Мэй Макголдрик - Обещание
– Я буду иметь в виду ваше предложение, – прошептала она и направилась к двери.
Глаза застилали слезы.
Позанимавшись с детишками слуг, Уильям Каннингем черным ходом вышел наружу. Пользоваться главным входом ему было запрещено.
Минуя вход в сад, Каннингем с удивлением услышал голоса, доносившиеся из-за ограждавшей его стены. Один из них он узнал и в ужасе остановился, когда до него дошел смысл слов. Он вернулся к воротам и заглянул внутрь. Две женщины сидели рядышком на каменной скамейке. Ни одна из них не заметила его приближения.
– Пожалуйста, простите меня, миледи! – говорила служанка. – Я пыталась, клянусь прахом матери, но она сущая дьяволица!
– Тише, Вай! Ничего страшного не произошло! Я сама виновата, что поручила это тебе.
Появился мистер Каннингем, и леди Уэнтуорт умолкла.
– Мистер Каннингем.
– Леди Уэнтуорт. – Он поклонился. Юная служанка, присев в реверансе, помчалась к дому, вытирая заплаканное лицо. – Прошу прощения, что побеспокоил вас.
На Миллисент были широкополая шляпа с опущенной на лицо вуалью, платье с длинными рукавами и высоким воротом. Руки обтягивали белые перчатки. Каннингем понял, что с ней случилась беда, и подошел ближе.
– Леди Уэнтуорт, прошу прощения за то, что позволил себе позапрошлым вечером.
Миллисент бросила взгляд в сторону дома и, не проронив ни слова, поднялась, вышла из сада и свернула на уходящую в заросли тропинку, которая вела в Рощу. Каннингем последовал за ней. Женщина споткнулась, но, прежде чем он успел поддержать ее, выпрямилась и скрылась среди деревьев. Он ускорил шаги.
– Леди Уэнтуорт, Миллисент!
Леди Уэнтуорт продолжала идти и остановилась лишь у старого дуба.
– Миллисент! – Каннингем схватил ее за руку. Он заметил, что леди Уэнтуорт плачет.
– Простите меня за то, что пытался вас поцеловать. Мне не следовало проявлять свои чувства к вам.
– Пожалуйста, не говорите мне о своих чувствах. Вступая в брак, я поклялась у алтаря хранить верность мужу.
– Но муж изменяет вам с леди Нисдейл. Слуги только об этом и судачат.
– Это меня не интересует. Я уважаю вас, мистер Каннингем. Обожаю вас. Ваша дружба – единственное, что есть у меня в жизни. Не лишайте меня ее.
Каннингем знал, что Миллисент любит его. Что нуждается в нем. Но внял ее мольбам.
– Как пожелаете, миледи. Я ваш преданный друг и слуга.
– Спасибо, Уильям. – Ее голос дрожал от слез. – Мы договорились с миссис Форд встретиться в Роще.
– Я тоже туда иду. Можно вас проводить?
– Я лучше пойду одна.
Уязвленный ее отказом, Каннингем прислонился к дубу, сердце его болезненно сжалось.
Каннингем не видел, что поблизости, в тени деревьев, стоит мужчина. Это был Миклби, надсмотрщик, он подслушивал их разговор. Сквайр, несомненно, щедро вознаградит его за это. Добродетельная леди Уэнтуорт может стать для него, Миклби, курочкой, несущей золотые яйца.
Глава 23
После разговора со сквайром Ребекка не на шутку встревожилась.
Она была не настолько глупа, чтобы поверить всему, что сквайр ей наплел, но то, что он рассказал о Стенморе, заставило Ребекку задуматься, и ей хотелось поскорее вернуться в Солгрейв, чтобы найти ответы на мучившие ее вопросы.
Однако с возвращением в Солгрейв придется повременить.
Прежде всего надо помочь подруге. Ребекка выехала на тропинку, ведущую в Рощу. Вдруг откуда ни возьмись на дороге появился крупный мужчина преклонных лет. Ребекка едва успела натянуть поводья, чтобы не сбить его с ног.
У несчастного были отрезаны уши, лицо покрывали многочисленные шрамы.
– Прошу прощения, мэм! – Ребекка обернулась и увидела появившегося со стороны реки мужчину. Он поставил на землю большую корзину и направился к Ребекке. – Мозес не хотел причинить вам зла. Истинная правда, не хотел. Я уведу его, если позволите.
– Он не сделал мне ничего дурного, – ответила Ребекка. – Я надеялась встретиться здесь с леди Уэнтуорт или мистером Каннингемом.
– Не знаю, мэм, придет ли сегодня леди Уэнтуорт. А мистера Каннингема я сейчас найду.
– Спасибо, – пробормотала Ребекка, глядя вслед удалявшимся рабам.
Их рубашки были в крови. Ребекка судорожно стиснула поводья. Положение этих несчастных поразило ее своей безысходностью.
Наконец появилась Миллисент.
– Спасибо, что пришла. Женщины обнялись.
– Прогуляемся? – спросила Миллисент, жестом указав на дорожку, по которой пришла.
Ребекка кивнула и привязала лошадь к дереву.
– Не спеши меня благодарить. Кажется, я невольно причинила тебе зло, – промолвила Миллисент. – Утром написала тебе записку, в которой просила отложить нашу прогулку.
– Я ее не получила.
– Знаю. Записку перехватила леди Нисдейл. – Миллисент сжала ладони Ребекки. – В этой женщине ты нажила себе врага.
Ребекка не удивилась. Леди Нисдейл и до этого была в ярости, поскольку лорд Стенмор положил конец их отношениям и стал уделять внимание Ребекке.
– Вчера по пути в Мелбери-Холл она засыпала меня вопросами о тебе. Я сделала вид, что мы незнакомы. Но по тону моего письма, хотя я не называла твоего настоящего имени, она могла догадаться, что это не так.
Ребекка не сомневалась, что рано или поздно ее личность будет установлена. Но ее не столько страшили судебное преследование и смерть, сколько позор, который запятнает имя графа Стенмора и отразится на Джейми. Что, если сквайр сказал правду о связи Элизабет с покойным лордом Стенмором?
Отношение Стенмора к Джейми свидетельствовало о том, что сквайр Уэнтуорт не солгал. Стенмор поступил в высшей степени благородно. Зная, что Джейми не его сын, разыскал мальчика, вернул и выдал за своего. Пора оставить их в покое. Джейми уже получил гораздо больше, чем могла дать ему она. Достаточно окреп, чтобы выжить. Ей пора уезжать.
– Почему ты скрываешь свое прошлое, Ребекка? Проведенную в Англии юность?
Вопрос Миллисент вернул ее к реальности.
– Десять лет назад я совершила убийство. Женщины сели на поваленное дерево. Настроившись на отъезд, Ребекка решила рассказать подруге правду.
– Я восхищаюсь тобой! – воскликнула Миллисент, выслушав подругу.
Некоторое время они сидели молча, только журчание реки нарушало тишину.
– Жаль, что у меня не хватает мужества покончить с моим мужем, – сказала Миллисент, прервав молчание.
– Есть другие способы преодолевать трудности. – Ребекка взяла подругу за руку. – Я не жалею о том, что сделала много лет назад. Многим мужчинам приходится расплачиваться за свою жестокость. Но будь у меня семья, к которой я могла бы обратиться и найти защиту, любое место за пределами того проклятого дома, куда я могла бы податься, я не совершила бы убийства. И моя жизнь сложилась бы по другому.
