраться как можно скорее.
Стар кивнула и взмахнула на спину лошади. Когда они выехали из пещеры, Чейз направился вперед. Стар оставила ворота открытыми.
– Ты не закрыла ворота, – напомнил ей Чейз.
– Все в порядке. Ты только не смотри в ту сторону, но отец наблюдает за нами со следующего холма. Он сейчас спустится, как только мы скроемся из виду.
Возможно, девушка была права, подумал Чейз. Он даже чувствовал, как глаза старика сверлили его спину, запоздало проверяя, не сделал ли он ошибки, доверяя свою внучку незнакомцу.
Чейз пришпорил Сэмпсона и пустил быстрым шагом, лошадь Стар легко держалась рядом с ним.
Рейган подошла к длинной грядке и бросила две бобинки в мелкую борозду, которую наметил Джеми. Один удар мотыги накрыл семена плодородной почвой. Она старалась делать все так, как учил ее Джеми. «Вокруг семян не должно быть воздушных ям, – объяснял он, – иначе они никогда не прорастут и не протолкнутся сквозь землю».
Девушка оперлась на черенок мотыги, вытирая потный лоб. Она становилась опытнее в огородничестве, это хорошо. И все же она была сердита. Они с Джеми работали здесь уже полтора дня с тех пор, как Чейз уехал, не сказав ни слова.
Рейган посмотрела на длинный ряд перевернутого дерна, видя Джеми, который начинал готовить уже следующую грядку. Она хотела вырастить зерно на хлеб.
Джеми был таким заботливым, думала она, вспоминая, как он пытался утешить ее вчера утром, когда Чейз стремительно выскочил из дома. Он уверял, что Чейз очень любит ее.
– Я знаю его, – добавил он, – он еще все осознает, и тогда ты увидишь, как он изменится.
Рейган опустила мотыгу и села под большое дерево, затеняющее один конец сада. Она сняла с головы шляпу, которую Джеми нашел для нее где-то в доме, поправила волосы. Когда прохладный воздух под деревом окутал ее, рядом с ней шлепнулся Лобо. Она опустила руку на его лохматую голову, ее губы тронула невеселая улыбка. Плохо верится, что Чейз ее любит. Ей казалось, даже наоборот. Прошлой ночью, после их близости, в его голосе слышались нотки ненависти, когда он сказал ей, что они совершили ошибку. Он словно упрекнул ее в случившемся.
