Джулиана Маклейн - Скандальная слава
– Потому что я обещал встретиться с тобой, моя дорогая. А я всегда выполняю свои обещания. Особенно если оно было дано леди.
Ее сердце на мгновение замерло в груди.
– Но мы могли бы отправиться вместе. Обещаю, что не буду требовать к себе особого внимания. Я стану выполнять твои распоряжения наравне со всеми остальными членами команды.
Мартин с интересом взглянул на Эвелин. Мрачное выражение исчезло с его лица.
– Хорошо, – сказал он. – В таком случае у меня будет одна просьба к тебе. Я хочу, чтобы во время плавания ты все время находилась рядом со мной. Я буду стоять у штурвала, а ты будешь стоять или сидеть около меня. Договорились? Хочу видеть только тебя. Ты, и только ты.
– Почему только я? – быстро спросила Эвелин. Мартин на мгновение заколебался, подбирая нужные слова.
– Потому что, когда я нахожусь рядом с тобой, мое дурное настроение рассеивается. Ты помогаешь мне забыть обо всем на свете, в том числе и об этом лжеце Хатфилде. И еще о Брекинридже, который не стоит даже твоего мизинца. Надеюсь, он никогда не станет твоим мужем.
Эвелин улыбнулась. Ей очень понравился этот ответ.
– В таком случае вперед! «Орфей» ждет нас.
– Да, капитан. Как скажете, капитан.
Глава 16
После захода солнца Мартин завел «Орфея» в небольшую бухту и бросил якорь. На небе уже появилась робкая белая луна, а мягкий бриз, дуюший с моря, напоминал тихий ласковый шепот.
Мартин подошел к Эвелин, которая сидела около штурвала и улыбалась ему.
– Хочешь немного вина? – спросил он.
– С удовольствием.
Мартин кивнул, зажег фонарь и спустился в каюту. Через минуту он появился снова, уже с бутылкой вина и двумя бокалами.
– Сегодня мы не будем пить из горлышка? – осторожно поинтересовалась Эвелин.
– Сегодня мы будем делать все, что ты захочешь, – весело ответил Мартин, глядя Эвелин в глаза.
Она усмехнулась и махнула рукой:
– Нет, сегодня я буду примерной девочкой. И буду делать все в соответствии с правилами хорошего тона.
Мартин откупорил бутылку и наполнил вином два бокала.
– Ты разочаровываешь меня, – заметил он.
На его лице появилось унылое выражение, поскольку он надеялся, что Эвелин, наоборот, не будет «хорошей девочкой». Сейчас, когда яхта стояла в скрытом от людских глаз месте, Мартину как раз хотелось вести себя «неправильно», не так, как того требовали правила хорошего тона.
Он вздохнул, поставил бутылку на палубу и протянул бокал Эвелин. Она взяла его.
– Я говорила только о вине. – Эвелин улыбнулась.
– Что ж, рад слышать это. – Мартин вздохнул с облегчением и поднял свой бокал: – За твою красоту.
Она тоже подняла бокал:
– За твою победу в гонках.
Они выпили вина, и Эвелин села ближе к Мартину.
– Надеюсь, тебе уже лучше? Ты был просто вне себя, когда пришел ко мне в номер. Море и свежий ветер подействовали на тебя благотворно, ты выглядишь довольно бодрым и веселым.
– Прости, если я напугал тебя. Я действительно был очень зол. Мне не следовало обрушивать на тебя все это…
– Ты все сделал правильно, не переживай, – сказала Эвелин. Если бы Мартин промолчал и не рассказал ей об этой ссоре с Брекинриджем, она бы подумала, что он не доверяет ей. – А для чего еще, ты думаешь, нужны любовницы? Для того, чтобы разделять тяготы жизни.
Он усмехнулся:
– Мне кажется, ты заблуждаешься. Любовницы нужны не для этого. И большинство людей отнюдь не склонны перекладывать на их плечи свои проблемы.
Эвелин потерлась носом о его щеку.
– Ты можешь переложить на мои плечи часть своих проблем. Я с радостью помогу тебе.
Неожиданно Мартин почувствовал, что ему стало жарко. В нем снова проснулось желание.
– Ты настоящая искусительница, Эвелин. Но я хочу, чтобы ты понимала, что для меня ты значишь нечто большее. Сегодня ты мое спасение, безопасная бухта. С тобой я вспоминаю, что гонки и это судно не главное в этой жизни. Спасибо тебе за это.
Эвелин улыбнулась, Мартин обнял ее и поцеловал. Палубу заливал тихий лунный свет, мягкий бриз ласкал кожу. Губы Эвелин имели привкус сладкого вина, а ее кожа пахла розами.
Мартин еще крепче обнял Эвелин и коснулся губами ее шеи.
– Я хочу заняться с тобой любовью, – прошептал он ей на ухо.
– Я уж подумала, что ты не скажешь мне этого.
Он встал и протянул ей руку. Эвелин поднялась и вместе с Мартином спустилась в каюту. На красном ковре и диване качались черные тени, на деревянных панелях дрожал лунный свет. Эвелин сняла очки и положила их на полку, затем она вынула шпильки из прически и тряхнула головой. Шелковые волны упали ей на плечи. «Господи, – думал Мартин, глядя на Эвелин, – до чего же красивая женщина!» Он был не в силах отвести глаз от ее стройной фигуры, укрытой водопадом блестящих каштановых волос.
Он взял ее за руку и подвел к койке капитана. Их руки переплелись, и Эвелин с Мартином медленно опустились на матрас. Его губы отыскали в темноте ее рот. «Боже, – продолжал думать Мартин, – как она хороша, как сильно я хочу ее!» Он скучал без нее, без ее тела. Ему хотелось дать ей нечто такое, чего он не давал ни одной женщине. Неожиданно Мартин сделал для себя открытие, что ему было мало только физической близости с этой женщиной. Он хотел большего. Эта мысль взволновала его.
Но сейчас, разумеется, было не время думать обо всем этом. Сейчас с ним была Эвелин, и он даст ей то, ради чего она пришла к нему.
Мартин наклонился над ней и стал медленно расстегивать пуговицы на ее платье. Затем он осторожно снял с нее корсет и нижнюю юбку. Когда Эвелин наконец была раздета, Мартин окинул ее тело жадным взглядом. Она послушно лежала и ждала его. Никогда еще он не видел таких красивых форм, такого изящества линий. Эти тонкие нежные руки, довольно большая, но аккуратная грудь, плоский живот, темно-каштановый треугольник между длинных, стройных ног… Мартин почувствовал, что теряет над собой контроль.
Он быстро встал с койки и тоже принялся раздеваться. Через минуту он уже снова лежал рядом с Эвелин, его рука обвивала ее тонкую талию, а его губы прижимались к ее рту. Затем его пальцы скользнули по ее плоскому нежному животу, нащупали завитки волос и нырнули между ее ног. Эвелин была уже готова.
Мартин сильнее прижался губами к губам Эвелин, их языки переплелись в диком танце. Она тоже опустила руку вниз и стала ласкать его фаллос.
Затем Мартин лег на нее и стал целовать ее грудь, тая от удовольствия. Грудь Эвелин была упругой и пахла вишней. Он был готов поклясться, что никогда не встречал женщины с более красивой грудью. Эвелин была совершенством. И это совершенство сводило его с ума.
Эвелин извивалась под ним от нетерпения, приподнимая бедра и выгибаясь ему навстречу. Мартин боялся, что даже не успеет войти в нее, как все уже закончится. А ему хотелось заниматься с ней любовью до самого утра.
